Терминатор. Часть 2 (СИ) - Киселев Андрей Александрович - Страница 97

Остапенко сначала вел разговор свой, стоя у стола с развернутой картой всего Колорадо и Денвера. Потом обошел стол и встал напротив Егорова Ивана.

— Твой брат, Иван — он произнес тихо и сдержанно, глядя на вытаращенные от удивления и даже напуганные синие глаза своего адьютанта Егорова Ивана — Он стал машиной.

Возможно, он зря это сказал, но это необходимо было сказать. Он был его адъютант и приближенный самый человек в этом зарубежном военном бункере. Глаза и уши полковника Остапенко здесь. И он должен был знать правду, даже если та была достаточно болезненной и горькой. На этом строилось друг к другу доверие. На правде.

Иван молчал и смотрел на полковника Петра Васильевича Остапенко, и казалось, не верил сейчас тому, что слышал от своего командира. Потом, сделав два шага назад, произнес дрожащим голосом — Это разве возможно?

— Да, возможно, Иван — продолжил Остапенко — Это рассказал мне сам лично Виктор Кравцов. И тот киборг, что был с ним, был твой родной младший брат Алексей.

— Не может этого быть, твоарищ — голос Ивана задрожал и он оборвал свою речь, не договорив. И по его щекам потекли слезы. Он, просто и стыдливо, отвернулся от полковника и отошел к металлической в жилом боксе двери.

Видно было по трясуцщемуся его Ивана телу, что он плакал, хотя беззвучно, отвернувшись и опустив на грудь двадцатипятилетнего мальчишки голову.

Остапенко молчал. Возможно, он зря это сказал. Но, все равно надо было это рассказать. Иначе старший брат так бы и ничего не знал о своем родном младшем брате.

— Разрешите идти, товарищ полковник — произнес, не оборачиваясь, сержант Егоров Иван.

Остапенко тогда сам подошел к Ивану. И, взяв сержанта за плечи, прижал спиной к своей как родной отец полковника мужской груди.

Иван плакал как ребенок. И это было понятно.

— Хорошо, если об этом отец не знает — произнес Иван дрожащим своим голос и еле слышно.

— Он видел Алексея — произнес Остапенко — Они с Кравцовым приходили к отцу, когда мы штурмовали лабораторию и крепость Скайнет один. Кравцов и твой бтрат Алексей уже как машина были в бегах. Они сбежали с «TANTURIOS». Они каким-то образом сумели сбежать оттуда. Поэтому Кравцов и оказался у нас потом под новым своим арестом в бункере. Если бы не мое личное заступничество и боевой авторитет майора, его бы расстреляли. А твой отец, выгнал его майора Кравцова и Алексея из своего дома. Он, возможно до конца так и не во все поверил, Иван. Но со слов Кравцова, Алексей встретился с вашим отцом в вашем же доме в лесной вашей деревне. Позднее, он попал назад в руки к Скайнет и был увезен, скорее всего, за океан вместе с машинами из самой брошенной одной базы на другую базу.

— Хорошо, что мать не видела его таким. Она не дожила — Иван произнес. Он уже знал о смерти его и Алексея матери Егоровой Антонины.

— Ты был на ее могиле — произнес Остапенко.

— Был перед отлетом сюда — тот ему ответил, глотая текущие горькие мальчишеские слезы — Видел отца, но он, промолчал и ничего не рассказал о моем брате Алексее.

— Ладно — произнес Остапенко — Иди к себе и приведи себя в порядок,

товарищ сержант Егоров Иван. Планы наши остаются прежними. Колорадо, южнее Денвера, база Скайнет один. Там самое сердце Скайнет. И тебе надо подготовиться к заданию вместе с разведгруппой лейтенанта Семенова. А Семенов довольно придирчивый командир и требовательный.

— Да, товарищ полковник — произнес Иван. И Петр Остапенко отпустил его от себя. С Остапенко что-то произошло. Он вдруг почувствовал то, что не чувствовал долгие годы. Когда прижал к себе еще совсем мальчишку. Хоть и повзрослевшего двадцатилетнего мальчишку.

Когда-то Остапенко, вот так прижимал к себе своего сына и тоже Ивана, но это было когда-то, когда не было этой ядерной войны. Его полковника сына служил где-то в Подмосковье, и там погиб при бомбардировке. Там просто все сгорело в ядерном пожаре. Все до Урала. И Остапенко нуждался в сыне. Он прекрасно понимал и майора Виктора Кравцова. Тот был в таком же положении, потеряв всю свою семью. И Егоров Алексей ему был тоже как сын. И поэтому Остапенко заступался за Кравцова, И Кравцову повезло, что у него такой командир как Остапенко. Поэтому полковник Петр Васильевич Остапенко и доверил ему оба ракетных бункера и всех мальчишек из деревни Егорова Ивана. Не взирая на буйный нрав майора Виктора Кравцова. К тому же за Виктора заступалась радистка Кудрявцева Тамара. Она его, по всему было видно, любила. И он решил уберечь майора и для нее.

— Идите, сержант — произнес он Егорову Ивану.

Тот повернулся к нему, вытерая слезы и, отдав под козырек своей военной пятнистой кепке, произнес — Есть, товарищ полковник.

— Мы выполнили поставленную задачу и вырубили тот бункер «DELTA». Но когда мы выбрались наружу, нас сразу накрыли огнем — произнес робот киборг Фердинад, стоящему перед столом, на котором, лежал Т-800, андроиду Т-Х/S500 по-имени Алексей.

Он лежащий на том металлическом столе весь в проводах и под сварочными аппаратами и манипуляторами гидравлическими руками роботов ремонтников D-035 V1 и VS-018, разговаривал с Алексеем. Как машина, имеющая непосредственное должостное отношение к своему в подчинении командиру, Фердинанд отвечал на вопросы своего непосредственного командира.

— Погибли все из твоей группы? — спросил его Т-Х по-имени Алексей.

— Да, все — ответил раненый киборг, глядя в горящие синим огнем видокамеры суперробота Т-Х без жидкометаллического камуфляжа, своими горящими красным огнем видеокамерами Т-800 — Никто не выжил, кроме меня, командир.

— Как тебе удалось добраться обратно? — снова спросил робота другой робот — Погибли все, и ты был в окружении машин Скайнет два.

— Своим ходом, командир — произнес Фердинанд — Я задействовал вторую свою ядерную батарею и почти все время бежал по пересеченной местности. Я смог отбиться от кибертанков и таких же, как я Т-800 противника. Меня преследовал долго один боевой андроид Скайнет два, до самой границы с Колорадо, но я все же ушел.

— Это он тебя так потрепал? — спросил снова Алексей своего боевого товарища.

— И он тоже, командир — произнес Фердинанд — Я и сам удивляюсь, что смог выжить. У меня шансы были девяностодевять к одному, что выживу. И вот шанс не подвел. Один из девяностодевяти.

— Действительно шанс — произнес боевому товарищу андроид Т-Х/S500.

— Я половину пути проехал на трофейном мототерминаторе, потом пешком до своей базы.

— Я сам был дважды, и точно в такой же, почти переделке, когда был дважды в эндоскелете Т-888 — произнес Алексей киборгу — Я чуть было не погиб тогда в Восточной Сибири. И здесь когда громил глушилку Скайнет два возле Пасадены. И выжил один, как и ты Фердинанд. Скайнет уже не рассчитывал на твое возвращение, Фердинанд. А я даже не знал, где ты.

— Главное, я выполнил поставленную задачу, командир — произнес ему робот Т-800.

А Т-Х, положив свою руку, на грудной в свежей сварке бронещит Фердинанда, просканировал данные по ремонту и замене ряда деталей внутри машины. Все данные о Т-800 вывелись на горящий голубоватым светом дисплей, встроенный 80000000битный видеомонитор Т-Х/S500.

— Заменить провод ╧ 3 на ╧4. И деталь BA12/87 на новую, старая никуда уже не годится — произнес, стрекоча электронным языком роботам ремонтникам D-035 V1 и VS-018 робот Т-Х Алексей — Заменить обе ядерные батареи IGEY-500 на водородные IGEY-700.

— Командир! — произнес Т-800 — Это вы все для меня?!

— Да, как для старого друга, Фердинанд — произнес Т-Х/S500 Алексей — Тебе нужен временный отдых.

— Командир — Фердинанд, снова произнес вослед уходящему Алексею — Спасибо.

— Не стоит благодарности, Фрдинад — произнес ему робот Т-Х/S500 Алексей.

Он отошел от металлического стола в ремонтном цехе на пятом этаже в блоке Х515 в секторе В-408. И прежде, чем оставить товарища на попечение ремонтных машин, добавил им — Потом криокамера с киберсном. Он, пока по моему личному приказу и по распоряжению нашего хозяина выведен временно из работы. Он это заслужил.