Терминатор. Часть 1 (СИ) - Киселев Андрей Александрович - Страница 88

Верта взяла обеими своими робота из полисплава руками полиморфа Т-1001 Алексея за плечи, развернув его спиной к большому висящему на стене монитору. И к той черноволосой черноглазой брюнетке. И повела его к открывшейся автоматически снова двери. А Юлия осталась стоять у экрана монитора и слушать, что ей говорила Главная в бункере машина.

Алексей, подчиняясь Верте, шел, и все время оборачивался назад. Он смотрел на стоящую у большого 100000000битного огромного, во всю стену, сверкающего голубоватым светом главного монитора лаборатории программирования и сканирования Х15, робота и врача возлюбленную Юлию. Что там происходило, он до конца не слышал и не видел. Он просто вышел за дверь ведомый за плечи Вертой, которая крепко его держала, сжимая тонкими робота сильными из полисплава пальцами Алексея плечи. Почти до боли и отпустила его, когда закрылись на гидравлике и приводах, щелкнув замками, стальные в эту комнату двери, и поровнявшись боком с ним, повела его в сектор и научный и исследовательский реабилитационный центр под названием «ZET».

— А у тебя, Верта, тоже есть свой номер? — спросил, вдруг Алексей Т-1001, Верту.

— Есть — ответила она ему — Есть у всех, и ты сам это слышал от нашего хозяина.

— А куда меня ведут? — произнес, беспокоясь о себе Егоров Алексей — Что она тебе приказала?

— Ничего — произнесла робот Верта — Ничего, что тебе Егоров Алексей бы могло навредить.

Он посмотрел, остановившись, своими синими мальчишескими глазами в миловидное женское лицо Верты.

А Верта, уставилась пристально на него своими зелеными робота из жидкого полисплава жидкометаллическими глазами.

— Если тебе так любопытно, Егоров Алексей — она ему ответила, на его молчаливый и пристальный мальчишеский смелый взгляд — Мы идем в самый нижний уровень. В блок Х30. В сектор В-28 и В-29. Начнем экскурсию оттуда. Мой любопытный ученик. Я решила показать тебе то, что ты еще не видел как человек. Этого не видел не один живой человек. И не каждый даже робот.

Это был вводный курс от самого робота из жидкого полиморфного мимикрующего сплава Т-1001, по-имени Верта.

Но прежде, еще задолго до этого, пока они ехали вниз на лифте, минуя толстые многослойные из титана и бетона метров в сорок между этажами защитные потолочные и половые перекрытия, Верта как робот из жидкого металла Т-1001, поменяла свой прическу и одежду. Ее вьющиеся рыжие как змеи распущенные по плечам из полисплава длинные волосы, сами собрались на затылке в прямой длинный хвост, зализав и оголив сильно Верты широкий женский лоб и спустив на него вправо наискось красивую угловую как лезвие гильотины рыжую челку. Прямо от самого верха головы до правой изогнутой дугой над ее правым зеленым широко открытым глазом черной брови. Вся одежда Верты, прямо на глазах ошарашенного увиденным Егорова Алексея, поменяла полностью свой вид. Из брючного темно-серого, почти черного делового зауженного в талии костюма, в светло серое платье до колен. Зауженое, тоже на ее овальных женских совратительно изящных бедрах. И словно, надетое и цельное без рукавов на белую с узкими рукавами до самых запястий кофточку. И вокруг шеи Верты появился обмотанный широкий такой же белый в тон кофточки длинный спадающий с левого ее плеча шарф. С красивой бриллиатовой в золотой оправе брошью. А на оголенных теперь до колен красивых голенями и полненькими икрами ногах. Одетых в прозрачные, словно из шелка чулках, образовались из жидкого пластичного мимикрирующего полисплава машины другие туфли. Белого цвета. С коричневым носком и на более широком и не на таком крутом поднятом таком же коричневом каблуке. Губы на ее белого цвета лице стали более яркого красного, почти малинового цвета. И она посмотрела, повернув в полоборота свою миленькую смазливую внешностью как у живой тридцатилетней женщины голову на смотрящего открывшего рот от восторга и удивления своего теперь подопечного Егорова Алексея. Улыбнувшись ему. И прищурив свои, меняющие, мгновенно все от бесцветного, до полностью черного. И снова к ярко зеленому цвету глаза.

Верта нарушала все правила продиктованные своим хозяином. И понимала это, но не могла иначе. Ей нравилось нравиться. И она уже как женщина, а не машина, хотела этого вопреки запретам Скайнет. Вспыхнувшая внезапно любовь к живому человеческому мужчине не желала покидать робота тысячепервой серии. Она прописалась намертво в программе Т-1001. Эту любовь в ней заронил умерший от рака пленник Скайнет советский солдат Белов Андрей. Она любила его и как земная женщина и как машина Скайнет. И Верта вопреки запретам и правилам, теперь нуждалась хоть в ком-то, кто был бы ей близок. И перед кем и рядом с кем бы она могла почувствовать себя именно женщиной, а не машиной.

Раньше она убивала мужчин, как и женщин, даже не задумываясь о смысле бытия и самой жизни и тем более любви. Как любая другая машина Скайнет, выполняя установленную в ее ЦПУ основную задачу и руководствуясь своими основными параграфами и директивами. Но теперь было все иначе и подругому. Приоритетом лишь основных прямых и нерушимых обязанностей оставалась защита своего хозяина и выполнение его непосредственных приказов, касающихся защиты Главного бункера Скайнет. Все же остальное уже не принадлежало ее хозяину. И нарушалось Вертой, крыто от своего повелителя. И это касалось только саму модель Т-1001 Верту.

Сканет просканировал, вопреки, им самим, обе машины и заметил достаточно увлеченное внимание Егоровым Алексеем обеих своих главных машин. И отчитал за лишнюю увлеченность противоположным полом Юлию и Верту, но на Верту это оказало меньше всего воздействие.

— Нравиться? — вдруг Верта спросила его.

— Что? — словно, не услышав ее, спросил в ответ потрясенный сменившимся, почти полностью внешним обликом Т-1001 Алексей. Он не мог отвести, свои потрясенные увиденным глаза, от глаз Верты. Он только и смог произнести это — Что?

— Как тебе я? — спросила машина из жидкого металла у Алексея.

Он даже не знал, что и ответить. Алексей смотрел на Верту, потрясенный и восхищенный. И даже напуганный, и растерянный. Не зная, что и ответить ей еще. Он такого не видел еще в своей жизни, и так близко, в ярко освещенном лампами дневного света пространстве грузового идущего медленно вниз с гудением и шумом лифта.

— Нравлюсь? — спросила снова Верта его, более настойчиво и почти приказывая — Как женщина, нравлюсь?

Слово вопрос — Нравлюсь, как женщина нравлюсь? — было тоже потрясающим и удивило не меньше, как и само преображение самой Верты и было странным. Странным, сам ее вопрос. Но за ним крылся скрытый особый смысл. И глубокая заинтересованность своим новым подопечным. Было очевидным, что Егоров Алексей привлек Т-1001 внимание, как тот умерший от рака пленный солдат Белов Андрей.

— Очень — сам того не понимая ответил он, женщине из жидкого металла. А что он должен был еще ей ответить, будучи потрясенным таким трюком машины из полисплава как обыкновенный человек. Человек не готовый к такому.

— Если нет, то можно поэкспериментировать — произнесла она Алексею — Например, поменять еще одежду или цвет волос, прическу или даже целиком внешность.

— Нет, незачем — Алексей быстро произнес, ошарашенный и потрясенный новым обликом Т-1001 — Ты мне и так нравишься.

Верта, довольная его ответом, улыбнулась ему. И отвела свой пристальный неморгающий, искоса смотрящий с хитрицой и игривым лукавством взгляд своих женских робота полиморфа зеленых глаз на металлическую бронированную дверь грузового, идущего сквозь толстые, почти стометровые межэтажные из железа и бетона перекрытия лифта.

Казалось, Верта не смотрела на Алексея, но это было обманчивое и ошибочное для непосвященного понятие. Полиморф Т-1001, мог смотреть как угодно, не поворачивая своей головы. И даже без своих жидкометаллических на импровизированном человеческом лице глаз. Он мог видеть, например, руками, протянув их в виде блестящей длинной ртутной каплей из-за угла. Равно как и всем своим пластичным молекулярным телом. Как в целом человекоподобном виде, так и частями, разбросанными далеко по сторонам, и распластавшись по стене или полу лужей, замаскированной тонким слоем под фактуру бетона или пластика. И Верта просто не спускала с Алексея своих тех скрытых теперь глаз. Она рассматривала его всем своим изящным женским идиально скопированным телом. Телом робота полиморфа Т-1001.