Пикантные игры - Шарп Таллула - Страница 23

— Довольно! И не умоляй меня, наберись терпения. Ты еще получишь сегодня удовольствие. Пощади свою сокровищницу наслаждения, она и так уже похожа на сливу. Да и сама ты покрылась мурашками.

Он обнял ее и велел вылезти из ванны.

— А на что сегодня мы будем играть? — спросила она.

— Только на деньги. Отнесись к игре серьезно, ты будешь играть с казино, а не со мной, — ответил Маркус.

Ответ озадачил Сэм. Почему он не предусмотрел наказание в случае ее проигрыша? Странно. Может быть, она ему наскучила? Маркус не дал ей времени на размышления: он подхватил ее на руки и перенес в спальню. Там ее ожидало длинное красное вечернее платье, золотые серьги и колье.

Сэм начала одеваться и делать макияж. Она не торопилась и даже наложила голубые тени на веки, чтобы подчеркнуть голубизну глаз. Маркус терпеливо ждал. Когда Сэм, окинув свое отражение в зеркале придирчивым взглядом, решила, что она вполне готова, и вышла из спальни, он восхищенно воскликнул:

— Ты неотразима! Красный цвет тебе очень идет.

— Я рада, что угодила тебе, — улыбнулась она, чрезвычайно довольная, что он продолжает восторгаться ею.

— Тогда вперед! Пошли выигрывать у казино доллары!

В казино Маркус обменял столько наличных на фишки, что Сэм запаниковала. Он дал ей фишек на сумму десять тысяч долларов, и она испуганно воскликнула:

— Нет, я не могу так рисковать! А что, если я все проиграю?

Она с детства боялась потратить деньги, заработанные тяжелым трудом. Это чувство родилось в ней, когда они с матерью выезжали летом в Гастингс отдыхать у моря. В начале недели мама торжественно вручала ей конверт с мелочью на карманные расходы. И Сэм тратила их очень осмотрительно, помня, чего стоит матери каждый грош. Этот первый урок экономики, полученный в раннем детстве, запомнился ей на всю жизнь.

Маркус понял, что ее тревожит, и доброжелательно сказал:

— Ты не хуже меня знаешь, что мне по карману и значительно более крупный проигрыш. Считай, что это мой подарок. Мне доставляет огромное удовольствие уже то, что ты рядом со мной. — Он взял ее за руку и подвел к рулетке. — Играй и ни о чем не беспокойся!

Возле стола собрались пятеро мужчин и одна дама. Судя по количеству фишек, игра шла по-крупному.

— Пять тысяч на черную семерку, — уверенно заявил Маркус.

Сэм хотелось поставить на ту же цифру, но она подумала, что Маркусу такой поступок может показаться глупым, и робко пододвинула фишку в одну тысячу долларов на красную двадцатку.

Крупье привел рулетку в движение и вбросил во вращающийся круг шарик. Он побежал по колесу, и Сэм, стиснув зубы, замерла. В последнее мгновение перед остановкой шарика она зажмурилась, сжав пальцы, и не поверила ушам, когда крупье объявил, что выигрыш пал на красную двадцатку.

Вскрикнув от радости, она повисла у Маркуса на шее.

— Я выиграла! Я выиграла! Ура!

— Это тебя удивляет? — вскинул брови он. — Разве раньше ты не выигрывала?

— Да, но сегодня все обстоит иначе! Мне не нужно отрабатывать проигрыш, и я чувствую себя раскованно. Мне хочется рискнуть еще раз! Бог свидетель, мне нужен крупный выигрыш.

— Тогда продолжай играть.

Примерно полчаса Сэм сопутствовала невероятная удача. Она много выигрывала и мало проигрывала. Все остальные игроки с изумлением следили за ней. Маркус светился от гордости за свою спутницу. Однако Сэм так и не освободилась от чувства неловкости.

— Маркус, я хочу выйти из игры, прежде чем все проиграю, — сказала она.

— Попытай удачи еще раз! — предложил он.

Она неохотно поставила еще пять тысяч на черную пятерку. Колесо вращалось целую вечность, Сэм не могла дождаться, пока оно остановится. Шарик лениво скатился в лунку с черной цифрой пять.

— Боги явно благоволят ко мне! — воскликнула она, на радостях расцеловав Маркуса.

— Это легко проверить, — заметил он, усмехнувшись. — Сыграй еще раз.

Но благоразумие взяло верх над страстью — Сэм ответила:

— Хорошие игроки знают, когда нужно остановиться!

— Рад это слышать. Пошли отсюда, поднимемся в номер.

Сэм пристально посмотрела ему в глаза: что он задумал? Лицо Маркуса оставалось непроницаемым, но она чувствовала, что он ее хочет. До апартаментов они шли молча, Сэм все больше возбуждалась.

Войдя в номер, Сэм подошла к туалетному столику и стала снимать украшения. Что сказать Маркусу? Как сделать так, чтобы вновь не оказаться отвергнутой? Она не слышала, как он подошел к ней сзади, и вздрогнула от прикосновения его губ к ее обнаженному плечу. Маркус расстегнул молнию у нее на спине, и она замерла: неужели сегодня ночью он наконец-то овладеет ею? Сэм так долго этого ждала, что даже напряглась от волнения.

Платье упало к ее ногам, и Сэм осталась в одном белье. Маркус взял ее за подбородок и поднял ей голову. Она взглянула в зеркало и увидела, как его сильные руки ласкают ее груди. Он просунул ладони под бюстгальтер и сжал соски.

Покрывая ей шею поцелуями и массируя груди, Маркус пробормотал, что любит ее и любил всегда. Она почувствовала, что у него началась эрекция, твердый член уперся ей в ягодицы. Фаллос Маркуса сводил ее с ума, особенно ярко ей запомнилось, как сосал его Джеймс. Этот длинный и толстый пенис казался ей верхом совершенства. Он всегда прекрасно вставал, и Сэм безумно хотелось ощутить его в себе.

Маркус потерся об нее, и ей живо представилось, как он безжалостно всаживает свой фаллос в ее влагалище. По ногам Сэм потек сок, на трусиках образовалось пятно.

Маркус заметил это и, запустив руку в ее промежность, пощупал срамные губы, росистые и нежные.

Сэм застонала от удовольствия и поежилась. Ей хотелось, чтобы он грубо наклонил ее над туалетным столиком, сорвал с нее трусы и трахнул. Она мысленно внушила ему эту идею и плотнее прижалась к нему задом.

Но это не сработало.

Маркус велел ей лечь на кровать. Она послушно сделала так, как он сказал, и стала смотреть, как он раздевается. У нее перехватило дух, когда он снял трусы. Большой упругий пенис выскочил наружу и встал, подрагивая лиловой головкой, напоминающей грушу.

Сэм с трудом подавила желание вскочить и заполнить ею рот.

Обнаженный Маркус наклонился над кроватью и, спустив с нее трусики и раздвинув ей ноги, принялся лизать промежность, время от времени отрываясь от нее и окидывая восхищенным взглядом гениталии.

— Мне столько раз доводилось созерцать красоту за последние недели! — вздохнув, воскликнул он. — Но я до сих пор не насытился этим великолепным зрелищем.

Он вновь нырнул в заветное место.

Сэм едва сдерживалась, когда он облизывал ее половые губы и клитор. Ей хотелось приказать ему прекратить пускать слюни и заняться настоящей мужской работой.

Все эти оральные ласки — чепуха по сравнению с тем ощущением, которое охватывает женщину, пронзенную пенисом. Сэм умирала от желания почувствовать член Маркуса в своем влагалище, заполниться им изнутри так, чтобы стало трудно дышать. Но приказывать Маркусу она не осмелилась.

И он продолжал самозабвенно сосать сладкий клитор, становящийся все толще и длиннее. Иногда он прикусывал его, и тогда Сэм взвизгивала, но скорее от удовольствия, чем от боли. Наконец Маркус сел с ней рядом и вставил ей во влагалище палец. Полюбовавшись этой картиной, он ввел в половую щель второй палец, потирая другой рукой клитор. Это завело Сэм настолько, что молчать она уже не могла.

Резко подавшись вперед, она схватила его член и сжала в кулаке. В глазах ее вспыхнул дьявольский огонь.

— Возьми же меня наконец! Умоляю! Трахни так, чтобы у меня глаза полезли на лоб. Сколько можно меня мучить? Или ты хочешь, чтобы я встала на колени?

Он оттолкнул ее и с натянутой улыбкой обронил:

— Моя маленькая девочка всегда так нетерпелива! Разве трудно подождать немного?

Сэм легла, дрожа от обиды и злости.

Маркус привстал и потянулся к тумбочке. Открыв дверцу, он взял с полочки огромный, дюймов в десять длиной, резиновый пенис телесного цвета и выразительно помахал им у Сэм перед носом.