Всего превыше - Катасонова Елена Николаевна - Страница 52

- Эй, да ты меня слушаешь?

Голос Али вернул Лизу к действительности.

- Счастливая ты, Алька, - сказала она. - Только замуж не выходи.

Аля посерьезнела, взглянула на Лизу почти испуганно.

- Не хочешь ли ты сказать...

- Вот именно, - кивнула Лиза.

- Но вы с Лёней такая блестящая пара...

- Это все только видимость. Похоже, мы не любим друг друга.

- Нет, Лиза, нет, - вскочила с кушетки Аля, схватила Лизу за руку, усадила чуть не насильно и сама села рядом. - Только не торопись с выводами, - произнесла она взрослую фразу.

- Да я и не тороплюсь, - уныло сказала Лиза. - Я стараюсь... - И, подумав, добавила: - Мы оба стараемся.

- Надо, наверное, жить вместе.

Да что они все - как сговорились!

- Наверное, - лениво согласилась Лиза. - После защиты и госов полетим к моей маме, а потом поселимся у Надежды Павловны - там есть для нас комната. Проходная, но ничего, уютная. Жить со свекровью, говорят, плохо, но Лёниной маме это слово никак не подходит. Так что, думаю, уживемся.

- Лиза, - не выдержала Аля, - ты говоришь о жизни с Лёней с такой скукой!

- Потому что мне скучно! - вскочила Лиза. - Мне скучно с ним, понимаешь? С Жаном не было так никогда! Мне всегда было с ним интересно!

Вот и нарушила Лиза данное самой себе слово никогда не говорить о Жане. Стараться не вспоминать, а если уж не получится, то хотя бы не говорить. И вот - не стерпела.

Она рухнула на стул, опустила голову на руки и зарыдала.

- Что я наделала, что наделала, Господи! Ведь это была любовь, надо было на все соглашаться, беречь ее, беречь Жана, он готов был даже остаться у нас...

Лиза рыдала так, что Аля перепугалась. Она сбегала за водой, валерьянкой, но Лиза оттолкнула протянутый ей стакан.

- Понимаешь, - захлебывалась она от рыданий, - я думала, это пройдет, а любовь не проходит, ничего не проходит! Она спряталась где-то во мне, глубоко-глубоко, иногда исчезает как будто, но всегда возникает снова... Ты веришь, что есть душа?

- Никогда об этом не думала, - совсем растерялась Аля.

- И я не думала. А теперь верю, что она есть, существует от нас отдельно...

- Ну, это уж мистика, - решилась возразить Аля, и вдруг неожиданная идея озарила ее. - Слушай, - вдохновенно сказала она, - а может, тебе родить ребенка? Говорят, дети скрепляют семью.

Лиза ответила так непонятно, что Аля всерьез испугалась: уж не сошла ли она с ума?

- Ребенок? - повторила Лиза. - Я все боялась, что он будет черным... Ты не помнишь, кто из великих сказал: "Всего превыше - верен будь себе"?

Аля не помнила.

- Вот и я об этом забыла, - горько сказала Лиза и вытерла слезы.

ЭПИЛОГ

- Вот это да-а-а, - изумленно протянула Лиза. - Сколько же вы на все на это угрохали?

- И не говори, и не спрашивай...

Ира весело засмеялась, и, как всегда, вслед за ней расхохотался Борис. Теперь, когда он здорово растолстел, он казался, при его росте, совсем великаном - добрым, могучим и сильным. Впрочем, Ира после рождения второго ребенка тоже поправилась и, как ни старалась, потом уж не похудела. Да и как похудеть, когда в доме что ни день - пирожки, котлеты, свинина, запеченная в тесте, - надо же кормить Бориса и девочек, и как же при таком изобилии самой удержаться? Станешь, пожалуй, толстой! Ну да все ее и такой любили.

- Тридцать пять лет отгрохали вместе. Это вам не кот начихал, - важно заметил Борис.

Вместе с Ирой он торжественно восседал во главе обильного, роскошного даже стола - слава Богу, времена, когда все вдруг исчезло и магазины пугали своей зияющей пустотой ко всему, казалось бы, привыкший люд, были наконец позади, - слева и справа сидели их взрослые дочери, похожие обе на мать, только тоненькие, а рядом - зятья и внуки.

- Жаль, нет уже Михаила Филипповича, - пригорюнилась Лиза, разглядывая сквозь бокал люстру.

Вспыхивали и сияли в хрустальных гранях разноцветные блики.

- Я его не очень знала, - сказала Ира. - Ты с ним общалась чаще. Но легенды о нем передавались из уст в уста. Помнишь, когда проходили историю Древнего мира, перефразировали афоризм римлян: "Император - отец своих подданных"?

- А как же! "Декан - отец своих подданных"! - подхватила Лиза. - А не очень знала ты его потому, что была спокойной, серьезной студенткой: не было причин тобой заниматься. Потом ты вообще отчалила в Китай и заканчивала уже Пекинский университет.

- Да уж, этот мне пекинский диплом, - скривилась Ира. - Хорошо, что Михаил Филиппович призвал всех нас поднапрячься и получить второй, МГУ.

- Сейчас-то что, - вмешался в разговор Борис. - Сейчас диплом - не самое главное. А вот до перестройки, когда испортились отношения с Китаем, что бы вы все с этими азиатскими корочками делали?

- А помнишь нашу песню? - оживилась Ира. - "Декан, как жизнь, на все дает прямой ответ - улыбкой или строгим взглядом... Не обижай ты нас, скажи нам лучше "нет", молчать не надо..."

- Еще бы! Это как раз, когда отправляли всех за границу.

- Ребята, - тяжело встал грузный, седой Борис. - Прошу всех наполнить бокалы. Есть еще повод выпить: у Лизы вышла очередная книжка, и не коммерческое барахло, как у многих нынешних переводчиков, а серьезный, настоящий роман. Настоящего писателя!

- Но за коммерческое барахло, как я слышал, хорошо платят, - подал голос финансист Костик.

- За английских классиков тоже платят неплохо, - информировала Костика Лиза. - И даже в начале девяностых, когда все мы подыхали с голоду, я никогда не опускалась до переводов случайного.

- Что значит "случайное"? - спросил тот же Костик, недавний вдовец, приглашенный Ирой специально для Лизы.

Конечно, это была их с Борей тайна, но Лиза сразу ее разгадала, отозвала Иру в сторону и прошипела сердито:

- Если ты еще когда-нибудь примешься меня сватать, я тебя, Ирка, убью!

- Ну уж и сватать, - виновато пробормотала Ира и, струсив, посадила Костика подальше от Лизы.

Однако Костик и через стол приставал, правда, пока - с вопросами.

- Я имею в виду дамские поделки, детективы, ужастики и прочую белиберду, - объяснила Лиза.

- А что в них плохого? - задирался Костик: очень ему Лиза понравилась. - Все читают. Поглядите в метро! От серьезного люди устали, хочется отдохнуть.