Всего превыше - Катасонова Елена Николаевна - Страница 5

- Пошли?

- Пошли!

Ох, какой роскошный день встретил их! Был уже полдень, самое пекло. Нет, что там ни говори, мы все - дети Солнца. Оно хлынуло на Лизу с Ирой с таким напором и щедростью, с такой энергией, радостью, силой, что эти сила и радость передались им мгновенно. Девочки переглянулись и засмеялись без всякой видимой на то причины. Нацепили на нос очки и почувствовали себя южанками.

- А где же море? - весело спросила Лиза какого-то дядечку.

- Какое море? - так же весело отозвался он.

- А Черное!

- Черное?.. Вон видите остановку? Любой троллейбус...

Мордочки у девочек вытянулись. Троллейбус... Тут только сообразили они, что близко от вокзала - это значит от моря-то далеко.

- А если пешком? - попробовала сопротивляться судьбе Ира.

- Бог с вами, - замахал руками дядечка. - Тут целых шесть, нет, семь остановок!

Пришлось влезть в переполненный душный троллейбус, и он тащился, тащился, останавливаясь на каждом углу, терпеливо ожидая, пока влезут очередные бабы с корзинами. Праздничное, курортное настроение таяло.

- Вот скажи, - прозревая, задумчиво сказала Лиза, - мы ведь умнее Насти, верно? А почему...

- А потому что она хитрее, - сразу поняла Ира подружку и, подумав, добавила: - И потом, у нее огромный опыт...

Да уж, опыта проводнице было не занимать. Но зато какое море открылось наконец перед Ирой и Лизой! Пронзительно-синее, сверкающее на солнце и гладкое как стекло. На рейде белой птицей застыл элегантный трехпалубник. Пляж, усеянный голыми коричневыми телами - трусики-лифчики не в счет, тянулся, казалось, вдоль всего города, на набережной, под веселыми разноцветными зонтиками, торговали пирожками, водой, мороженым.

- Сначала купаться, - перехватила Лизин взгляд ответственная за финансы Ира. - Все остальное - потом.

Какое несказанное блаженство это дивное море! Придумала же природа... Струится вокруг тела теплая ласковая вода, и ты выходишь на берег уже другим - подсоленным, обветренным, подтянутым, даже как будто бы загоревшим. Самую малость, но - загоревшим.

Чуть задыхаясь, стянув с влажных волос шапочки, вытащив из сумок косынки и накинув их на головы, девочки бросились ничком на песок. Но насладиться покоем, а может, даже и задремать не успели.

- Гляди-ка: белые женщины в Сочи! - произнес кто-то над ними.

Двое коричневых пареньков в огромных соломенных шляпах, шлепках-"вьетнамках", ну и естественно, в плавках смотрели на девочек весело и приветливо. Потом присели перед Ирой и Лизой на корточки, снова надели темные очки, снятые для приветствия, и начали, как тогда говорили, "кадриться".

- Позвольте представиться, - заговорил тот, что повыше, - меня зовут Борисом, а он - Артем.

- Мы только сегодня приехали, - сочла нужным сообщить Ира.

- Видим! - засмеялся Борис.

- Еще как заметно! - подтвердил Артем и снова снял очки.

Серые насмешливые глаза, не отрываясь, смотрели на Лизу. Почти инстинктивно Лиза стянула с головы косынку - пепельные волосы рассыпались по плечам - и тоже сняла очки.

- Ух ты! - ахнул Артем.

- Что такое? - кокетливо склонила голову набок Лиза.

- Вы, случайно, не из семейства русалок?

Начался обычный пляжный треп. Лиза приподняла стройную ножку.

- Разве у меня вместо ног хвост?

- Хвост - ерунда! - махнул рукой Артем. - "Русалочку", надеюсь, читали? Взяла да и вы-просила у ведьмы для себя ножки.

- Так ведь не даром! - вступила в разговор Ира. - А Лиза разве, как та русалка, немая?

Все четверо уже сидели кружком и состязались в остроумии.

- Значит, ведьма досталась добрая, - решил Артем. - И ножки дала, и оставила голос. А уж глаза... Вам, девушка, говорили, что глаза у вас русалочьи?

- И не раз, - не стала скромничать Лиза.

- А что они вдвое больше, чем положено человеку? - не отставал Артем.

Пришлось Лизе признать, что этого - нет, не говорил никто.

- Значит, я первый? - возликовал Артем.

- Он у нас самый на курсе галантный, - подмигнул Ире Борис.

- Где - у вас? - тут же спросила Ира.

- В МАИ.

- В МАИ... - уважительно протянула собеседница.

В те годы студенты технических вузов были в большом почете - в основном потому, что сдавали немыслимые какие-то предметы и чертили сложные, на многих листах, чертежи.

- А вы кто? - поинтересовался в ответ Борис.

- А, так, - махнула рукой Ира. - Жалкие гуманитарии.

И небрежно изобразила на песке известный всем китаистам иероглиф "любовь".

- Господи, - изумленно протянул Борис. - Чтой-то, а?

- Иероглиф, - легко бросила в ответ Ира, будто каждый мог изобразить это немыслимо сложное переплетение точек и черточек.

Она нарочно встала, чтобы этот самый Борис смог по достоинству оценить ее длинные ноги, тонкую талию и плоский живот - лучшее, чем она обладала. Ну он, конечно, тут же и оценил. "А подставочки-то хороши!" - мысленно восхитился он, и судьба Иры на предстоящие две недели была решена.

С Лизой же получилось вот что. Лишь только Артем стал к ней кадриться, она немедленно вспомнила Жана. И не просто вспомнила. Такая тоска вдруг ее обуяла, что померкло солнце и потемнело море. Почему не слышит она это прекрасное слово "шерри"? Почему не чувствует тонкие пальцы на своем теле, не ощущает особенный запах его волос - запах осеннего пала, который сводит ее с ума?

- Пошли поплаваем? - почувствовал что-то Артем и протянул Лизе сильную руку, помогая встать.

Она встала, и он так и не выпустил ее руки до самой воды. Ах, если бы это была рука Жана! Лиза сердито тряхнула волосами, натянула на голову плотную шапочку. Что за глупости, она же сама... Ну и что - сама? А он должен был... Что же такое он должен был сделать, чтобы ее удержать?

Ира сияла как блин на масленице: Борис ей ужасно нравился. И плавал он, как и она, здорово. Они заплыли вдвоем черт знает куда и там наболтались вволю, покачиваясь на волнах.

- И вы на самом деле знаете этот невероятный язык? - с восхищением спросил Борис.

- Учу, - скромно поправила его Ира. - Поплыли к берегу?

- Что ж, поплыли.

Саженками, стремительно, на боку, она показывала ему класс. Вот так гуманитарка! Да у них в МАИ ни одна девчонка за ней не угонится!

- Здорово! - бросились они на песок.