Магический спецкурс. Второй семестр (СИ) - Летняя Лена - Страница 42

Этого не потребовалось: пусть я не была готова, но сбегать я не собиралась. Я ведь уже пообещала. У меня хватало недостатков, но слово свое я держать умела.

Норман заметно удивился тому, что я все-таки пришла, но почти не акцентировал внимание на этом, ограничившись небольшим дополнением к приветствию:

— Я рад видеть, что сегодня вы в полном сборе. Поскольку это наша последняя лекция перед экзаменом, я сегодня ограничусь ревизией тем и небольшим рассказом о том, что буду требовать с вас на экзамене. Прежде всего, хочу обратить ваше внимание на то, что экзамен будет состоять только из теоретической части…

Он говорил и говорил, как всегда присев на краешек своего стола и скрестив руки на груди. Обводил нас спокойным взглядом, ни разу не задержавшись на мне дольше, чем на других. Только глаза все так же выдавали усталость или плохой сон. Почему-то я почувствовала себя виноватой.

До конца занятия оставалось еще почти пятнадцать минут, когда Норман развел руками и с улыбкой сообщил:

— На этом у меня все. Больше в рамках спецкурса я ничему не могу вас научить. Хочу поблагодарить вас за интерес, проявленный к моей дисциплине. Мне было приятно общаться с вами, — его взгляд скользнул по пустому месту, на котором могла бы сидеть Анна. — Почти всегда, скажем так. Тех из вас, кто решит продолжить обучение в Орте, я буду рад увидеть в новом учебном году. А в этом жду вас на экзамене. Посмотрим, многому ли я смог вас научить. На этом я прощаюсь с вами на сегодня. Ларина, вы задержитесь, пожалуйста, остальные могут быть свободны.

Мои однокурсники нестройным хором поблагодарили его, а Грег даже добавил, собирая вещи в сумку:

— А вы оказались нормальным таким преподом, профессор Норман. По первому собранию я вас представил себе другим. Думал, вы жестче.

По губам Нормана скользнула недобрая усмешка.

— Вы сначала экзамен сдайте, а потом будете говорить.

— Заметано, — ничуть не смутившись, кивнул Грег. — До свидания.

— Хорошего всем дня, — привычно попрощался Норман.

Он дождался, пока за последним студентом закроется дверь, а потом повернулся ко мне, с трудом подавив тяжелый вздох. Взяв со стола несколько исписанных листов, он подошел ближе и протянул их мне.

— Я сделал для тебя конспект тех лекций, которые ты пропустила: здесь все самое важное, что потребуется на экзамене. Это чтобы тебе не пришлось тратить время на изучение книг. Но если вдруг тебе этого захочется, я там добавил рекомендации, где о чем можно подробнее прочитать.

Я взяла листы, просмотрела их и ошарашенно взглянула на Нормана. Такого я ожидала меньше всего. Это было… мило и никак не вязалось у меня в голове с тем состоянием наших отношений, в котором они находились последние две недели.

— Спасибо, — пробормотала я. — Не стоило так утруждать себя. Хватило бы и просто списка тем или вопросов.

Он пожал плечами и криво усмехнулся.

— У меня теперь непривычно много свободного времени. Забавно, как быстро привыкаешь к хорошему в своей жизни и как трудно от него отвыкать.

— Спасибо, — зачем-то повторила я, упрямо глядя на строчки, написанные его аккуратным почерком.

На этом мое красноречие было исчерпано, но я не торопилась уходить, а он не торопился меня отпускать. Вместо фразы: «Можете быть свободна», он попросил:

— Таня, пожалуйста, давай поговорим. Если ты, конечно, готова. Просто позволь мне объяснить.

Я осторожно сложила врученный им конспект в сумку и все-таки подняла на него взгляд, честно признаваясь:

— Я не готова. Но, наверное, будет справедливо выслушать тебя.

— Что ж, — он кивнул, — спасибо. Но давай пройдем для этого в кабинет.

Я не стала возражать. А поскольку разговор обещал быть личным, мы и пошли в его личный кабинет. Закрыв за нами дверь, Норман повернулся ко мне, но прежде, чем он успел мне что-то сказать, я задала вопрос, который мучал меня больше всего:

— Как давно ты знаешь, кто я?

Он задумался на мгновение, словно проводил ревизию воспоминаний, а потом уверенно кивнул.

— Если говорить о «знаю», то с того момента, как увидел Шары Аргора на столе ректора. Только два человека на всем белом свете когда-либо имели возможность открыть дверь в ту комнату: я и Рона. Заподозрил я немного раньше, когда активировал для тебя базовый артефакт. Я почувствовал знакомый магический поток.

Не знаю, что я ожидала услышать, но эти слова добили те жалкие крохи надежды, что еще оставались у меня.

— Значит, практически с самого начала, — пробормотала я, опустив голову. — Этим я тебя и привлекла…

— Нет, ты ошибаешься, — возразил Норман. Он так и стоял у двери, в то время как я прошла почти до самого его стола. Словно специально сохранял дистанцию. — Ты привлекла мое внимание, попав под заклятие. Оценивая твой потенциал для создания исцеляющего браслета, я понял, что с твоим потоком что-то не так. Но не понял, что именно. Поначалу это был интерес исследователя. Да и твоя ситуация вызывала много вопросов: ни разу я не видел студентки, который бы не дали дома базовый артефакт. Я поделился с ректором своими наблюдениями, просил его как- то повлиять на тебя, убедить остаться в Орте. Мне было любопытно. А он показал мне ту вырезку из газеты про Берда Вонена и его семью. По иронии судьбы в свое время он был таким же частым гостем Дома Риддик в столице, как и твои родители.

— Он знал, что она во мне?

Норман пожал плечами.

— Мне он об этом не сказал, только объяснил, почему для тебя может быть опасен магический мир и почему твои родители так странно поступили. Я, конечно, знал про то, что девушек из семей Покинувших убивают. И в тот момент я испытал странное, иррациональное желание… нет, даже потребность защитить тебя. Поэтому я похитил Шары Аргора и вывел из строя порталы. Поэтому отдал тебе перстень. Я еще не знал, кто ты.

Это заставило меня сделать один неуверенный шаг к нему. По крайней мере, он отдал мне перстень, чтобы защитить, а не чтобы ускорить ревоплощение. Однако я тут же остановила себя: я опять верила на слово, а ведь обещала себе больше этого не делать.

— Почему ты ничего не сказал мне? Почему не сказал правду?

Он тоже сделал шаг ко мне, по обыкновению держа руки за спиной, но ближе подходить не стал.

— Поначалу я считал, что это только навредит. Ты выглядела слишком эмоциональной, слишком… нестабильной. Я боялся, что такая новость напугает тебя еще больше, и ты все-таки сбежишь.

— А потом? Ян, я ведь спрашивала тебя об этом! Я спрашивала про перстень, про то, может ли Развоплощенная завладеть моим телом, а ты соврал мне.

— Я не врал! — эмоционально возразил он, но тут же как будто смутился. — Я не сказал тебе всей правды. Перстень действительно ни на что не влияет, магический поток Развоплощенной был в тебе с рождения. И не сказал я тебе про это, потому что… — он вдруг с каким-то отчаянием прижал руку к лицу, потер лоб, а потом бросил на меня такой несчастный взгляд, что мне стало не по себе. Я не привыкла к таким явным эмоциям на его лице. — Потому что ты говорила о потоке Роны с таким ужасом. Потому что мы всего один раз были вместе, и все казалось мне таким хрупким. Я не знал, поверишь ли ты мне. Это было чудесное утро после чудесной ночи, и я просто не мог сказать тебе: «Доброе утро, дорогая. Вот твой кофе. Кстати, давно хотел тебе сказать, что в твоем теле магический поток моей бывшей возлюбленной, но это ничего не значит».

— Но после этого была еще масса дней, которые мы провели вместе, — возразила я, с трудом проглатывая ком, перекрывавший горло. — Почему ты не сказал ни в один из них? Ты ведь понимал, что рано или поздно я узнаю.

— Понимал, — согласился он. — И хотел сказать. Каждый раз, засыпая рядом с тобой, я обещал себе, что завтра мы поговорим. Но наступало утро, ты просыпалась, улыбалась, целовала меня. Такая юная, красивая… счастливая. В твоих глазах было столько света, тепла и любви, что я снова думал: «Подожди, не сегодня, еще есть время». И все повторялось. Я понимал, как ты это воспримешь. Понимал, какие вопросы у тебя сразу появятся. Понимал, что тебе будет тяжело это принять. Я боялся потерять тебя. Что и произошло.