Магический спецкурс. Второй семестр (СИ) - Летняя Лена - Страница 32

Поздоровавшись с нами, Норман решил сам ответить на все вопросы:

— Полагаю, вас всех интересуют подробности инцидента, произошедшего на выходных. Чтобы не плодить домыслы и сплетни, объясню. Госпожа Бауэр, невзирая на все мои предупреждения, решила, что она достаточно хорошо изучила темную магию, чтобы повязать себя с демоном. Она обманом взяла в библиотеке книгу с подробным описанием ритуала и попыталась его провести. Поскольку я отвечаю за подобные инциденты наравне со студентом, который решит преступить закон, я контролирую использование темной магии на территории Орты. Наверное, мне стоило предупредить об этом раньше. Возможно, это знание остановило бы госпожу Бауэр, хотя до конца я в этом не уверен. Знание того, что это будет стоить ей жизни, на нее не произвело впечатления. Мне удалось вовремя остановить проведение ритуала, однако второй раз я так рисковать не хочу. Поэтому госпожа Бауэр более не будет заниматься на моем курсе. Поскольку меня убедили, что в произошедшем есть и моя вина, ее не исключат из Орты. До следующего нарушения, по крайней мере. В качестве специализации она будет вынуждена изучать Снадобья, весь предыдущий семестр ей придется нагонять самостоятельно. Поскольку никто из вас не виноват в сложившейся ситуации, мне разрешили сохранить нашу группу, невзирая на то, что теперь вас меньше необходимого минимума. Я хочу обратить ваше внимание: если кто-то еще решит побаловаться с темными силами, группа будет закрыта. На этом считаю инцидент исчерпанным, но если кто-то хочет задать вопрос, я отвечу.

Он обвел нас взглядом, выжидая несколько секунд, а потом удовлетворенно кивнул.

— Хорошо, раз вопросов нет, мы можем начать изучение следующей темы…

Ничего другого он сказать не успел: в дверь аудитории внезапно постучали, а потом она открылась, явив нашим взглядам госпожу Бауэр собственной персоной. Мне редко доводилось видеть Нормана таким удивленным.

— Похоже, инцидент не желает считать себя исчерпанным, — немного растерянно протянул он, глядя на Анну. — Чем обязан вашему визиту? Разве вас не уведомили, что отныне вам следует посещать Снадобья?

Неловко переминаясь с ноги на ногу, Анна молча стояла у двери, сжимая в руках какой-то предмет, завернутый в кусок ткани. Она выглядела бледнее, чем обычно.

— Простите меня, профессор Норман. Я очень сожалею, что доставила вам столько неприятностей, — наконец подала она голос и бросила на нас неуверенный взгляд.

— И в качестве извинений вы решили сорвать мне лекцию? — Норман недовольно скрестил руки на груди. В его глазах все еще полыхал гнев. Я поняла, что умение прощать не относится к его сильным сторонам. — Вы не знаете, где меня найти вне занятий? Или так хотели принести извинения публично?

Во взгляде Анны промелькнуло что-то недоброе, неуверенность исчезла. Она сделала несколько решительных шагов вперед и остановилась на расстоянии вытянутой руки от преподавателя. У меня появилось нехорошее предчувствие, но я только удивилась себе: едва ли Анна могла что-то сделать Норману. Даже если она попытается, он мгновенно скрутит ее в бараний рог.

— И это тоже, профессор Норман, но у меня есть еще одна причина, по которой я решилась потревожить вас во время лекции. Я собиралась задать вам этот вопрос сегодня, но… — она развела руками. — Думаю, остальным тоже будет интересно послушать, поэтому и пришла. У нас дома хранится один артефакт, остался от прадеда, который был темным. Меня давно интересовало, что это, но родители всегда избегали темной магии, поэтому рассказать мне не смогли. Я думала, может быть, вы мне поможете? — и она показала ему сверток, который до этого нервно сжимала в руках.

Норман раздраженно потер лоб рукой и проворчал:

— Ваша наглость не знает границ. После всего, вы не только тратите мое время, но еще и просите об одолжении.

Он старался выглядеть недовольным, но я видела, что он смягчился. Может быть, никто другой не мог этого заметить, но было в натуре Яна Нормана что-то такое, что делало его хорошим преподавателем: он всегда был готов объяснять, делиться своими знаниями. Даже с теми, кто его подвел.

— Ладно, давайте ваш артефакт, — со вздохом резюмировал он, протянув руку.

Анна снова замешкалась на секунду, а мое сердце почему-то пропустило удар. Чего я боялась, я не знала. До того момента, как Анна вместо того, чтобы отдать артефакт, как есть, завернутым в ткань, проворно вытряхнула его на ладонь Нормана.

Это была маленькая фигурка, похожая на шахматную, детали которой я не смогла разглядеть с того расстояния, на котором находилась. Но я видела, что она, словно уголь из костра, обожгла Норману руку. На мгновение он машинально сомкнул вокруг фигурки пальцы, вздрогнул всем телом, а потом поспешно выбросил артефакт.

Но было уже поздно.

— Что ты наделала? — испуганно прошептал он, а потом согнулся пополам как от резкой боли.

Анна попятилась назад, я подскочила со своего места, Хильда охнула, а сам Норман схватился за край своего стола, чтобы не потерять равновесие.

— Все вон отсюда, — хрипло велел он, снова содрогаясь всем телом. Когда никто из нас не шелохнулся, он поднял на нас свирепый взгляд и прикрикнул: — Вон! Немедленно! Дверь заприте… И ректора сюда!

Первой среагировала Анна: она тут же бросилась к двери и скрылась за ней. Ребята и Хильда тоже подскочили со своих мест и, опасливо косясь на Нормана, поторопились к выходу. Я же стояла на месте, словно мои ноги приросли к полу.

Раньше я уже видела нечто подобное. В подземелье, когда Норман уничтожал кладку низших. В тот раз его лицо немного менялось, сквозь знакомые черты проступало что-то нечеловеческое. И сейчас это повторялось, только гораздо более выраженно. Лицо менялось сильнее, черты искажались почти до неузнаваемости. Прозрачно-серая радужка глаз пропадала, зрачок становился вертикальным, а белок окрашивался в грязно-желтый цвет. Норман делал над собой заметное усилие — и изменения пропадали, его облик снова становился человеческим, но несколько секунд спустя все повторялось. Словно что-то рвалось наружу, а он пытался это удержать.

— Чего ты стоишь? — голос плохо его слушался и от того звучал грубо, как звериный рык. — Уходи. Таня, пожалуйста…

Наверное, было правильнее послушаться. Оставить его здесь, запереть аудиторию снаружи, позвать ректора. Я не знала, что происходит, но видела, что это, во- первых, причиняет ему боль, во-вторых, грозит потерей контроля над демоном, с которым он был повязан.

Я вышла из-за стола, но вместо того, чтобы скрыться за дверью, подбежала к нему. Из его горла вырвался стон, смешанный с рычанием, ноги подкосились, и он упал на колени. Я сделала то же самое и обняла его за плечи.

— Тише, тише…

— Уйди, — повторил он. — Это опасно…

По его телу волнами прокатывались судороги. Пальцы руки, которой он держался за край стола, побелели от напряжения. Он так стискивал зубы, что те вполне могли начать крошиться. Его лицо покрылось испариной, демонические черты проступали все чаще, а глаза уже почти все время пугали вертикальным зрачком.

Повинуясь внезапному порыву, я приложила руку к его груди и направила магический поток. Кое-чему я по своим учебникам успела научиться. Поддерживающее силы заклятие применялось во время продолжительных болезней или при тяжелых ранениях. Оно помогало восстановить внутренние резервы организма. Я не знала, может ли оно помочь в данном случае, но ничего другого в голову просто не пришло.

Судороги прекратились, а глаза Нормана снова стали обычными. Лишь на одно мгновение передо мной снова оказался Норд Сорроу, но потом иллюзия восстановилась. Он закрыл глаза и прижался лбом к моему виску.

— Непослушная девчонка, — прошептал он недовольно, но нежность в его тоне выдавала истинные чувства. — Я же мог убить тебя.

Я улыбнулась, перебирая в одно мгновение взмокшие волосы на его затылке. Кажется, кризис миновал. Что бы это ни было.

— Ты бы меня не бросил. Никогда не бросал, — напомнила я ему, поворачиваясь и целуя его в щеку. — Почему я должна поступать иначе?