АкаДЕМОНиЯ. Я - не чудовище! Я только учусь! (СИ) - Юраш Кристина - Страница 90

— Прости, Ника, что я смеюсь, но это действительно звучит смешно! — всхлипнул Асфард, — Эпическая сила! Все напрасно!　

— Кстати, не каждая молодая семья начинает с того, что обзаводится приличной жилплощадью, — нервно заметила я, чтобы подбодрить любимого, — Так что у нас отличный старт. Крыша над головой есть, вода есть. Остальное — дело времени… Надо будет узнать рыночные цены на мясо…　

— Ника, — заметил Асфард, вытирая слезы от смеха, — Оно заткнулось.　

— С чего бы это? — осведомилась я, удивляясь воцарившейся внезапно тишине, — Слушает внимательно наши планы на будущее? Пусть слушает. Я настроена решительно. А ведь смотри, как прикольно получается! Ты — сын Верховного Чародея, у тебя эта, как говорил покойный физрук: «бля. бля. бляха», то есть ты можешь стать Верховным Чародеем. Мы проголосуем. Точнее я голосую за тебя, и вуаля, ты — Верховный, а я — твой заместитель. По справедливости. А дальше переименуем Академию, например, в Школу Жизни, проведем набор учеников, обучим их всему, что знаем и умеем…　

— Да вы настоящие чудовища, — после недолгой паузы выдало зеркало обычным голосом, — Ладно, так и быть. Рисуйте символ, который на бумажке и проходите. Оба. Зверька оставьте, пожалуйста, за дверью. У меня тут книги. Бесценные экземпляры, между прочим…　

Я достала бумажку и стала перерисовать символ, благо крови на руках было в избытке. За дверью появился чистенький кабинет с огромной библиотекой.　

— Проходите, чего встали! — сказал благообразный старик, поворачиваясь к нам вместе с креслом. Вау! Я вспомнила! Это же бедняга, который легким движением моей руки превратился в Губку Боба! Как-то неловко, что ли… Нет, ну если надо, я перерисую. За мной не заржавеет.　

— Не может быть! Ника, — изумленно прошептал Асфард, не сводя глаз со старика и беря меня за руку, — Знаешь, кто это?　

— Плевать, кто это! — фыркнула я, открывая дверь, — Драсте! Простите, что в таком виде, просто переодеться забыли. Столько трупов, что глаза разбегаются, с кого бы одежду стащить. Так что мы еще не успели заняться мародерством.　

— Ника, я боюсь, что я не смогу пройти… Я привязан к Башне… — вздохнул Асфард. Я протянула руку и втащила его за собой.　

— Учитель присаживается, ученица пусть постоит! — произнес старик, указывая на единственное кресло для посетителей, — Не надо спорить, так положено правилами приличия Академии.　

— Нет, пусть Ника садится, а я постою… — спокойно сказал Асфард, — Садись, Ника. Итак, сегодня натерпелась, бедная…　

— He-а. Ты садишься, а я к тебе на колени! Ты ведь тоже натерпелся! — возмутилась я, толкая его в кресло, залезая к нему на руки и обнимая за шею. Все, попробуйте только что-то сказать! Я шмыгнула носом, вытерла слезы, чувствуя, как руки Асфарда, обнимают меня за талию.　

— Итак, — сглотнул старик, присаживаясь в свое кресло, — Погодите, я сейчас немного отойду от увиденного и услышанного.　

Ага, только не в мир иной. Хватит с меня смертей. Хотя, судя по двум датам внизу портрета, которые я видела на медной табличке под Губкой Бобом, я немного опоздала с предупреждением.　

— Я — Магистр Альрай. Первый и единственный ректор Академии, — вздохнул старик,　

— А вы… у меня язык не поворачивается назвать вас учителем и студенткой. Один ничему не учил, другая ничему не училась. Я своими собственными глазами видел, как учитель писал работы за ученицу. Стыд и позор!　

Нас сюда пригласили, чтобы читать нотации? После всего, что произошло, попытки воззвать к нашей совести равносильны приему «лоперамида» при холере и витаминок при брюшном тифе.　

— Не вам судить, — невежливо заметила я, поигрывая прядью седых волос и счищая с них запекшуюся кровь. Вот дрянь! Не выковыривается! Может, послюнявить? Вырывать клок волос не хочется… Ему будет больно. Ладно, попробуем расковырять…　

— Я создал эту Академию много веков назад. Она должна была стать тем местом, где развивается магическая наука, где хранятся и передаются знания из поколения в поколение. Академия призвана защищать тех, кто владеет магией… — продолжил старик, глядя на то, как я слюнявым пальцем оттираю кровь с лица Асфарда.　

— А вместо этого она стала гнездом интриг, предательства и оплотом жестокости, — вздохнул Асфард. Молодец! Прямо с языка сорвал!　

— Я вложил все силы и душу в ее создание. Это — венец моего творения! Шедевр моей магии. И вот теперь она разрушена… — произнес Магистр Альрай, — И в этом есть ваша вина. Я до сих пор ломаю голову, как два человека сумели…　

— Вот только не надо на нас всех собак вешать! — возмутилась я, перебивая, — Академия цела… Относительно… Короче, школа стоит, а в ней никого. И такой, если честно, она мне нравится гораздо больше! Я рада, что ей пришел конец!　

— Да как ты смеешь! — вспылил старик.　

— Тон немножко поубавьте, — отозвался Асфард, нехорошо сверкнув глазами, — Проявите уважение. Эта девушка сегодня столько пережила, что на несколько жизней вперед хватит. Мне очень жаль, что пришлось втянуть ее в эту игру, но, увы, другого выхода не было. И она согласилась. Добровольно. А сейчас она сильно устала, поэтому вредничает. Но это не повод повышать на нее голос.　

Моя ж ты радость! Я действительно устала… Очень устала… Я положила голову на плечо любимому и настроилась слушать дальше нудную историю создания Академии.　

— Хорошо, перейду сразу к делу, — вздохнул Магистр, — Вдвоем провернуть такое… Это — безумие. Нарушение всех мыслимых и немыслимых правил, убийства, подлоги, кражи, вандализм… запрещенные правилами отношения, в конце концов!　

Так, дедушка, руки прочь от отношений. В данный момент для меня это очень больная тема. Я не шучу…　

— Я долгое время следил за Академией, смотрел за всем, что происходит, наблюдал со стороны, потому, что в силу обстоятельств не мог вмешаться… — спокойно произнес старик, — По воле случая, я оказался запертым здесь, вне пространства и времени, в Академии и в то же время — нет, не имея возможности влиять на ход событий. Столько раз мне удавалось предотвратить разрушение Академии, столько раз мне удавалось повернуть время вспять и нарушить планы тех, кто собирался ее предать. Но на этот раз я оказался бессилен. Раньше все Верховные Чародеи советовались со мной! Они приходили сюда, сидели в этом кресле, и мы подолгу обсуждали вопросы, касаемые Академии и будущего магии. Я мог предвидеть события, уберечь от ошибок, предупредить о возможном предательстве. Именно благодаря этому Академии удалось просуществовать так долго. Но однажды, когда я сказал одному Верховному Чародею, о том, что его сын станет началом конца Академии, что приоткрыв завесу будущего, я вижу огонь, полыхающий в этих стенах, вижу мертвые тела учеников, вижу кровь на руках молодого некроманта, Верховный Чародей ничего не ответил мне. Альварг вышел из моего кабинета и перед тем, как разбить зеркало он произнес: «Мой сын никогда не предаст Академию. Ты сам увидишь, что мой сын на такое не способен!». Он спрятал часть осколков там, где найти их будет очень сложно, а само зеркало отдал Гианфару, моему потомку. Верховный Чародей боялся, что я попытаюсь убить мальчика, чтобы предотвратить все ужасы, которые пришли ко мне в моем видении.　

Магистр тяжело вздохнул.　

— По правилам я вынужден был призвать мальчишку в Академию. И в определенный момент я понял, что юношу просто использовали в своих целях предатели, обрекая его на вечные мучения. Зная его потенциал, он стал ключевой фигурой предательского плана по захвату власти, сам не ведая, что творит. Я не смог помешать, не мог ничего сделать. Я просто сидел и смотрел, как плод моих многовековых трудов превращается в настоящий кошмар. Время шло, Академия хирела, сворачивалась, угасала, причиняя мне мучительную боль от собственного бессилия. Представляете, каково это смотреть, как самое дорогое, что у тебя есть, находится на краю гибели…　

— Нет, не представляем! — хором ответили мы, переглядываясь.　

— Если честно, то я надеялся, что появятся настоящие герои, которыми Академия могла бы гордиться, — произнес Магистр Альрай, — Были в истории такие моменты, когда Академия фактически поднималась из руин. Утраченные знания приходилось восстанавливать по крупицам. И все это происходило благодаря тем, кто взял на себя эту великую миссию.