Называя вещи их именами (о захвате на мюзикле «Норд-Ост») - Внутренний Предиктор СССР (ВП СССР) Предиктор - Страница 4

И потому те, кто думает, что спецназ перед съёмкой трупа Бараева вложил в его руку бутылку от коньяка для того, чтобы опорочить истинных воинов джихада в глазах мусульман, — ошибаются. Во-первых, труп лежал там, где к Бараеву пришла смерть, о чём свидетельствует кровь, в которой он лежал. А бар в театре — это не ключ к обороне захваченного объекта и не лучшее место для штаба и управления ситуацией и боем, и потому будь он даже заблудший воин-мусульманин, то ему в театральном баре было бы нечего делать. Во-вторых, делам тех, кто водительствуем Богом, сопутствует успех, превосходящий их намерения и ожидания, а “партизаны” вляпались в дело, в котором потерпели крах, при этом опорочив в глазах инаковерующих всех мусульман как потенциальных террористов и их пособников.

А главное — в рассматриваемом нами случае перед всяким способным думать в согласии с совестью человеком обнажилось, что выродившаяся в бандитизм попытка становления в Чечне государственно самостоятельного общества, признающего правомерность рабовладения, — противна духу Ислама, а истинный джихад выразился в действиях спецназа, пресекшего бандитизм лежмусульман, воспитанных чеченскими вождями в последнее десятилетие [7]. То, что применение спецсредств в ходе операции повлекло жертвы среди заложников, не может быть поставлено в вину организаторам операции. Её успех в том, что террористам-камикадзе ничего не удалось взорвать: в этом случае погибли бы все. И это — аванс от Бога России на будущее, дабы Россия смогла спокойно освободиться от всех способов осуществления рабовладения и тем самым разрешить проблему российско-чеченских взаимоотношений.

Попытка разрешить проблему российско-чеченских взаимоотношений в ходе построения в России так называемого «гражданского общества» на основе западной концепции «прав человека» — бесперспективна, поскольку представляет собой продолжение конфликта двух систем рабовладения:

· первобытной — родоплеменной — на основе насилия, которой придерживается чеченский паханат, и

· «высокоцивилизованной» на основе иудейской надгосударственной корпоративно-мафиозной монополии на ростовщичество, биржевые котировки и скупку авторских и смежных прав, под властью которой живёт Запад.

Хакамада, Немцов, Явлинский и многие другие политики либерального толка этого возможно не понимают, но не могут не чуять. И потому объективно они заинтересованы в том, чтобы “полюбовно” — в ущерб будущему народов Чечни и остальной России — договориться с чеченским паханатом о государственном обособлении «Ичкерии» от России, поскольку это оставляет им призрачные надежды сохранить власть над Россией их «закулисных хозяев». Соответственно обществу необходима альтернатива — культура формирования нравственности и миропонимания, альтернативная разноликому рабовладению толпо-“элитаризма”.

Это проявилось и в реакции Российской государственной власти на захват заложников: при худшей власти — всё могло быть взорвано; при ещё более худшей власти — требования террористов были бы выполнены и начался бы распад России, а в самой Чечне — репрессии в отношении тех чеченцев, кто является сторонником единства и развития многонациональной России. И предать их в очередной раз так, как предавал Б.Н.Ельцин начиная с 1991 г., способствуя приходу к власти в Чечне “народного фронта” в отместку за то, что государственная власть в Чечне поддержала тогда ГКЧП — т.е. единство Союза, в отличие от безмозглых московских обывателей, приведших в 1991 г. антинародную клику, олицетворяемую Б.Н.Ельциным, к власти, — мы не в праве, даже если эта группа населения и не является большинством в нынешней Чечне.

Но Российская государственная власть могла бы быть и лучше: в этом случае — террористы были бы перехвачены заблаговременно, а о том, что ими предпринималась попытка осуществления теракта, простые граждане узнали бы лет через двадцать после рассекречивания соответствующих материалов спецслужб.

Поэтому актуален вопрос:

Что необходимо делать сейчас, чтобы завтра власть была лучше, чем сейчас?

Обыватель убеждён, что он — «человек маленький» и что от него «ничего не зависит». По сути он, сам того не понимания, требует от государственности всемогущества Бога, а от Бога — требует, чтобы Он был «всевышним полицейским». Обыватель боится бытовой неустроенности, возникающей вследствие недееспособности государственной власти, вследствие неадекватности обстоятельствам профессионального образования её чиновников, их невежества, ошибок, злоупотреблений.

Но он не хочет понять и согласиться с тем, что все чиновники некогда в прошлом были детьми, подростками, молодыми людьми, которых воспитывали и обучали дома, в детских садах, школах, вузах, аспирантурах, по месту работы, которые в своём большинстве — такие же «маленькие люди», как и он сам. Исключения из этого правила, как среди чиновников, так и среди учителей и воспитателей, — крайне редки и в прошлом (царская семья), и в настоящем.

Иными словами, государственная власть — плоть от плоти, кровь от крови самого подвластного ей общества. Именно вследствие этого она не может быть лучше чем само общество. Но общество — это довольно широкая по разбросу показателей «статистика», вследствие чего во всякую историческую эпоху власть всегда несколько лучше, чем это общество заслуживает по своим худшим показателям; но власть могла бы быть и несколько лучше, чем есть, если бы множество обывателей не ожидало и не требовало от существующей власти того, чего она не может выполнить, а воспитывало бы будущую власть так, чтобы она воплотила в жизни их надежды на лучшее будущее. Но это только одна сторона дела.

Оборотная сторона дела состоит в том, что и государственная власть, — не вся, а её бескорыстно-благонамеренная составляющая, — может осуществить только то, что обеспечено ресурсами самого подвластного ей общества: ресурсами как материально-вещественными, так и нематериальными — реальными нравственностью и этикой людей, их знаниями и профессиональными навыками, творческим потенциалом.

Какая борьба с коррупцией может быть со стороны государства, если обыватель сам ходит и ищет, кому дать (если у него есть), чтобы решить свои проблемы за счёт других обывателей или в ущерб своей Родине, и всегда в обход закона? Какие могут быть претензии к качеству отечественных автомобилей, если в своей профессии обыватель ещё более недобросовестен и неумел, нежели персонал ВАЗа? Какие могут быть претензии к профессиональной некомпетентности чиновников, если в среде порицающих существующее чиновничество обывателей крайне мало людей, которые обладают если не знаниями и навыками, то хотя бы готовностью их обрести, что позволило бы им самим заменить в государственном аппарате действительно непригодных чиновников или воспитать новое поколение «чиновников», которые войдут во власть и воплотят в жизнь праведные чаяния большинства?

Со времён Петра I и ранее Россия живёт в непрестанном дефиците кадров сотрудников государственного аппарата, чьи нравственно-этические и профессиональные качества отвечали бы как текущим потребностям современников, так и потребностям обеспечения перспектив общественного развития. Это означает, что всякому человеку надо учиться своему делу настоящим образом (а не как бы учиться, как бы работать), а для этого — надо учиться настоящим образом быть человеком, а не жить, изображая собой как бы человека, а по сути своей психики оставаясь нагло-пугливой говорливой обезьяной, которую дрессирует цивилизация и программирует телевидение.

И сегодня, как после гражданской войны прошлого века, когда в Российском многонациональном обществе благодаря действиям истинных большевиков осуществлялась не «культурная революция», а преображение всего общества через приобщение трудящегося большинства к грамоте, а следовательно и культурному наследию цивилизации, так и в начале XXI Россия снова стоит перед необходимостью нового культурного преображения, но на этот раз более грандиозного и дотоле неизвестного всем народам планеты Земля. Суть его — в нравственном преображении, которое возможно при условии, что рассуждения по авторитету преданий, священных писаний и вождей уступят место культуре чувств и мышления, которая даст возможность каждому индивиду стать человеком. И этот процесс в России начался.