Черная книжка - Паттерсон Джеймс - Страница 9

Пэтти стала наблюдать за тем, как Кейт смотрит на Билли, и ей не понравилось то, что она увидела. Кейт, надо признать, выглядела великолепно со своими зачесанными назад красновато-коричневыми волосами, большими зелеными глазами, сильным атлетическим телом. Ее удивительная красота, наверное, делала ее недосягаемой для большинства мужчин. Билли тоже бросался в глаза своей внешностью: высокий, крепко сложенный, с неотразимой улыбкой, частенько играющей у него на губах. Пэтти не раз приходило в голову, что Билли и Кейт могли бы стать очень даже неплохой парой. Однако она никогда раньше не замечала никаких признаков влечения между ними и лишь сегодня вечером увидела нечто в глазах Кейт, которая внимательно слушала его разглагольствования.

Да, по глазам Кейт было видно, что ее влечет к Билли. Алкоголь, похоже, сделал ее менее сдержанной и разбередил чувства. Кроме того, сейчас она и предположить не могла, что за ней кто-то наблюдает.

«А я наблюдаю, Кейт».

Закончив свою тираду, Билли поднял бокал с пивом, и публика стала ему аплодировать. Когда аплодисменты стихли, Пэтти поставила бокал на стол и подошла поближе к Кейт.

Она встала так близко, что девушка не смогла бы проигнорировать ее, не проявив при этом невежливости, а потому Кейт с неохотой повернулась к Пэтти и подняла брови.

— Билли — хороший парень, — констатировала Пэтти.

— Он самый лучший, — поддакнула Кейт.

— Знаешь, он все еще никак не придет в себя после того, что с ним произошло.

Кейт отхлебнула пива.

— Я это знаю.

— Знаешь?

— Да, Пэтти, знаю.

— Не причиняй ему боль, — сказала Пэтти. — Не делай больно моему братику.

Кейт отпрянула:

— И что это означает?

— Ты знаешь, что это означает. И имей в виду: я говорю серьезно.

Пэтти хотела сказать что-то еще, но она уже довольно много выпила, и кто знает, какие слова могли бы выскочить из ее рта, если бы она не дала задний ход? Чувствуя, как у нее жжет в груди, она одним махом опустошила бокал и направилась прямо к выходу.

10

Билли сел за один из столов в дальней части бара и посмотрел на стоящие перед ним бокалы с пивом и виски. Он уже и не помнил, когда в последний раз напивался так сильно. Кто-то поставил на стол тарелку с хрустящей жареной картошкой. Билли решил, что даже не притронется к ней: от жирной пищи его могло стошнить.

К нему подсела Кейт, и он подвинулся, освобождая для нее место. Бар потихоньку пустел. На часах — половина четвертого, а заведение работало до четырех. У посетителей принимали последние заказы.

— Ну и ночка сегодня, черт бы ее побрал! — пробормотал он.

— Ну да, я понимаю…

Ладонь Кейт коснулась под столом его ноги. Ее ладонь… на его ноге.

— Привет! — сказал, подходя к ним, какой-то пьяный парень (впрочем, в это время суток трезвым в баре взяться было неоткуда). — А как выглядел мэр?

— Он в течение всей суматохи вел себя как джентльмен, — ответил Билли. — Он принял свою судьбу с изяществом и достоинством.

Парень засмеялся. Засмеялась и Кейт.

Ее ладонь переместилась чуть выше. Билли был пьяным и уставшим, но кое-какая часть его тела вдруг проснулась и напомнила о себе.

— Это было, наверное, очень даже волнительно — застать его в пикантной ситуации, — предположил парень.

Кейт повернулась к Билли, который уже и сам не знал, что написано сейчас на его лице.

— Это было волнительно? — переспросила она, и ее ладонь стала двигаться выше по его ноге. — Волнительно, детектив?

Билли посмотрел Кейт прямо в глаза. Похоже, тут нет никакого недоразумения. Ее ладонь медленно перемещалась вверх по его ноге отнюдь не случайно.

— Я бы сказал, что скорее неожиданно, — признался он.

Ее ладонь снова пришла в движение и приблизилась уже вплотную к паху.

— Неожиданно в хорошем смысле слова? — поинтересовалась Кейт. — Или в плохом?

Ого! Ладонь Кейт нашла его главную «артерию», обхватила пальцами, стала сдавливать и гладить.

— Вполне могло бы быть и в плохом, — отозвался он, глядя на сидящего напротив мужчину — пьяного полицейского, которого сейчас больше интересовал картофель фри.

— Да, верно, — подтвердила Кейт, кивая с таким видом, как будто под столом ничего не происходило, хотя она вообще-то расстегнула застежку-молнию на штанах Билли и засунула туда свою ладонь. — Могло быть в очень плохом.

Она, можно сказать, баловалась с «заслонкой». Если бы она продолжала это делать, то произошел бы «пуск».

— Мне нужно пойти отлить, — икнул пьяный полицейский, поднимаясь со стула. Билли с Кейт остались одни.

— Плохое иногда может быть хорошим, — витиевато завернул фразу Билли.

Его правая ладонь скользнула вниз и нашла ногу Кейт. В тот момент он пожалел, что на ней джинсы, а не юбка. Ноги Кейт под столом раздвинулись, и Билли, реагируя на приглашение, стал перемещать ладонь вверх.

— Если всего лишь один раз, — сказала Кейт. — И если ничего не усложнять.

Теперь Билли стало трудно дышать. Он не был слепым. Он знал, что Кейт — умопомрачительная женщина. Просто он никогда не позволял себе по отношению к ней ничего лишнего. Она была его напарницей. Он осознанно воспринимал ее только в этой ипостаси.

Однако сейчас препятствия устранялись сами по себе. Конечно же, ему и раньше приходили в голову кое-какие мысли. Невозможно видеть Кейт каждый день, проводить рядом с ней одну восьмичасовую смену за другой, чтобы при этом у тебя не возникали кое-какие мысли. Чтобы понять такую простую вещь, достаточно лишь взглянуть на нее.

Что Билли сейчас и сделал. Однако, глядя на нее, он видел уже не детектива Кэтрин Фентон — он видел Кейт и мысленно представлял себе, как она, голая, выгибает спину, как ее волосы ниспадают на лицо, как ноги обхватывают с двух сторон его торс, как с ее губ срывается стон, как ее тело подстраивается под его движения…

— Нам не нужны осложнения, не так ли, напарник? — взглянула она на него.

— Нет… осложнений не нужно.

Билли так сильно возбудился, что едва мог говорить. Он был готов войти в Кейт прямо здесь, на глазах у нескольких пьяных полицейских, никто из которых, слава богу, пока еще вроде бы ничего не замечал.

Затем они вдвоем, помахав на прощание всем сидящим в баре, направились к выходу.

— Всего лишь один раз — ничего особенного, — проговорил Билли.

На улице стояли, выстроившись в очередь, такси. Они сели в первое попавшееся.

— Подумаешь! Большое дело! — хорохорился он.

— А что, нет? — Она снова положила руку туда, куда клала ее, пока они сидели в баре. — А мне это показалось очень даже большим.

Едва такси отъехало от бара, как Билли забрался на Кейт и стал стаскивать с нее одежду, шарить рукой в ее голубых джинсах, чувствуя над ухом ее горячее дыхание.

«Всего лишь один раз, — мысленно сказал он себе. — Ничего особенного».

11

— Вот дерьмо! Офигеть!

Билли зашевелился в постели, застонал, перевернулся на другой бок и слегка приоткрыл глаза, чувствуя, что голова просто раскалывается.

— Ты должен на это взглянуть, Харни.

Кейт упала на кровать, не сняв кроссовки. Она только что вернулась с утренней пробежки. Рубашка на груди была мокрой, волосы зачесаны назад.

«Вот так и создается фигура: дождь или солнце, попойка до глубокой ночи или крепкий сон — Кейт неизменно поднимается с рассветом, отправляется на пробежку и преодолевает далеко не одну милю».[16]

— Посмотри-ка.

Кейт поднесла к его лицу смартфон.

Ему бы вспомнить свое имя, а уж о том, чтобы прочесть что-то на маленьком дисплее, и речи быть не может. Какие-то лазерные лучи самой настоящей агонии перекрещивались в его мозгу. На мгновение мелькнула мысль, что кто-то воспроизводит внутри черепа сцену из «Звездных войн».