Кейд - Чейз Джеймс Хедли - Страница 28

Подхватив сумку, Кейд спустился вниз по лестнице к ожидающему его Крилу. Они пожали друг другу руки.

– Самое время сделать что-то для тебя, Адольфо, – сказал Кейд.

– Со временем сделаешь, – улыбнулся Крил. – На то и дружба.

– Я буду звонить каждый вечер в восемь. Следи за ней, пожалуйста. Пока ты здесь, я думаю, неприятностей не будет.

– Неприятностей не будет, амиго, но мне кажется, ты не сможешь долго вести такую жизнь. Где нет полного доверия, там и счастья не может быть.

– Я просто выигрываю время, – ответил Кейд. – Пока. Сегодня же вечером я позвоню.

Эд Бердик встретил Кейда в аэропорту. Когда они уже мчались по хайвэю, Кейд попытался объяснить ему насчет Хуаны.

Бердик прервал его:

– Это твои дела, Вэл. Я думал, ты серьезно настроен насчет Вики… Что ж, ты, должно быть, знаешь, что делаешь. Взрослый человек, в конце концов.

Эд какое-то время молча размышлял, потом добавил:

– Я только молю Бога, чтобы ты действительно сознавал, что делаешь.

– Хуана – моя жена, – сказал Кейд. – Семья для меня – святое. Это нечто основополагающее, постоянное…

Бердик нетерпеливо дернул плечами.

– Для меня нет ничего постоянного, я циник… А теперь слушай насчет декораций Уэстона. В цвете это выглядит так…

Они всю дорогу обговаривали технические детали, пока не доехали до редакции «Нью-Йорк Сан». Кейд был слишком занят, чтобы думать о Хуане. Обсуждение постановки и декораций, в котором участвовали Бердик, Гарри Уэстон и двое ведущих шоуменов, продолжалось в пригородном баре. Без пяти восемь Кейд извинился, прошел в ближайшую телефонную будку и вызвал Мехико.

Крил сказал:

– Хуана все еще не вполне здорова, амиго. Она в постели. А для машины я нашел покупателя. Он хорошо заплатит.

– Могу я с ней поговорить, Адольфо?

– Она спит. Минут пять назад я поднимался, чтобы узнать, не будет ли каких просьб, но женщина спала.

– Так Хуана действительно больна?

– Этого я не знаю. Я здесь. Я сижу внизу. Она остается в постели и вниз не сходит. Надеюсь, ты позвонишь завтра.

– Отправь ее ко мне, как только это будет возможно.

– Я тебе это уже обещал. Можешь не беспокоиться.

Кейд с легким сердцем вернулся к дискуссии в баре. Впервые с момента отъезда из Мехико у него улучшилось настроение.

На следующий день они с Бердиком работали в театре. Все шло гладко. После полудня Кейд проявлял заснятые пленки, но его мысли постоянно возвращались к Хуане. В восемь часов вечера он поручил проявить оставшиеся пленки лаборантам, а сам зашел в первый попавшийся пустой кабинет и заказал разговор с Мехико-Сити.

Пока телефонистка устанавливала связь, Кейд делал эскизы макета. Но он не мог отдаться этому занятию целиком.

Когда телефон зазвонил, Кейд с жадностью схватил трубку.

– Там никто не отвечает, – сказала телефонистка.

Кейд напрягся.

– Но я точно знаю, что в доме кто-то есть. Пожалуйста, попробуйте еще раз.

Кейд ждал, и его напряжение росло. Тяжелое, гнетущее чувство овладевало им. Он попытался отвлечься мыслями о работе, но это было бесполезно.

Снова позвонила телефонистка и подтвердила, что по указанному номеру никто не отвечает.

– Дайте мне аэропорт, – попросил Кейд.

Чего он так распсиховался, спросил Кейд себя. Хуана и Крил уже в аэропорту или едут туда на машине. Ясно, что жена находится уже в пути и скоро будет в Нью-Йорке.

Служащий аэропорта сказал, что да, есть еще один, последний на сегодня, рейс Мехико – Нью-Йорк. Самолет приземляется в аэропорту Кеннеди через два часа.

«Она должна прилететь этим рейсом, – думал Кейд, – но странно, что Адольфо его не предупредил».

Спустя час Кейд отослал законченные снимки Мейтисону и снова попытался связаться с Крилом, но телефонистка снова сказала, что номер не отвечает. Он позвонил в аэропорт. Служащий ответил, что в списке пассажиров последнего рейса из Мехико сеньора Хуана Кейд не значится.

Бердик зашел в кабинет, как раз когда Кейд положил трубку. Он взглянул на искаженное мукой лицо Кейда и быстро спросил:

– Что случилось?

– Я не могу связаться с Хуаной, – ответил Кейд, поднимаясь на ноги. – Мне нельзя было оставлять ее! Проклятие! Идем куда-нибудь, выпьем!

– Кончай истерику! – отрезал Бердик. – По новой хочешь начать? Нет уж. Мы идем домой.

Кейд посмотрел на него, поколебался, затем выдавил улыбку.

– Да. Идем домой.

На следующее утро, в шесть часов, когда Бердик еще спал, Кейд попытался еще раз дозвониться в Мехико-Сити. С тем же результатом. Там никто не отвечал. Он вызвал аэропорт. Ему сказали, что есть рейс на Мехико в 9.30. Кейд побросал все необходимое в сумку и вышел из дома.

В 13.00 он уже выходил из такси, которое доставило его из аэропорта до маленького дома близ парка Чапултепек. Он прошел по тропинке, отметив, что ворота гаража раскрыты настежь и алого «Сандерберда» внутри нет.

Дверь главного входа была не заперта.

Очень медленно Кейд вошел в гостиную. Застекленная дверь в патио тоже была открыта.

Кейд опустил сумку на пол и стоял, вслушиваясь в тишину. Предчувствие катастрофы овладело им, ему пришлось силой заставить себя подняться наверх. Он в нерешительности остановился у двери в спальню – сердце бешено колотилось, – потом толкнул дверь и вошел.

Крил лежал на кровати. На нем были только розовые пижамные брюки в белую полоску. В правой руке он сжимал револьвер 22-го калибра. Запекшаяся кровь на его лице и маленькая черная дырочка у виска яснее ясного сказали Кейду, что Крил умер.

От Хуаны же в комнате остался лишь безошибочно узнаваемый запах ее духов.

Кейд вернулся в Нью-Йорк поздним вечером в тот же день. В квартире его нетерпеливо дожидался встревоженный Бердик. Один только взгляд на раскрасневшееся, потное лицо Кейда сказал Бердику, что Кейд пьян.

– Ну вот! – сказал Кейд и швырнул дорожную сумку на диванчик. – Быстро и паскудно.

– Что случилось? – спросил Бердик, тщательно скрывая свой страх.

Кейд уселся. Он закурил сигарету, и Бердик увидел, что его руки трясутся.

– Она исчезла. Забрала все свои вещи и автомобиль. Думаю, это я виноват: я слишком круто с ней обошелся. Ей не хотелось расставаться с машиной – это, наверное, было решающим фактором. Если бы я не настаивал на ее продаже, она, может быть, была бы уже в Нью-Йорке. Машина очень много для нее значила, а я эту машину просто видеть не мог, зная, что это подарок одного из любовников. Как бы там ни было, Хуана ушла. – Кейд, нахмурившись, созерцал собственные руки. – А кроме машины, я, наверное, напугал ее разговорами о деньгах. Деньги тоже для нее очень много значат.

– Ты вроде говорил, что Крил за ней присматривает.

Кейд рассмеялся. Этот звук заставил Бердика вздрогнуть.

– Это точно, предполагалось, что он будет за ней присматривать. Чертовски забавно, а? Я ведь действительно верил, что могу доверять Крилу. Вся беда, что я лопух… дурак от рождения. Крил спал с Хуаной. Смешно, правда?

Бердик с шумом выдохнул воздух.

– Ты уверен в этом, Вэл? Это же черт знает что! Крил всегда казался мне порядочным человеком.

– Я уверен. Я нашел его в нашей постели. Этот идиот застрелился! Ублюдок!

Кейд прикрыл глаза ладонью.

– Вот что он сделал! Сначала он ее трахнул, а потом, видать, испугался – как же он мне в глаза посмотрит?

– Господи Боже мой! – потрясенный, Бердик вскочил на ноги, механически подошел к окну, раздвинул шторы и уставился в ночное небо.

– Крил обещал посадить Хуану в самолет, – ломающимся голосом продолжал Кейд. – Он говорил, что я могу доверять ему. Клянусь, я еще не успел улететь в Мехико, а они уже залезли в мою постель. Ладно, надеюсь, он сейчас уже жарится в аду!

– О, заткнись, ради Бога! – яростно заорал Бердик. Он повернулся к Кейду. – Ты пьян! Это твоя вина, и ты сам это знаешь, черти бы тебя забрали! Оставить Крила наедине с такой женщиной! Сколько раз она выставляла тебя полнейшим идиотом! И с чего ты взял, что Адольфо сильнее в этом смысле и что он, в конце концов, не такой же мужик, как мы с тобой? С чего ты взял, что он святой?