Теория и история политических институтов - Коллектив авторов - Страница 7

Осовременивая тысячелетний континуум эволюции государственности, Кревельд, как и его американские коллеги, допускает одно исключение: республиканский Рим, по его мнению, ближе подошел к тому, «чтобы быть “государством”, нежели остальные пре-современные политические образования» [Там же, с. 74]. Обращает внимание последовательное отнесение им имперских институтов к разряду догосударственных. Империи, возникшие в XVIII–XIX вв., даже официально носившие это наименование (Россия, Австро-Венгрия, Германский рейх, империя Наполеона и Британская империя), им попросту игнорируются.

Свои построения Кревельд завершает следующими пассажами: в Западной Европе, «где государство начало зарождаться около 1300 г. и где решающие изменения произошли между смертью Карла V в 1558 г. и заключением Вестфальского мира 90 лет спустя», небольшое число «абсолютных» монархов «сконцентрировали власть в своих руках». Одновременно «они начали строить обезличенную бюрократию». «Как только бюрократия укрепилась, в силу самой ее природы – состоящей в том, что правила, на которых она строилась, не могут быть произвольно нарушены без риска полного распада, что вскоре привела к тому, что она стала забирать власть из рук правителя в свои собственные, тем самым порождая государство в собственном смысле» [Кревельд, 2006, с. 509].

Допускаемая Кревельдом произвольная проекция некоторых элементов веберовской теории рациональной бюрократии на исторический процесс формирования государства в Западной Европе имеет два существенных изъяна. Во-первых, в своей конструкции он смешивает понятие «бюрократия» с понятием «правящий класс», игнорируя общеизвестную истину, что с момента возникновения цивилизации во все времена корпоративный характер был свойствен почти всем элитным группам с неизбежной тенденцией формирования «теневой», или закулисной, власти. «Правящий класс, – отмечает В. Парето в работе «Компендиум по общей социологии», – имеется всегда, даже при деспоте. При абсолютизме высшим носителем власти выступает только суверен; при так называемых демократических формах… только парламент, но за кулисами стоят те, кто играют важную роль в реальном управлении. Если порой они и склоняют голову перед прихотями суверенов и парламентами, то потом они вновь возвращаются к своей упорной нескончаемой работе, добиваясь более значительных результатов. В некоторых случаях суверены и парламенты даже не ведают о том, кто и что побудило их к действию. Еще меньше замечает это суверенный народ, который верит, что действует по собственной воле, но следует при этом по воле тех, кто руководит ими» [Парето, 2008, с. 373].

Во-вторых, феномен «рациональной бюрократии» возник раньше, чем это представляется Кревельду. Понять это можно, если преодолеть предубеждение против понятия «раннее государство»; тогда легко увидеть, какую роль в формировании западноевропейской бюрократии играли формы бюрократической государственности и управления, сложившиеся в Древнем Китае. «Несомненная правда то, – писал американский историк Х. Г. Крил в труде «Становление государственной власти в Китае», – что “современная бюрократия” – явление в некоторых отношениях уникальное, но система управления в Китае уже в давние времена весьма напоминала нашу нынешнюю… В I в. до н. э. в Китае… управление осуществлялось централизованной и профессиональной бюрократией, в которой были представлены все слои общества… Чиновников в Китае отбирали на должности и повышали по службе, как правило, на основе таких объективных критериев, как государственные экзамены и заслуги. На Западе первый письменный экзамен для претендентов на государственные должности официально состоялся в Берлине в 1693 г., а практика систематической ежегодной аттестации чиновников утвердилась в Британии лишь после Первой мировой войны» [Крил, 2001, с. 15]. Возникавшие в Древнем Китае, Египте, Индии и Месопотамии государства для своих эпох вполне отвечали принципу «состоятельности», вокруг которого в науке ведутся весьма напряженные споры.

Научная дискуссия о проблемах генезиса и эволюции государственности является существенным элементом инициированного древними греками и развивавшегося несколько тысячелетий процесса восприятия западным миром достижений цивилизаций ранних государств Древнего Востока, который в конце XIX в. сменился процессом обратного воздействия капиталистического Запада на отставшие в экономическом развитии страны этого региона. Современное государство, возникшее в результате синтеза многообразных традиций, сохраняет активную роль в мировом политическом процессе, несмотря на глобальные симптомы его трансформации в новые сложные иерархические управленческие структуры.

1.3. Динамика правовых систем и генезис правового государства

Классические определения права отводят центральное значение государственной санкции. Во многом благодаря появлению в XIX в. юридической антропологии был отвергнут постулат, согласно которому существует строгая идентификация права с государством. «Определять право через наказание означает то же самое, что определять здоровье через болезнь» [Рулан, 2000, с. 10]. Было подвергнуто сомнению и господство парадигмы линейного эволюционизма, согласно которому все общества в своем развитии проходят одинаковые стадии. Долгое время наука не уделяла внимания праву в «безгосударственных» обществах, поскольку считалось, что такие сообщества неспособны к восприятию правовых ценностей. Утвердилась идея о том, что между современными и традиционными обществами существует слишком большое различие, но юридическая антропология всегда призывала западных ученых-правоведов освободиться от этноцентризма теории и подходить к определению основных юридических понятий не догматично. История европейского права представляет собой историю эволюции обычного права традиционного общества к позитивному праву современного общества. Обычное право есть способ поддержания правопорядка без какого-либо участия государственного администрирования, где нормы имеют религиозно-этический характер.

После длительного периода существования обществ с родовым строем и примитивными правовыми нормами почти одновременно в различных регионах мира возникли более развитые правовые системы. Можно говорить о влиянии египетского и ближневосточного права на формирование европейского, хотя достаточных доказательств заимствования нет. С возникновением центральной государственной власти начался переход от примитивного объективизма к объективизму более высокоразвитому. Однако способность к абстрактному размышлению и систематизации правового порядка у этих культур отсутствовала. Правоведение возникло только в Риме и способствовало созданию высокоразвитой правовой культуры.

Римское право. История римского права античного периода насчитывает около тысячи лет. В период между появлением на ранней стадии Римской республики Законов двенадцати таблиц (451–450 гг. до н. э.) и кодексом Юстиниана (529–534 гг. н. э.) создавалась правовая система, повлиявшая на дальнейшее развитие европейского права [Покровский, 1998]. В обществах периода родового строя право носило казуистический характер, где спорные вопросы решались на основе разбора причин возникновения конфликта и выплаты штрафа. Такую систему иногда называют процессуальной, или обвинительной. В системе обвинения человек мог предъявить требования в судебном порядке лишь в том случае, если действующие правовые нормы содержат именно такую (точно описывающую данную конфликтную ситуацию) формулировку. Если в рамках правовых норм нет соответствующего описания деяния или конфликта, то суд оставляет такие дела без рассмотрения. Это главное отличие правовой системы от системы обвинения. Изначально в римском цивильном праве система обвинения была очень жесткой, поскольку стороны в судебном процессе были связаны необходимостью использовать ритуальные формулы процесса, предписанные законом. Малейшая неточность при воспроизведении формулы могла привести к проигрышу процесса.