Путник (СИ) - Крас Евгений - Страница 17

- Значит, ты решил посадить человека в тюрьму на основании неясных подозрений? – Негромкий голос Вила напоминал гудение магмы под почвой в районе действующего вулкана.

- Капитан, вы назначили совещание… у вас осталось пять минут, – Кудринка дипломатично проигнорировал вспышку Вила.

- Компьютер дал семьдесят процентов вероятности, – это оглушительная цифра!

- Гуляй, Вася! – возвысил голос Берн.

Глядя в спину, громко топавшему капитану, Кудринка спокойно заметил:

- Вы, парни, остыньте! Зелёный действовал исходя из самых лучших побуждений. Правильно, между прочим, действовал. Вы же, при всех ваших талантах, действовали крайне беспечно. Все мы были не осмотрительны. Теперь нужно всем платить, иначе платить придётся одному Волку или… тому, кто с ним встретится. Всё! Никаких обид, никаких разбирательств! Задача на сегодняшний момент, – вернуть пришельца любой ценой!

- Извините, – не успокоился Вова, – «любой ценой» нам не подходит. Мы должны определить, как мы к нему относимся. Я знаю, что у вас, Пётр, готовая программа действий, но я предложу свою. Мы с Вилом попробуем суммировать все имеющиеся данные по Волку и до этого ограничим любые решительные действия. Необходимо осознавать, что мы имеем дело не с результатом неудачного опыта, а с человеком, попавшим в сверхкритическую ситуацию по нашей вине. Я считаю, что, учитывая обстоятельства, к Сергею нельзя относиться, как к преступнику, даже если он совершит настоящее преступление… он неподсуден! К сожалению, с ним ещё не работали психологи, но кто знал, что такое может случиться?

- Один работал, правда, недолго.

- Таня?

- Да, пока ты с ИДой разбирался, я их познакомил. На совещании они сидели вместе. Не бог весть что, но… всё же.

- Хорошо, Вил, – мы привлечём вашего психолога. У меня тоже есть пара хороших специалистов на примете, если вы не возражаете… – Пётр посмотрел на ребят, – их тоже. Троих, я думаю, хватит. Что касается предложения Вовы… знаешь, Берн, я не знаком с Волком, но…

Кудринка неожиданно резко встал, прищурил глаза и сделал губы скобочкой. На фоне «старого школьного галстука» ясно прочитался тульский мастеровой. Его последнее «но» прозвучало звонко и многозначительно. Основная часть его речи, последовавшая за этим словом, требовала аптекарских весов, для уточнения баланса «за» и «против». Маловероятно, впрочем, что даже сам автор чётко определял эту границу.

- …Я принимаю к сведению далеко не лишний пафос твоих слов и всё же добавлю: в том, что произошло, виноваты только мы, а подвергающиеся опасности, реальной или гипотетической, люди, к делу отношения, не имеющие…

- Я ручаюсь…

- И совершенно напрасно. Ты сам говорил о сверхкритической ситуации. Человек не способен длительное время выдерживать подобного рода психологические перегрузки. Он сейчас близок к критической массе. Чем это может кончиться?

- Ну да, – вопрос на сообразительность. Вова, не пыли, – Пётр прав.

- Прав. Конечно, прав! И Василий был прав, когда припёрся к нему с наручниками… и ещё пальбу устроил! Потом все были правы, когда облавную охоту устроили на человека! У всех есть оправдания, у всех объективные обстоятельства. Как же, компьютер выдал семьдесят процентов вероятности. А если Волк погибнет? А если сойдёт с ума? – Вова неожиданно сорвался на самой высокой ноте и закончил еле слышно, – что тогда? Перед совестью мы никогда не оправдаемся.

Берн согнулся, сидя в кресле, покачался из стороны в сторону, как китайский болванчик и, снова сменив тональность, выдал «на добивание»:

- Между прочим, по теории вероятности, Сергей может оказаться прямым прародителем или моим, или Вила… или обоих сразу.

- Ерунда, он не был женат.

- Ну и что?

- Ладно, что решили, потомки? – Пётр посмотрел на приунывших молодых коллег, – тогда я! Первое: весь дальнейший поиск ведём с максимальной осторожностью; второе: цель поиска определяем, как обнаружение; третье: после обнаружения вопросами контакта займётся…

- Таня! – не сговариваясь, почти крикнули друзья.

- …Займётся Таня под контролем…

- Не надо.

- …Тогда, – четвёртое: дадим задание психологам, пусть проработают способы воздействия на Волка с помощью средств информации. Пресса, слава богу, под контролем.

Кудринка встал, выпрямился.

- Всё ребята, работаем.

- Подождите. Мы не должны… мы, точнее, должны… ну, в общем, давайте как можно осторожнее. Ломать – не делать.

Вова как-то жалобно посмотрел на Кудринку, потом на Вила и вздохнул.

- Только поймите меня правильно… всё! Пошли.

Глава 13

Открылась дверь и в лицо ударил ослепительно голубой свет. Он мягко оттолкнулся правой и шагнул в безбрежную пустоту под ногами. Пустота встретила лёгким прикосновением, упругие струи воздуха не ударили, а просто нежно коснулись лица, груди, ласково протекли за спину. Он не почувствовал привычного рывка, но точно знал, что парашют уже раскрылся и сейчас над ним цветёт ярко раскрашенный прямоугольный цветок. Всё было не так, как положено, но это не пугало. Впереди у него было ещё много прекрасных мгновений, наполненных фантастическим восторгом, ощущением единства с упругим ветром, с этим очумело ярким небом, с птицами в небе, с зелёным морем травы далеко внизу; со всем, что он может охватить взглядом и с тем, что скрыто за горизонтом; с этим миром, с этим прекраснейшим из миров. Восторг заполнил его целиком, ему не хватало места, и он готов был закричать, засмеяться, взвыть от избытка счастья, но вдруг увидел лёгкую тень в небе и неожиданно понял, что это лишь отражение чего-то того, что было внизу, на земле, и он медленно опустил взор на землю… и не увидел земли. Там, под ногами, было чёрное облако, и оно было не пустота, не бездна, – что-то овеществлённое, грозно-тягучее, напряжённое. Оно ждало его, оно манило… и он потянул стропы, нашёл тропу на ветер, стал уходить, ускользать, но чёрное внизу расползалось, проглатывая и зелёную траву и деревья; вот оно докатилось до горизонта, перехлестнуло и стало пожирать небо! Оно захлестнуло весь его мир, оставив взамен чёрную густоту вокруг. И не уйти, не спрятаться… но вот, где-то далеко вспыхнула искра, другая… там жизнь! Там выход! Они далеко, к ним нужно лететь, пробиваться через этот мрак, заполненный ужасом и неизвестностью! А искры горят, трепещут, то исчезая, то появляясь вновь… такие далёкие и слабые, как последняя надежда. Они не видят его, не помогут, – они не знают, что он здесь. «Я должен сказать, я должен добраться!» – бился, кричал внутри голос! Но страх сдавил горло, сцепил зубы… выдавился стон и воля, пробив ужас, выплеснула крик, – «Здесь я, здесь!» Он собрал, связал мышцы в один тугой кулак, из последних сил рванулся туда, где искры, – к надежде и… проснулся.

Разгорячённое тело ныло, остывая после нечеловеческого напряжения, скулы свело судорогой. Сергей смотрел в темноту широко раскрытыми глазами, сердце бешено колотилось в груди.

- Всё хорошо, родимый… я с тобой, всё будет хорошо…

Сергей, всхлипнув, вздохнул раз, другой, порывисто прижал к щеке гладившую его руку; увидел в темноте смутно белевшее тело… вспомнил. По лицу хлестнул стыд. Он оттолкнул женщину, сел и окончательно пришёл в себя.

- Вот чёрт! Приснится же такое! – Он виновато посмотрел в тёмные, в свете загоревшегося ночника, глаза и улыбнулся, – извини, я тебя, кажется, толкнул…

- Нет, нет, всё хорошо, тебе просто плохой сон приснился, это бывает, это пройдёт.

Девушка убрала с лица русую прядь волос. На запястье, ясно заметные, промелькнули синяки, – следы его пальцев. Голос продолжал звучать, успокаивая, подчиняя себе сорвавшийся ритм сердца. Ладонь легла на его грудь, волосы коснулись щеки.

- Ты ляг, обними меня, – тебе нужно просто отдохнуть… расслабься. Сейчас тебе нужно просто отдохнуть, потом ты заснёшь, и всё будет хорошо.

Сергей сделал было последнюю попытку стать сильным, но вдруг понял, что это не нужно, что это лишнее. Он закрыл глаза, впустил в себя прохладу и пьянящий аромат молодого женского тела. Сон оставил его, уступив место покою. Он осторожно обнял ЕЁ правой рукой, ладонь скользнула по спине до талии и остановилась на бархатистой крутизне бедра. Всё. Время провалилось в тишину… Сергей не заметил, как заснул вновь.