Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Взыскание погибших - Солоницын Алексей Алексеевич - Страница 27
Александра Феодоровна нашла выход из положения:
— Идите в гостиную, там сейчас лучше, чем здесь, не так душно.
— Право, Аликс…
— Идите. Алексея посади в мое кресло, он его любит.
— Спасибо, мама, — Алексей обнял отца за шею, и государь встал, обхватив сына…
Глава тринадцатая
«Во имя отца и сына…»
16 июля 1918 года. День
— Видишь ли, сынок, — начал государь, — не очень-то я умею объяснять, да и не люблю, если ты заметил. Я старался ставить вопросы так, чтобы собеседник сам нашел ответ. Если же возникало такое положение, что мои высокопоставленные подчиненные не находили ответа и не понимали меня, я молчал, давая им время найти правильное решение. Или хотя бы понять, что заставило меня поступить так, а не иначе. Я знаю, что часто мое молчание они принимают или за согласие, или за мою слабость, но все равно я вел себя именно так, потому что таким меня создал Господь Бог. Иначе вести себя я не могу и не умею. Это такие господа, как Родзянко или Пуришкевич, могут объяснить что угодно, оправдать то, что они еще вчера осуждали с таким же азартом. Я всегда помнил слова Спасителя: от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься. Поэтому не любил и не люблю говорунов, остряков, у которых все их дело заключается в пустопорожней болтовне.
Государь смотрел на сына серьезно, разговаривая с ним, как равный с равным. Так говорил с ним и его отец, когда выпадало время для серьезных бесед.
— Прости за длинное вступление, но мне хочется, чтобы ты знал: я не трусил в решающие моменты в годы моего правления империей. Двадцать три года… Если мне было страшно, я подавлял страх. Я понимал, что от моего решения зависит судьба России. Слишком велика была ответственность, чтобы позволить себе слабость. Никто не должен видеть государя слабым, да и не может правитель такой страны, как Россия, быть слабым!
Чтобы понять войну, надо знать, кто руководит войсками и какие перед собой ставит цели. Отец мне говорил: «Избегай войны, но держи в полной готовности войска». Еще он говорил, что у России только два надежных союзника — ее армия и флот. И это правда, потому что в моменты, когда надо было спасать Францию от полного разгрома, мы начинали наступление. Они же всегда медлили или вообще не помогали нам, и наши войска несли огромные потери. Им было все равно, в глубине души, конечно. Видишь ли, они лишь на словах считают нас европейцами, союзниками. На самом деле и Россия, и русские для них — люди второго сорта, дикие, отсталые. Кто-то из их острословов, Вольтер, кажется, сказал, что копни любого русского поглубже — и обязательно найдешь в нем татарина. Понимаешь, о чем я?
— Да, папа. Но ведь Пьер Андреевич, Сидней Иванович — совсем не такие.
— Конечно. Ты сказал: «Пьер Андреевич», «Сидней Иванович». То есть они стали по духу русскими, поняли и полюбили Россию и нашу семью. Ты, слава Богу, не читал тех газет, где маму твою называют немецкой шпионкой, подчеркивают без конца, что она немка, а не русская. Да и про меня писали много раз, что я никакой не русский царь, потому что мать у меня датчанка, а отец родился от немки, поэтому у меня ничего русского нет. Но они забыли, что все русские императоры Романовы — православные цари, что они венчаны на царство по закону Божьему, и управлять великой державой им всегда надлежало так, как Господь повелел в России. Поэтому мы были и есть русские цари, а императрица Александра Феодоровна в тысячу раз более русская, чем многие княгини и графини. Они кичатся своей русскостью, а на самом деле давно англичанки и француженки, потому что не понимают и не любят наш народ. В церковь ходят не потому, что душа зовет, а по обязанности, положение в обществе заставляет.
— Я слышал, сестры говорили, что они втайне и веры другой, и занимаются какими-то колдовскими делами.
— Да, это спириты. Развелось много тайных обществ. В них, к несчастью, входят и наши родственники.
— Но, папа, я не могу понять, — сказал Алексей с серьезностью, которая появилась в нем с марта прошлого года, после того, когда ему сказали, что его отец больше не император и что у России теперь уже никогда не будет императоров, — я не могу понять, почему они против России? Почему отрекся от престола и дядя Михаил? Мы будем такой страной, как Франция?
— Не знаю, сынок. Так, значит, Господу угодно, чтобы Россия претерпела страдания. Во искупление всех наших тяжких грехов.
Он замолчал, отвел глаза от сына. В углу гостиной, где они вели разговор, в деревянном вазоне росла пальма, опустившая ветви к полу — непременное украшение домов всех зажиточных обывателей. Над пальмой висела картина в тяжелой резной раме, пейзаж Шишкина. На переднем плане река, за ней лес, справа раскидистое дерево. Стены оклеены обоями, тоже самыми заурядными, с вазончиками, все это бледно-коричневого цвета. Мебель достаточно дорогая, наверное, дубовая, темно-коричневого цвета, как в домах у богатых купцов или промышленников.
Этот инженер Ипатьев недавно купил дом у промышленника, который уехал куда-то и, может быть, даже и мебель свою продал новому владельцу особняка.
Вся эта обстановка — начиная с люстр, кресел, покрытых бархатными накидками, массивных столов и высоких столиков с круглыми столешницами для цветов, — свидетельствовала о хозяевах как о людях, которые долгим и упорным трудом «вили гнездо», в строгом соответствии с представлениями о том, каким должен быть «порядочный» дом.
В гостиной, ближе к окну, стоял аквариум, довольно большой. Но ни воды, ни рыбок в нем не было. И всякий раз, когда на глаза государю попадался этот аквариум, он думал о том, что и его дом сейчас вот так же пуст. Но ни безвкусные обои, ни живопись, тут и там висевшая на стенах, ни пустой аквариум не раздражали государя. В доме было чисто, паркетный пол хоть и не натерт, но чист (за исключением тех комнат, в которых расположились наемники). В них-то, в их лицах, одежде, взглядах, было заключено как раз то, что государю надо было преодолеть, сохранив душу в том состоянии, когда можно думать и о Боге, и о России, и о своих близких.
— Конечно, Алеша, война — это целый ряд многих причин, обо всем не расскажешь, да и надо ли? — продолжил государь. — Ты теперь достаточно взрослый, чтобы самому во всем разобраться. Я лишь хочу сказать о некоторых понятиях, которые тебе самому нелегко уяснить… Тебе сейчас тринадцать. И мне было столько же, когда произошло событие, которое сильно изменило и мой характер, и мое отношение к людям. Я присутствовал при смерти моего дедушки, императора Александра Второго. Ты видел его портреты, но поверь, Алеша, твой прадед в жизни был другой, портреты не передают того, каким он был. Вот тетю твою, Елизавету Феодоровну, теперь игуменью, кто только ни пытался нарисовать, а никто не смог. Потому что есть непередаваемые черты души человека особого склада. Таким был и император Александр. Я восхищался им. И вот представь: он лежит с оторванными бомбой ногами, лицо белое, как мел. Он уже исповедовался и причастился, а теперь призвал всех нас, чтобы сказать последнее «прости». Можешь представить, какие боли он испытывал, как страдал! Но ведь ни слова о себе не сказал, стоны сдерживал, только просил простить его, если кому-то он причинил зло. Знаешь, Алеша, я, наверное, оттого и стал молчалив, что слишком много перестрадал и передумал после этого дня. Я ведь тоже был шалун и озорничать любил, как и ты, когда был маленький. А после первого марта совсем другим стал… Ну ладно, ведь начали мы о войне.
— Нет-нет, рассказывай, мне очень нужно все это от тебя услышать! Мне, конечно, многое рассказывали и учителя, и сестры. Да я и сам читал. Все эти убийцы, папа… Я не понимаю, почему? Почему обязательно надо убивать? Французы даже гильотину придумали. Зачем?
— Да, Алеша, и я думал об этом… На дедушку покушались шесть раз. А скольких прекрасных людей поубивали! Как раз тех, кто не жалел сил во славу России… Вот это, Алексей, и есть настоящая война.
- Предыдущая
- 27/80
- Следующая