Фиговый листочек для меня - Чейз Джеймс Хедли - Страница 34

Еще несколько минут у меня ушло на то, чтобы напечатать доклад О'Брайена и отнести его Гленде.

— Дополнительный материал для полковника, — сообщил я. — Положи его вместе с теми бумагами.

Она откинулась назад в кресле.

— Я только что узнала, что полковник задерживается в Вашингтоне. Его не будет до понедельника.

Я улыбнулся.

— Что ни делается, все к лучшему! Выходит, у меня в запасе еще пять дней. Простившись с ней, я побежал к своей машине и направился в офис Говарда и Венболта.

По дороге я остановился, чтобы перекусить булочками с рублеными бифштексами и выпить пива. Так что до офиса я добрался уже в половине третьего.

Толстая пожилая особа посмотрела на меня с явным недоверием.

— К мистеру Венболту, — сообщил я.

— Вам назначено? Ведь вы мистер Уоллес, не так ли?

— Да. В отношении времени четкой договоренности нет, но он меня примет.

— Мистер Венболт только что вернулся с ленча.

— То же самое могу сказать про себя. Значит, мы оба в одинаковом положении. Будьте любезны, сообщите ему, что я здесь.

Она неодобрительно посмотрела на меня, после чего включила селектор.

— К вам пришел мистер Уоллес из агентства Пармелла, мистер Эдвард, доложила она.

— Просите его ко мне! — загудел громкий голос Венболта.

— Полагаю, дорогу вы знаете? — посмотрела она на меня.

— Конечно. Третья дверь направо по коридору.

Она не соблаговолила подтвердить это и начала просматривать какие-то юридические документы. Я ощутил еле скрываемую жалость к этой женщине. Она была старой, толстой и, наверное, ее недолюбливали. Призрак власти, которой она обладала, оберегая покой босса, уменьшался. В скором времени она будет сидеть в своей небольшой квартирке в обществе кастрированного кота. Такова ее будущность.

Я нашел Эдварда Венболта за письменным столом. Вид у него был сытый и довольный. Он одарил меня профессиональной улыбкой, поднялся, чтобы пожать руку и жестом пригласил меня сесть.

— Ну, мистер Уоллес, — пророкотал он, когда я устроился, — у вас есть новости?

— О чем вы?

— Когда мы встречались в последний раз, разве вы не искали внука Фредерика Джексона?

Мне стало ясно, что его утренний стаканчик-другой затуманил ему мозги.

Затем он добавил:

— Верно, не так ли?

— Последний раз, когда мы встречались, — мистер Венболт, мы искали Джонни Джексона. Получили ли вы ответь на ваши объявления?

Он придвинул ко мне ящик с сигарами.

— Ах, нет. Мы прекратили поиски по указанию мистера Везерспуна. Спрашиваю из чистого любопытства: вы нашли мальчика? — он приподнял крышку ящичка. — Хотите сигару?

— Пока еще не нашел, но поиски продолжаю, — сигары я отодвинул в сторону.

— Благодарю вас, нет.

Венболт выбрал себе сигару, отрезал кончик, понюхал ее и закурил.

— Трудная задача.

Я предоставил ему несколько секунд, чтобы он мог покрасоваться с душистой сигарой в зубах, а затем осведомился:

— Вы, конечно, слышали о мистере Везерспуне?

У него на физиономии появилось выражение, которому позавидовал бы владелец похоронного бюро.

— Да, разумеется… Узнал сегодня утром. Кошмар! Человек в расцвете лет…

— Никто из нас не вечен. Люди приходят и уходят, — изрек я, доставая пачку сигарет. — Как я понимаю, вы занимаетесь состоянием мистера Везерспуна?

— Да.

Я ждал продолжения, но он, казалось, был заинтересован своей сигарой больше, чем мистером Везерспуном.

— Имеется лягушачья фабрика и бакалейный магазин, — произнес я. — Кроме того, у мистера Везерспуна должны быть солидные сбережения.

Венболт внимательно посмотрел на меня.

— У меня сложилось впечатление, что вас наняли для того, чтобы разыскать внука Фредерика Джексона. А вы почему-то пытаетесь получить информацию о состоянии мистера Везерспуна, что не имеет ни малейшего отношения к решению вашей задачи, — он взглянул на часы. — Я не могу уделить вам больше времени. — Вы когда-нибудь бывали в Сирле, мистер Венболт?

— В Сирле? Конечно, нет.

— Проявите немного терпения, — я выдал Венболту открытую, дружескую улыбку. — Я занимался «раскопками» в Сирле, разыскивая Джонни Джексона, и добыл доказательства того, что если бы мистер Везерспун был бы жив, я мог бы упрятать его за решетку минимум на 15 лет.

— Какие Доказательства? — вытаращил глаза Венболт.

— До тех пор, пока я не закончу дело и не отчитаюсь перед полковником Пармеллом, который затем передаст материалы в полицейское управление, я не могу сказать вам этого, мистер. Венболт, но заверяю вас, что не шучу. Разумеется, я сумею, если постараюсь, выяснить размеры состояния Везерспуна, но у меня мало времени, поэтому я надеюсь, что вы мне поможете.

— Вы хотите сказать, что Везерспун был преступником?

— Он был центровым банды по продаже наркотиков. Большего я вам сообщить не могу.

От волнения Венболт не заметил, что на его белоснежные брюки упал пепел от сигары.

— Наркотики?

— Героин… Это строго конфиденциально, вы должны это понимать. Каково состояние Везерспуна?

— Я бы сказал в полмиллиона. Все зависит от того, сколько стоят фабрика и магазин. Он весьма разумно вкладывал деньги через моих маклеров. Откровенно говоря, я поражался, какие огромные барыши дает Везерспуну его лягушачья фабрика, — он отложил сигару в сторону. — Наркотики? Это ужасно! Полагаю, вы отвечаете за свои слова?

— У меня достаточно доказательств против него, мистер Венболт, но вы понимаете, что он действовал не один, так что я продолжаю расследование. Кто наследует его состояние?

Венболт снова схватил сигару, заметил, что она потухла, и принялся ее раскуривать.

— Не понимаю, каким образом лягушачья ферма может быть связана с наркотиками?

— Это была умная фиговая операция.

— Какая операция?

— Лягушачья фабрика служила Везерспуну превосходным «фиговым листком» для прикрытия подпольной деятельности… Так кто унаследует его состояние?

Он долго разглядывал сигару, затем пожал плечами.

— Ввиду того, что вы мне сообщили, мистер Уоллес, и поскольку мой клиент умер, опять-таки желая помочь вам в вашем расследовании, я не считаю, что имею моральное и профессиональное право не сообщать вам о том, что произошло несколько дней назад, точнее, неделю назад.

Я терпеливо ждал. Ох, уж эти адвокаты! Как они любят нанизывать слова.

— Мистер Везерспун приехал повидаться со мной. Он был не в себе и выглядел больным. Я бы сказал так: было похоже, что он почти не спал. Это было удивительно, потому что покойный всегда являл собой образец уверенности и твердости. Он сообщил мне, что намеревается отойти от дел. Это меня удивило, ведь ему исполнилось всего лишь 48 лет. Он поручил мне продать все его бумаги. Я напомнил ему, что некоторые акции в данный момент сильно упали в цене, но что это явление временное и не следует спешить. Но он заявил, что ему срочно нужны наличные. Далее, он поручил мне продать бакалейный магазин в Сирле за столько, за сколько удастся. Я очень чувствителен к атмосфере и не сомневаюсь, что мой клиент находился под каким-то непосильным гнетом, и поинтересовался, намеревается ли он также расстаться с лягушачьей фабрикой, на что он довольно резко ответил, что этим вопросом займется лично, — Венболт помолчал, чтобы сделать пару затяжек. — Вот тут я поднял тот вопрос, который не переставал беспокоить меня с того момента, как мистер Везерспун стал моим клиентом. Я объяснил ему, что он не оставил завещания. Он ответил, что у него нет родственников, так что ему наплевать на всякие завещания. Я объяснил ему, что если умрет один из моих клиентов с таким солидным состоянием, как у него, не оставив завещания, у меня могут возникнуть серьезные неприятности. Меня обвинят в некомпетентности и несерьезном отношении к своим обязанностям. Он сидел на том же стуле, на котором в данный момент сидите вы, внимательно глядя на меня. Потом он как-то странно ухмыльнулся. Точнее, это была циничная ухмылка. — Венболт занялся сигарой, аккуратно стряхивая пепел в ониксовую пепельницу. — Он сказал, что не подумал об этом, но раз уж дело обстоит таким образом, то он хочет завещать все деньги и бакалейный магазин мисс Пегги Вьет из Сирля.