Прекрасная Магелона - Средневековая литература - Страница 23

И только великий бельгийский писатель XIX в. Шарль де Костер, правильно уловивший мятежный дух неугомонного Тиля, в замечательном романе «Легенда о Тиле Уленшпигеле и Ламме Гудзаке» (1867) превратил героя народной книги в смелого борца за общее дело.[40]

Об огромном успехе народной книги свидетельствуют ее переводы на иностранные языки. Помимо английского, фламандского и голландского, «Уленшпигель» был переведен на языки французский, датский, шведский, латинский, чешский и польский, В конце XVIII в. книга была переведена с польского на русский язык.

На немецком языке книга только в XVI в. выдержала 16 изданий.

Как уже отмечалось выше, по словам Гёте, характерной особенностью народных книг являлась их дешевизна, их доступность широким кругам покупателей. И так было не только в конце XVIII в., но и в XVI в., когда народные книги пользовались особой популярностью. Занимательные истории светского характера, образующие основу немецких народных книг, печатались уже в XV в. Но это были обычно дорогие, «роскошные» издания большого формата, богато иллюстрированные тщательно выполненными ксилографиями, доступные только узкому кругу состоятельных любителей чтения. Они как бы подражали дорогим, великолепно оформленным рукописным книгам, обращенным к высшим слоям общества. По мере того как росли города и крепла бюргерская культура, происходила демократизация книжного дела. Книгоиздатели начали выпускать книги, рассчитанные на массового читателя. Они печатались на дешевой бумаге в небольшом формате и украшались незатейливыми гравюрами, нередко переходившими из одного издания в другое и даже иногда не вполне соответствовавшими данному тексту. Чтобы устранить возможные нарекания, вместо указания года издания в книге иногда указывалось: «Напечатано в этом году».

В связи с возросшим спросом на дешевые книги предприимчивые издатели в Страсбурге, Аугсбурге, Франкфурте-на-Майне, Мюнхене и Нюрнберге начали снабжать ярмарочных продавцов ходовым товаром. Так, на ярмарках Германии появились «народные книги», охотно раскупаемые горожанами, а то и грамотными крестьянами. До нас дошел любопытный документ, дающий представление о том, как в XVI в. шла торговля этими книгами. Франкфуртский книгопродавец Михаэль Хардер отметил в своем торговом реестре, что в 1569 г. на ярмарке им продано около 2400 книг. Из них 233 — «Семь мудрых мастеров», 202 — «И в шутку, и в серьез», 196 — «Фортунат», 176 — «Магелона», 158 — «Мелузина», 157 — «Понт», 144 — «Гальми», 135 — «Октавиан», 118 — «Отврати печаль», 97 — «Гуг Шаплер», 85 — «Апполоний», 77 — «Уленшпигель», 70 — «Луцидарий», 56 — «Тристан и Изольда», 52 — «Флорио и Бианчеффоре», 39 — «Барбаросса», 37 — «Фиерабрас», 34 — «Роговой Зигфрид», 32 — «Маркольф», 39 — «Шильдбюргеры», 24 — «Оливье», 17 — «Герцог Эрнст», 18 — «Оливье и Артур», 8 — «Поп из Каленберга».[41]

Реестр М. Хардера дает живое представление о том, как бойко шла торговля народными книгами на немецких ярмарках XVI в., как разнообразны были запросы покупателей, проявляющих интерес и к сборникам популярных шванков, и к старинным героическим сказаниям, и к рыцарским любовным историям, и к волшебным сказкам.

И конечно, значение народных книг не только в том, что на протяжении столетий они являлись излюбленным чтением простых людей Германии, но и в том, что в истории немецкой литературы они занимают прочное место. С ними связана традиция, которую по справедливости можно назвать романтической. От «Прекрасной Магелоны», «Мелузины» и «Фортуната» с его волшебным кошельком через любовно-авантюрные романы эпохи барокко к писателям времен романтизма тянутся прочные нити. Ведь не случайно «открытие» народных книг было совершено романтиками, непосредственно к ним обращавшимися. Другая линия литературного развития восходит к сборникам шванков, преодолевавшим «романтическое» двоемирие и прочно утверждавшимся среди земных реалий.[42] Такие книги, как «Уленшпигель», стояли у истоков реалистической немецкой прозы, поначалу еще весьма наивной, не знавшей сложных характеров. Ведь фигура Уленшпигеля лишена развития, с самого начала до конца она нарисована в контурной ксилографической манере. О движении времени мы узнаем только потому, что умножается количество похождений Тиля.

Вместе с тем уже в «Уленшпигеле» ясно намечены признаки бурной эпохи, завершившейся Реформацией. Да и сам Уленшпигель при всей его художественной статичности являлся воплощением неугомонной энергии, выступавшей чаще всего в форме плутовства. От народной книги путь перебрасывался к плутовским романам Гриммельсгаузена с незабываемой фигурой Симплициссимуса и его соратников, а затем и к другим произведениям немецкой литературы, в которых подчас скрещивались обе художественные линии.

Да еще и сейчас старинные немецкие народные книги могут привлечь читателя своей непосредственностью, наивной занимательностью и ярким вымыслом.[43]

Комментарии

Немецкая народная книга о Рыцаре Серебряные Ключи и о Прекрасной Магелоне является переводом на немецкий язык популярного в средние века и эпоху Возрождения французского рыцарского романа о Петре Прованском и неаполитанской принцессе Магелоне. На немецкий язык этот роман перевел в 1527 г. секретаре саксонского курфюрста Фридриха Мудрого и воспитатель его наследника Вейт Варбек (Veit Warbeck, 1490–1534). Переводчик был одним из образованнейших людей своего времени. Он родился в 1490 г. в г. Швебиш-Гмюнд (Schwвbisch-Gmund) в состоятельной бюргерской семье, глава которой мечтал о возведении своего рода в дворянское достоинство. Мечты отца унаследовал и сын. Начав свою деятельность на дипломатическом поприще, Варбек в 1506 г. продолжил свое образование в Париже и добился там различных ученых степеней, в том числе степени магистра искусств Парижского университета. Возвратившись на родину в 1514 г., он приступил к изучению права в Виттенберге, где стал ревностным учеником и другом Лютера. Дружеские отношения поддерживал также Вейт Варбек с выдающимися учеными-гуманистами немецкого Возрождения Г. Спалатином и Ф. Меланхтоном. В 1519 г. Варбек принял духовный сан, а в 1523 г. он был назначен воспитателем наследного принца Иоганна Фридриха. В 1532 г., когда его воспитанник стал курфюрстом, он был произведен в вице-канцлеры. Спустя два года Вейт Варбек умер, так и не будучи пожалован дворянским званием.

Предполагается, что роман о Магелоне он преподнес принцу Иоганну Фридриху в качестве свадебного дара по случаю его бракосочетания с принцессой Сибиллой де Клев 2 июня 1527 г. Книга как нельзя лучше соответствовала этому торжественному случаю, она повествовала о любви и верности отпрысков двух знатнейших домов Европы.

До настоящего времени сохранилось две редакции французского рыцарского романа о Магелоне, хронологический разрыв между которыми исчерпывается приблизительно двумя десятилетиями. Первая редакция, наиболее ранняя и наиболее архаичная, датируется исследователями 1-й половиной XV в. Она представлена рукописями и единственным печатным изданием Б. Бьюйе (Лион, ок. 1480). Вторая редакция, записанная в 1453 г., известна не только в рукописях, она многократно печаталась в XV в. По мнению французских ученых, вторая редакция представляет собой краткий вариант первой, подвергшийся к тому же языково-стилистической обработке. Советский исследователь В. Д. Кузьмина[44] утверждает, что вторая редакция отличается от первой принципиальными изменениями, заключающимися в отходе от традиций средневекового повествования и приближении книги к литературным нормам и духу эпохи Возрождения. Основой для перевода В. Варбека послужила вторая редакция французского романа, причем переводчик, в свою очередь, усилил возрожденческую направленность книги.