Исповедники (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 58

- Что случилось? Тебя кто-то обидел? – я удивлённо спросил её, когда пряча от меня красные глаза, девушка попыталась отвернуться.

- Я не понимаю Рэджинальд, - она говорила, повернувшись ко мне спиной, - кто я тебе? Случайная знакомая? Близкий человек? Почему ты так заботиться обо мне и Вилли? После смерти его отца, мы стали никому не нужны и только ты вытащил нас из помойки. Зачем? Почему? Вы ведь не были с Вилли так уж близки, я точно это знаю!

- «Да я и сам не знаю, почему я это делаю, - у меня не было ответов на её вопросы, я и правда не понимал, почему я так забочусь о мало знакомой мне девушке, да к тому же с ребёнком на руках о другого человека, - может чувство вины? Я и сам не знал этого точно».

- Почему мы должны делать что-то только ради причин? – я ляпнул первое, что пришло мне в голову, сам понимая абсурдность своих слов, - мне просто небезразлична ваша судьба, вот и всё.

Девушка повернулась ко мне, с решительным видом развязала пару завязок на ночной сорочке и ткань сползла вниз, открывая моему взору её тело.

- Нет Марта! Нет! – я старательно отводил взгляд от тугих грудей с напрягшимися сосками, а также тёмному треугольнику внизу живота, - я не хочу этим с тобой заниматься!

- Почему? Я не красивая? Уродина? – она побледнела и на глазах снова появились слёзы.

- Оденься пожалуйста, - попросил я, с усилием отворачиваясь от неё, - я ведь не железный.

Сзади ко мне прижалось женское тело.

- Тогда почему Рэджи?!

- Я пока не могу, - я поправился, - с тобой не могу, слишком живы в памяти ваши отношения с Вилли. Возможно именно в память о них, я сейчас не могу заняться с тобой любовью – это будет словно предательство.

- Я многое перенесла с момента его смерти и Господь свидетель, на многое пришлось пойти, чтобы выжил маленький Вилли, - её голос был тих и спокоен, - поэтому я не считаю предательством то, что я делала, лишь бы он остался со мной. Но я понимаю о чём ты говоришь и готова ждать. Ведь теперь ближе сына и тебя, у меня никого нет. Позови меня, когда я буду нужна, я всегда буду рядом.

Тёплое тело, будоражащее мою кровь, отстранилось от меня, а спустя пару минут скрипнула входная дверь, оставляя в комнате лишь аромат женщины.

- «Может я совершил сейчас ошибку, - в расстроенных после этой встречи мыслях, я разделся и лёг в кровать, - но я завтра бы не смог смотреть ей в глаза, если бы сейчас переспал с ней. Пусть пока всё остаётся как есть».

***

Поскольку утром я отправил телеграмму, с аппарата установленного в поместье, договариваясь об ещё одной встрече, чтобы вместе с сэром Энтони вернуться в город, то с мамой и дедушкой успел только позавтракать и договориться навещать их, пока не уеду из города. С Мартой мы не говорили, утром она не вышла к общему столу, сказавшись больной. Мама видимо женским чутьём подозревала, что между нами случился какой-то разлад, потому что прощаясь, она обняв и поцеловав меня, шепнула, что девушками всегда всё сложно, мне не нужно расстраиваться из-за этого. Пришлось заверить её, что у меня всё отлично, но она не сильно этому поверила.

***

- Я так и не понял, что тебя связывает с той девушкой, - мы долго ехали молча, пока учитель не надавил на «больную мозоль», - вы ведь не встречаетесь и ребёнок у неё от другого.

- Это долгая история, - сейчас я совершено не хотел говорить на эту тему, но из уважения к человеку, который потратил на меня целый день, решил объяснить, - помните я вам рассказывал, как одного моего знакомого убили люди Кукольника?

- А-а-а, - с пониманием воскликнул он, - это его жена? Тогда тем более непонятна такая твоя забота. Ну если не хочешь её бросать с ребёнком на руках, дай девушке ренту, ты себе можешь это позволить, но селить в дом вместе со своими родными, поверь мне, будет много слухов и сплетен.

- Возможно вы и правы учитель, - я задумчиво пожал плечами, а перед глазами внезапно всплыл образ обнажённого женского тела в полумраке комнаты. Я потряс головой, старательно от него избавляясь.

- «Не время сейчас для этого».

- Ладно дело твоё, ты в тринадцатый, как я понял?

- Да, назначил встречу Дрейку, так как не знал, где его можно днём отловить.

- Тогда до встречи в имении, - он попросил водителя остановиться, едва мы подъехали к перекрёстку на Пэлл Мэлл и поменялся местами в охранником из второй машины, уехав на ней в имении. Я же отправился в длительную поезду по городу, поскольку собирался закончить одно из последних дел, держащих меня здесь, я всё же надеялся на здравомыслие власть предержащих, которые не станут задерживать меня в городе, в котором я не хотел больше оставаться. Количество моих запросов, писем по этому поводу становилось всё больше, я хотел измором взять крепость - «сэр Артур Лонгвиль». В последней встрече с ним я даже напомнил о расправе надо мной во дворце. Даже его заверения в том, что принцесса весьма сожалеет о жестокости наказания, нисколько не ослабили мою холодную ярость направленную на неё и её любовника, я явно видел, как они на друг друга смотрели во время наказания. Просто она была слишком высоко, чтобы мои желания затмили мой разум.

***

- Почему я всегда пропускаю, столь важные события в твоей жизни, Рэджи? – костедробильная машина, под названием «дружеские объятья Дрейка» снова была в действии, пришлось пискнуть и выкарабкаться из них. Скромно сидящий на диванчике своего же кабинета инспектор Олаф, старательно делал вид, что его здесь нет, хотя уши навострил, едва узнав, с какой целью мы оба прибыли в его участок.

Дрейк отпустил меня и подойдя к шкафу, по хозяйски достал графин с виски, а также три стакана.

- Я не пью! – в унисон заявили мы с инспектором, тут же переглянувшись и рассмеявшись, своему единому возгласу.

- Как хотите, а я выпью, - Дрейк булькнул себе жидкости на два пальца и уселся в кресло, сделав небольшой глоток и довольно крякнув.

- Твоя телеграмма заставила отменить меня две встречи, так что давай, рассказывай скорее, пока Олаф не выгнал нас из своего кабинета.

Инспектор, имя которого назвали, скоромно потупился, словно и в мыслях такого не держал.

- Хорошо, - я устроился удобнее и стал рассказывать, причём злость настолько захватила меня, заставив пережить заново моменты, о которых я старательно старался забыть, что я выложил практически всё о деле, хотя и не собирался делать этого раньше. Боль от потери девушки снова всколыхнуло во мне всё то, что я заглушил алкоголем, поэтому рассказ я заканчивал весьма эмоционально, не сдерживаясь в выражениях. Умолчал я только об откровенно секретных данных об исповедниках и всем, что с этим связанно.

- Пожалуй, я всё же выпью, - когда я закончил своё повествование, молчавший до этого инспектор поднялся с диванчика и налил себе стакан, долив виски и в стакан старшего по званию. Они одним взмахом выпили, налив себе ещё.

- Да уж, - протянул Дрейк, - что ты от нас-то хочешь? Если даже сам продался за деньги? Мы слишком мелкие сошки, чтобы без последствий для себя просто рассказать кому-то об услышанном. Ведь это всё государственная тайна?

Я проглотил слово «продался», поскольку это было правдой и кивнул.

- Я узнаю от этого человека имена тех, кто заказал нападение, а также исполнителей, - я посмотрел на Дрейка, - ведь вы не будете против, задержать их?

Они переглянулись.

- Если будут доказательства, почему нет? – задумчиво ответил мистер Олаф, - почему ты уверен, что он тебе всё расскажет?

- Какой ему смысл сейчас их укрывать? – спросил я, - тем более, что сэр Энтони сказал, что государство ему не будет выплачивать оклад, просто держа на полном обеспечении, вроде как этим, он будет расплачиваться за своих грехи.

- Хочешь купить его?

- У всех нас есть цена, - я поднял руку, на возмущённый вопль инспектора, - у кого-то больше, у кого-то меньше, но она есть и заключается не обязательно в денежном эквиваленте. Это я понял по себе: устроить маму и дедушку в поместье, чтобы не волноваться за их будущее – вот моя цена, пусть для этого и согласился отступиться от некоторых своих принципов.