Банальные стереотипы (СИ) - Горова Вера - Страница 14

— Так вы волновались.

— Мы? Да не в жизнь!

— Это не было вопросом.

— Оу, — Фэри заложила руки за голову и прикрыла глаза. Я не боялась, что она оступиться: пока эльф на земле с ним ничего не случиться. — За принцесску волновались, это да, самую малость. Кто знает, чему ты ее научишь? Отпустишь на пару часов и того и гляди: татушка какая-нибудь на пикантном месте или толпа озабоченных принцев.

— У меня нет татуировок, — а вот про толпу принцев сказать было нечего. Хотя лично я считаю, что девочке она не помешает: вдруг найдется выгодная партия?

— Правда? — Фэри открыла глаза и с сомнением уставилась на меня.

— Правда. Зачем мне дополнительные приметы для розыска? — будто мне моего лица не хватает и субтильной фигуры.

— Ты точно воспитывалась наемником, а не убийцей?

— В некоторых областях эти две профессии имеют одинаковое мнение.

— Напомни мне когда-нибудь научиться тебя опасаться, — лицо эльфийки на мгновение стало серьезным, но потом она рассмеялась и развеяла атмосферу: — Хомячок.

Я уже говорила, что иногда мечтаю придушить ее?

— Хм…

— Хм…

— Хр-р…

Мы с Огнессой переглянулись и с садисткими улыбочками отвесили захрапевшей Фэри по щелбану. Главное в этом опасном для жизни поступке, вовремя отдернуть руку. Так и есть: в деревянный пол воткнулось два кинжала.

— Да я вас…

— Тс-с! Малышка Ирия так старается.

— К тому же ты тоже голосовала за «девчачий вечер».

Разозленная эльфийка поворчала-поворчала и отвернулась от нас, чтобы не видеть наши довольные с магессой лица — она у нас очень чувствительная, особенно болезненно реагирует на счастье других людей.

— Мне продолжить?

Упс, кажется, принцесса заметила нашу «шутку». Была глубокая ночь, завтра рано утром мы покидаем родные для нее земли, поэтому наша торопыга не придумала ничего лучше, как сделать «девичий вечер». Мы не возражали: поспасть нам все равно не удастся, все подушки пали смертью храбрых в Испытании. В нем мои подруги успели убедиться в силе этой хрупкой девушки, одна за другой потерпев поражение. Я же предусмотрительно изобразила свое поражение до того, как Ирия вошла в раж, поэтому синяков не заработала.

— Продолжай-продолжай… И что тот мальчик, пригласивший тебя на танец?

— Через три года он трагично погиб, упав с лошади, — послышался тяжелый вздох неудавшейся возлюбленной.

Мы же переглянулись и кивнули друг другу, единодушно решив, что это был заговор. Этих принцев с малых лет учат верховой езде, а тут такой нелепый случай. Только вот Ирии не стоит об этом знать: пусть у нее останутся только светлые воспоминания про первую любовь.

— Моя история подошла к концу. Мне просто не терпеться услышать ваши.

Сначала мы не поняли, на что намекает болтающая ногами принцесса в розовой пижамке с купидончиками. А когда поняли, было поздно: меня, как лицо команды, заставили отвечать первой.

— Любовь, да… — начала я, беспомощно глядя на подруг в поисках поддержки. Те поддержали меня ехидными ухмылками, особенно широко улыбалась Фэри. Предательница Огнесса!

— Первая любовь, — уточнила сияющая от любопытства рыжеволосая девушка. — Думаю, вам есть, что рассказать о любви, ведь вы более опытны.

Правильней сказать старше, Ирия, ты выбрала путь придворной лести, а она в рядах прямолинейных героев не в почете. Тебе предстоит многому научиться. Хотя… она же всего лишь на месяц у нас.

— Ну, влюбиться очень легко. Мне это доказала дюжина принцев. Не знаю, что они во мне нашли, любовь к простолюдинке характеризует их не с лучшей стороны.

— Леди Мила, вы отвлеклись.

— А, точно. Итак, любовь. Когда высокородный идиот тащит тебя в свою комнату — отбрасывай все приличия и беги. Потому что бесчестная девушка никому не нужна, если ты понимаешь, о чем я. На таких не женятся и детей не рожают, зато по молодости гулять самое оно. Мужчины, что с них взять, — спину обдало жаром — это Огнесса просверливала в моей спине дырку, за использование любимой фразы и коронного пренебрежительного тона. Я тут же вспомнила, что вообще-то не являюсь борцом за права невинных и угнетенных женщин, да и папенька надавал бы за такое ремнем, поэтому я вернулась к наставительному тону: — Итак, когда тебя похищает бесцеремонный воздыхатель, сохраняй спокойствие и ясный ум. Оцени обстановку, пыл самопровозглашенного жениха, количество охраны и наличие колюще-режущих предметов в спальне, на крайне случай тупых и весомых. Хотя с твоей-то силой проблем у тебя не возникнет, но всегда помни, что твоя самооборона может обернуться против тебя. И знаешь, как не попасть в тюрьму за нападение принца?

Ирия помотала головой и в испуге натянула по самые глаза одеяло.

— Бей тем, оружием, которое никому в голову не придет назвать оружием!

Эту мудрость мне передал Суровень — чемпион по драке в таверне. Однажды он убил человека, вовремя кинув тому в рот куриную косточку.

— Я вижу недоумение в твоих глазах, моя юная ученица!

Окончательно сбитая с толку Ирия снова закивала головой, на этот раз утвердительно.

— Ты действительно хочешь это узнать?

— Да! — подтвердила принцесса.

— О нет… — Не позорилась бы! — заворчали мои верные соратницы.

— Узри же, оружие не раз спасавшее мою жизнь, честь и репутацию! Антипринц! Сделано из керамики, антипринцевое покрытие, руническая ручка, в случае крайней необходимости можно использовать по прямому назначению и пожарить мясо.

— Мила, какое отношение имеет сковородка к оружию против принцев?

— Прямое. Я бы сказала идеальное. Керамика — не засекут защитные заклинания, руническая ручка — мгновенная телепортация предмета в случае необходимости, антипринцевое покрытие… Не знаю, но звучит круто. Антипринц неоднократно спасал мне жизнь. Сама подумай: «она ударила меня сковородкой и сбежала» звучит криминально?

— Нет… Думаю, нет, скорее… смешно.

— Вот именно! Смешно! — я пафосно воздела указательный палец к потолку. — Кстати, прекратите ржать, это некрасиво! — истерический смех из правого угла начал порядком раздражать.

— С таким серьезным видом! Ой, не могу… — вытирала набежавшие слезы раскрасневшаяся Фэри.

— Нести чушь с серьезным лицом — это навык прирожденного героя! — тоже самое можно было сказать и про саму Огнессу, всем своим видом показывающую, что пять минут неудержимого смеха, ничем на ней не отразились. А у самой уши и щеки пылают.

— Это не чушь. Это — Жизнь. Ей, как принцессе, знать полезно, — я попыталась отбить атаку подруг, но привычно потерпела неудачу. К тому же я вдруг осознала, что выгляжу… глупо. Одно дело играть идиотку, другое дело начать быть идиоткой.

— Это было очень познавательное выступление, — Ирия разбавила неловкую паузу жидкими аплодисментами, — но я спрашивала про твою первую любовь, а не про то, как с ней бороться. Кто счастливчик?

Вот этим самым вопросом Ирия сделала то, что доселе никому кроме Суровня не удавалась: морально разгромила меня. Осознать в двадцать три года, что ты до сих пор не влюбился — это ужасно.

Нет-нет, постойте, есть же детская влюбленность! Точно! Например, в… продавца сладостей! Хотя нет, он тогда кое-что высказал, насчет наемников и их «выродков», с тех пор о нем никто не слышал. Симпатичный городской мальчик? Нет. Простодушный деревенский? Тоже нет. Первый принц? Он был жирен, как свинья, да и вел себя соответствующе. Хоть кто-нибудь! Погодите-ка, сс чего я решила, что любовь должна быть романтической? Подойдет и дружеская! Э-э, нет, опять облом, это же Фэри и Огнесса, они «подруги» на словах, но не на деле. Правда, Огнесса ради меня сегодня телепортом воспользовалась, дважды. Любовь к родителям?

В голове возник образ Суровня. Мужчина в годах с сединой в волосах, испещренный шрамами и разыскиваемый двумя империями, тридцатью семью государствами, девятью республиками и десятком обманутых в лучших чувствах женщин. Такого человека сложно любить, но… Он вырастил меня, научил выживать и не делал того, что делают некоторые приемные отцы с входящими в женскую красоту дочерьми. Не знаю насчет любви, однако он вызывает во мне чувство долга, элементарной благодарности.