Мастер рун - Михайлов Михаил Михайлович - Страница 36

– Так что же такое сокровище хозяин продаёт за бесценок?

– Хозяйка продаёт, не хозяин, – чуть потупился Зорт. – Но из-за хозяина, своего мужа. Убили его, в том доме и убили.

– Эх, Зорт, – вздохнул Костя, – а я уже почти поверил, что имею дело со стоящим человеком, хорошим специалистом, а ты…

– Постойте, Кост, не торопитесь с выводами, хорошо? – перебил Костю собеседник. – Да, хозяина убили в доме, но и убийца ненадолго пережил жертву. Сторожевой голем прикончил злодея, так что, душа убитого упокоилась с миром. А потом ещё дважды жрец проводил обряды очищения и изгнания злых сил, поэтому, бояться проклятья или призрака причин нет. Первоначально дом за три сотни золотых монет выставили, но быстро опустили до двухсот. И только три дня назад цена снизилась вдвое. Какие-то жалкие сто золотых монет. Вы первый, кто узнал это, а то бы дом уже был бы продан.

Костя несколько минут размышлял, потом махнул рукой:

– Поехали, посмотрим. На месте определюсь.

До дома добрались быстро, и едва Костя вышел из двуколки, как понял: место ему нравится и дом он купит с вероятностью девяносто процентов. Перед домом расположилась крошечная площадь с круглым фонтаном, в центре которого стояли две бронзовые потемневшие фигуры не-пойми-кого. Рядом с фонтаном росли розовые кусты, высокие и густые. И, что важно, не ломаные, и с бутонами. Следят за ними, не дают шалить местной детворе и влюбленным парочкам, в которых кавалеры запросто обчищают целые оранжереи, чтобы бросить к ногам любимой ворох цветов и через пять минут позабыть про них, так и оставив валятся на скамейке или мостовой.

Площадь чистая, ни конских яблок, ни огрызков от яблок садовых, ни просыпанной золы или кусков угля. Дома как на подбор – высокие, чистые, следов разрухи и запустения не видно. Только один, по виду самый «молодой», выделялся чужеродным пятном: светлые пятна на тёмной древесине ворот и калитки, засохшие побеги плюща и вьюнка на каменном заборе, следы того, как нерадивые руки вырывали из кладки металлические украшения.

– Этот дом? – Костя кивнул на «покалеченный» дом. Зорт чуть-чуть покраснел.

– Да, Кост, он самый. Так выглядит, потому как… ну… Это хозяйка решила снять всё более-менее ценное. Смерть мужа сильно подкосила её, почти без денег осталась. Дом, вот, решила продать, содержать его не могла дальше.

Ключ от калитки у Зорта имелся и через пару минут мужчины вошли в дворик дома. Дорожка из белой плитки с розовыми прожилками, начинавшаяся от калитки, возле дома разделялась: короткий рукав вёл к крыльцу, второй заворачивал за дом.

Дом был двухэтажный, построенный из красно-коричневого кирпича, с арочными окнами и двустворчатой дверью из тёмного дерева, обитой фигурными бронзовыми полосами для крепости. Все окна были прикрыты ставнями. Рядом с дверью висела голова дракона, из пасти которой выходил шнурок с небольшой бронзовой гирькой на конце.

– А что дракона хозяйка не забрала? Эта вещь явно дороже пластин-украшений с ворот и финтифлюшек со стены? – спросил Костя, указывая на заинтересовавший его предмет.

– Звонок? Да он в стену вделан намертво, вторая часть в прихожую выходит. Чтобы снять целиком, это нужно ломать полстены. С уличной калитки звонок сняла, он как раз к этому дракону подходил, к шнуру.

– Ясно.

За домом стоял кирпичный сарай с плоской крышей, крытой черепицей. С торца наружу сильно выдавалась печная стенка с огромной трубой. Как оказалось, внутри имелась большая кузнечная печь, в которой можно было не только разогревать и отковывать металлические заготовки, но выплавлять не очень крупные детали. К сожалению, ни тиглей, ни другого необходимого инструмента не было. Даже горн был демонтирован. На верстаке – толстенных деревянных плах из морёного дуба, закреплённые вдоль стены, имелись следы от тисков и маленьких плит для слесарных работ. Понятное дело, что самих приспособлений не было.

В доме было снято всё! Даже матерчатая обивка со стен и металлическая плита, дверцы и заслонки на кухонной печи. С камина в большой комнате открутили и выбили защитную решётку и декорирующую плитку.

– Просто мамаево нашествие, – пробурчал Костя под нос, с изумлением осматривая следы, оставшиеся от хозяйки. Дама явно еврейских корней.

На втором этаже в небольшой комнате размером четыре на четыре метра и трёхметровыми потолками следом вандализма было больше всего. Рабочие оторвали несколько половых досок, разобрали одну стену, там они сняли дощатое покрытие, обнажив кирпичную кладку, в потолке зияло отверстие в квадратный метр.

– А тут что такого ценного было?

– Не знаю я, – развёл руками Зорт. – Может, хотела сменить пол, но оставила эту затею, так как не хватило денег.

– А что… хм, это здесь его убили?

В двух местах: в центре комнаты и у самого порога на светлых половых досках темнели ржавые пятна. Кровь. Учитывая размеры пятен, тут только ремонт и поможет.

– Здесь. Это кабинет, здесь господин Вермар проводил очень много времени.

– И на потолке кровь была? Да, а что за голем был у этого Вермара?

В ответ Зорт вновь развёл руками.

Больше часа Костя потратил на осмотр дома. Приятным удивлением было наличие почти привычной туалетной комнаты – с унитазом и сливом. Воду, правда, нужно было заранее набирать в большоё бак на стене. Имелась и ванна – огромная, медная, весом под полтонны, наверное, потому и осталась на месте. Стояла она в углу на кухне, прикрываемая плотной шторой. Шторы, как и гардины для неё, понятное дело, не было и в помине. На ванну были наложены магические руки, а, судя по характерным углублениям в декоративных шишечках по углам, имелись и накопители. Отличный дом, замечательный и плевать Косте было на убийство. На Земле целые кварталы на кладбищах стоят, тысячи людей живут на костях и ничего.

– Покупаю.

Остаток дня Костя провёл в беготне между банком, нотариальной конторой, городским магистратом и съёмной квартирой вдовы. Хозяйка дома оказалась очень милой и симпатичной девушкой. Чуть-чуть постарше Кости, стройная, энергичная с длинной косой, сейчас скрытой большим чёрным платком. И постреливала глазами довольно откровенно, заставляя сердце у Кости биться чаще каждый раз, когда взгляд вдовы падал на парня. Даже мелькнула мысль предложить встретится… Но тут же быстро её отогнал. По обмолвкам за день понял, что к трауру тут очень строго относятся. Для создания семьи можно было кое с какими правилами и нормами поступиться, но несерьёзные шашни – ни-ни. С другой стороны, через три недели строгая часть траура закончится, вот тогда Костя и заглянет на огонёк. Точно, так и сделает. Ведь видно же, что девушке он понравился. И деньги для ухаживания имеются.

Глава 11

Первым делом Костя отремонтировал кухню. Заказал в мастерской новую плиту, дверцы и прочую мелочёвку, без которой печь и не печь вовсе. Нанял столяров и подробно объяснил, что именно из мебели желает видеть на кухне. Приобрёл магические светильники, развесив в каждой комнате не менее двух. Вызвал мастеров, которые должны были заменить пол в кабине, заделать дыры в стенах и потолке.

Пока дом приводили в порядок, Костя снимал комнату в ближайшем постоялом дворе. Без дела не сидел, постоянно находился рядом с рабочими, часто включался в работу, но ещё больше времени проводили за бумагой и чернилами, вычерчивая цепочки рун.

– Кост, мы тайник нашли под полом, – чуть приотворив дверь в комнату, где сидел Костя, произнёс один из рабочих. – Чертежи какие-то и голем.

– Голем?! – вскинулся землянин. От резкого движения качнулась большая чернильниц, выплеснув часть своего содержимого на ботинки и штанину парня. Костя только поморщился. – Показывай… где нашли?

– В кабинете, под полом. Там такой хитрый тайник устроен, что никак не обнаружить. Или зная секрет, или как мы сделали – сняли доски.

В кабине от пола остались только лаги и потолок комнаты снизу, сквозь щели пробивался свет светильника, активированного и забытого. Почти в центре комнаты промеж толстых брусьев-лаг был устроен тайник. Там лежала толстая пачка бумажных листов, перетянутых бечевой, и небольшой голем, размером с хорька. Фигура странная, что-то среднее между таксой, кротом, крысой и утконосом. Широкие короткие лапы с длинными ногтями и пяточной шпорой, куцый плоский хвост, длинная узкая морда с пастью-клювом, полной мелких треугольных зубов в два ряда.