Пятый (СИ) - "amie" - Страница 7

К стоявшему в проходе Дереку подошел Леон, обнял его сзади, поцеловал в шею, что-то пробормотал, на что тот фыркнул - наверно, обсуждают, проснулся ли я или еще сплю, даже когда меня уже активно пользуют. Джокер подполз ближе, принялся играться языком с моим членом, добавил еще свои пальцы к члену внутри. Я непроизвольно застонал от сильных ощущений.

Наигравшись с откровенными ласками, коротко стриженый уселся на бедра рыжего, подался вперед, накрывая меня своим телом, забрасывая мои ступни себе за поясницу, вжимаясь, втискиваясь в меня вместе с Итаном… Стоп, мы же так не договарива… а-ах… ты ж е… Твою же… филейную часть спасаю!

Джокер, огладив меня по бокам сильно, начал медленно покачиваться, разгоняться постепенно, целуя… Черт, целуя не меня, а Итана через мое плечо. Со стороны двери уже откровенные смешки посыпались. Посмотрим, кто посмеется послед… ах-ха…

Последними “посмеялись” они, но к тому моменту я уже забыл все на свете, ибо техникой очистки разума от всяких мыслей путем вытра… вытряхивания оных через зад они владели в совершенстве - очередь до Дерека и Леона дошла уже в автобусе, куда мы погрузились после завтрака, чтобы отправиться на аэродром. Хвостатый уже довольно щурился, развалившись в кресле рядом с диванчиком, на котором теперь уже Леон, поставив меня в коленно-локтевую, получал свою утреннюю порцию удовольствия.

Я стоял на выпрямленных руках, немного прогнувшись, оттопырив зажатый тисками сильных рук зад и подставив лицо с закрытыми глазами утренним лучам, которые просачивались в окно автобуса, тихо постанывал от наслаждения, дыша через приоткрытый рот.

На лицо внезапно набежала тень. Я приоткрыл глаза - через стекла автобуса и ехавшей рядом фуры, загородившей свет, на меня таращился дальнобойщик - бородатый мужик в бандане и майке-алкоголичке. Вообще-то, из-за диванных подлокотников из легковушки в салон проблематично было заглянуть, так что нас еще ни разу до этого не палили, но вот высокая фура - это другое дело.

Забавная картина, наверно, представилась водиле: я голый, в позе собачки с безумным выражением лица, сзади меня весело пялит такой же голый чернокожий, рядом сидят еще мужики… Я улыбнулся, наверно, еще более безумно, обнажая чуть ли не все зубы, оперся на одну руку, выбросил вторую кулаком вперед с уверенно оттопыренным средним пальцем. Дальнобойщик, по-моему, от шока даже рот открыл. Движение сзади прекратилось, Леон навалился на меня сверху, и рядом с моим факом появился второй - потемнее и покрупнее. Кажется, я даже услышал стук, с каким захлопнулась челюсть водилы, он вздрогнул весь, резко дернул рукой в ответном жесте и, переключившись на дорогу, надавил на газ - фура взревела двигателем и пошла на обгон.

Обменялись излюбленным американским “приветствием”, мать твою так, из горла вырвались нервные всхлипы - придавленный тяжелым телом, рухнул на кожу дивана, сотрясаясь в ржаче. Весь настрой сбил, мудила-дальнобойщик.

Но Леон так не думал - перевернул меня, уложив спиной на диван, снова накрыл своим телом, толкнулся внутрь, придавливая меня сильнее, вытянув и зафиксировав мои руки за головой, принялся целовать и прикусывать все, что попадалось на его пути, и медленно начал двигаться, сводя с ума томностью и плавностью движений. Я вздохнул, успокаиваясь, и еще раз… Потом застонал от невыносимых ощущений - нежные укусы от подмышки до локтя на грани щекотки и тянущее удовольствие, заставляющее ерзать от желания еще большего… Глубокий поцелуй, с вылизыванием, с прикусыванием губ, с дыханием рот в рот… Не знал, что умею кончать вот так, медленно и плавно, чуть не задыхаясь от непрекращающихся спазмов и неумолимо продолжающихся толчков…

На аэродром вместе с ними не пошел - еще чего! Мне моя шкурка дорога, рисковать ей не могу. То им прыжки с тарзанкой подавай, то с парашютом, то с аквалангом да поглубже… Хотя дайвингом заняться я, кажется, уже решился - в следующий раз попробую нырнуть. Но парашют - увольте.

Пока мои экстремалы развлекались, я притулился у барной стойки в небольшой кафешке под навесом у входа в комплекс. Краем глаза следя, как там гиперактивные прыгуны, раскрылись ли у них парашюты, перебрасывался незначащими фразами со скучающим барменом да попивал слабоалкогольный коктейль. Все прошло удачно, без эксцессов, и я теперь ждал машину, которая поехала собирать парашютистов в поле. Мужчин привезли, все оказалось в порядке, так что я перевел дух и снова заговорил с барменом, пока те переодевались. Бармен улыбнулся, махнул рукой назад. Я обернулся - они возвращались, довольные и взбудораженные, с огоньком в глазах…

М-мать моя… Кажется, пора уносить ноги…

Бросив прощальную фразу бармену, рванул к автобусу бегом - этот огонек я очень хорошо знаю… Адреналиновые маньяки! Они сейчас накачаны гормонами по самые макушки, а мне придется отдуваться…

До раскрытой двери автобуса не добежал чуть-чуть - меня подхватило, затолкнуло, протащило по проходу в конец салона и шлепнуло на диван. Весело скалящийся и почти не запыхавшийся рыжий начал быстро скидывать пропотевшие вещи, а я поспешил снять свои - жалко было любимую майку, которая могла пострадать от напора возбужденных самцов.

Итан плюхнулся на диван, дернул меня за руку, заставляя усесться сверху, облапил всего и засосал в ошеломляюще страстный напористый поцелуй, вжимая в себя до упора. А через несколько мгновений нас немного грубо разъединили, заставляя обернуться…

Еще три пары голодных глаз уставились на меня в упор. Дверь захлопнулась, автобус тронулся, выезжая со стоянки. Сквозь звукоизолирующую ширму доносились отголоски бласт-битов, которыми заслушивался наш водитель, так что даже заори я со всей дури, никто не придет на помощь.

Мужчины начали раздеваться, недвусмысленно облизывая мою фигуру затуманенными взглядами.

Мамочки… Кажется, я таки доигрался…

[1] Просыпайся, Пятый, пора идти. (англ.)