Бесплатное космическое путешествие (СИ) - Шмелёв Николай Владимирович - Страница 11

Сил терпеть уже не было и кто-то из разведчиков задел вентиляционную коробку затёкшей конечностью. Обитатели отсека обратили внимание на подозрительный шум. Главный хирург подошёл к трубе вплотную и прислушался, не переставая пристально всматриваться в грязно-жёлтые бока техногенного устройства. Осторожно постучав по коробу пальцем, он неуверенно заявил:

- Что-то не очень на крыс похоже...

Мио, как опытный охотник Индо-Китайских джунглей, запищала, имитируя брачные игры серых крыс:

- Пи-пи, пи-пи, пи-пи!

Трансплантолог сразу же убежал в отхожее место, не в силах бороться с приступом энуреза, а патологоанатом с подозрение покосился в сторону странных звуков. По его задумчивому лицу пробежала тень сомнения, относительно правдоподобности бездарного озвучивания, но, выяснять, так это или нет - было неохота. Он ещё раз посмотрел в сторону вентиляционной решётки, а вслух сказал:

- Странные, какие-то, крысы - азиаты, наверное...

Врачи сразу же потеряли всякий интерес к обитателям вентиляции. Все, кроме Наркома. Со словами: "Это жесть!", - анестезиолог двумя увесистыми палками пробарабанил по вентиляционному коробу весьма продолжительную дробь, как раз напротив уха Мио, которое она прислонила к внутренней стенке. Хорошо что она сразу же лишилась дара речи и в связи с этим обстоятельством, не могла заорать благим матом. Вьетнамка только смогла широко открыть рот и выпучить глаза, подражая персонажам японских комиксов. Возможно, это спасло её от разрыва барабанных перепонок: раскрытая пасть выровняла внутреннее и внешнее давление, созданного талантливым барабанщиком. Он, безусловно, мог бы выступать в составе какой-нибудь рок группы или того хлеще - в металлическом квинтете, заменяя своим шумом половину играющего состава и экономя, на, не менее трети, звукоусиливающей аппаратуры. Но, на этом дело не закончилось. С криком: "От "металла" лабораторные крысы дохнут!", он с такой силой врезал по жестяной коробке, что она чудом удержалась на месте и не рухнула, вместе со всем содержимым. Уши заложило уже у обитателей медотсека. Не дав им опомниться и вставить слово, Нарком добавил к сказанному: "Серые, конечно, не белые, но, тоже - долго не протянут!" Тут уже поднялась такая пыль, что в происходящее, пришлось вмешиваться Главнюку. Антисанитария и так стояла страшная, а после этого дебоша, отсек рисковал никогда не восстановить чистоту медицинского учреждения. Положение, в котором оказались разведчики, спас внезапно возникший инцидент у входа в отсек. Дверь неожиданно заходила ходуном под градом ударов и "Медики" испуганно заметались, ища кто что: один - что-либо тяжелее скальпеля, другой - лучшее место для отражения нападения, а остальные - куда спрятаться...

- Налёт! - заорал Главнюк и все, опомнившись, схватились за скальпели.

Дверь, под натиском нападавших, неожиданно распахнулась и на пороге появился монстр. Угрожающе рыча, он шатался из стороны в сторону и подпрыгивал на месте. Весь медотсек уже не на шутку переполошился и передислоцировавшись, занял круговую оборону, не зная, откуда ещё ждать возможного супостата-сообщника. Через пару секунд все опомнились и в монстра полетели скальпели, втыкаясь в него с глухим стуком. Когда штук десять пронзили грудь чудища, из-за него раздались радостные голоса:

- Спасибо за инструмент, а то мы поиздержались!

После этого дверь захлопнулась и всё стихло. Главный хирург состроил скорбное лицо и в сердцах воскликнул:

- Опять купились на старый трюк! Как пацаны, честное слово... Давно уже пора было привыкнуть к этому размалёванному фанерному пугалу!

- Куда они их девают, - возмущалась медсестра, - и что это значит - поиздержались?

- Налётчики из скальпелей метательные ножи делают, - пояснил Главный хирург. - Так как метатели из них никудышные, то они приделывают к скальпелям картонное оперение. На дальней дистанции метод действует весьма эффективно.

Наконец-то все разошлись по своим делам, в уме подсчитывая материальные потери и разведчикам можно было осторожно двигаться дальше. Преодолев самый опасный участок вентиляции над территорией медотсека, в котором всегда было многолюдно, разведгруппа с облегчением вздохнула, растирая затёкшие конечности. Можно было чуть-чуть расслабиться и даже постонать. Последнее проделали почти все, причём - с явным удовольствием. Удивительно, но - факт, который каждый отметил про себя: казалось бы, что может быть проще, чем просто лежать и не двигаться, но, устаёшь так, как-будто разгружал вагон с углём. Напряжение растёт прямо на глазах, а расслабиться получается не у каждого. Это обстоятельство отметил про себя Проводник: "Тренироваться всем ещё и тренироваться!" По возвращении в родной отсек он решил отдавать этой дисциплине больше времени. Стать тенью можно только в том случае, если станешь эфиром, растворившись в окружающей атмосфере, а когда каждая мышца напряжена, как натянутая гитарная струна, ни о какой скрытности не может быть и речи. Опытные "воины тени" ощущают чужое присутствие с закрытыми глазами. Напряжение - это сила и, как всякая мощь, она создаёт вокруг себя силовое поле, уловимое чужими сенсорами восприятия.

Диггер, сладко потянувшись, уже готовился открыть рот, как Проводник приставил к его губам грязный палец. Песню про сало, измученное долгими вынужденными голодовками, сознание просто не выдержало бы. Тишину нарушил шёпот одного из "Дармоедов". Фриц почесал пальцами за ухом и тихо сказал:

- Ходят упорные слухи про то, что под нож хирурга лучше не ложиться.

- Почему? - не понял его сподвижник Калахари.

- Потому! Говорят, что сначала ты попадаешь к нему, а уж от него - прямиком к патологоанатому, где уже дежурит мясник. При дележе открываются грандиозные перспективы; открыты разнообразные пути: в гастроном, на рынок - в чебуречную. Там же шашлычные, шаурма и прочее... К ресторанам и стрипбарам...

- И твой немецкий разум принимает подобные байки? - искренне удивился Витя. - Я понимаю - Мио. Там, в Китае, жрут всё подряд...

Вьетнамка зло сверкнула глазами и зловеще прошипела:

- Так то в Китае - идиот!

- Да-да, - быстро согласился главный "Дармоед". - То ж в другой стороне... У них в Германии петух гамбургский попал в гамбургер.

- Повезло, кому-то, - мечтательно вздохнул Мутант, блаженно закатив глаза и мысленно облизываясь.

- Чего повезло-то? Его при строительстве станции использовали, как рабочую силу, выписываемую из исправительно-трудовой колонии.

Проводник улыбнулся дурацкой шутке и прищурился, пытаясь высмотреть в темноте лаза неведомого противника. В трубе, дальше двух шагов, ничего не просматривалось, а фонарь зажигать не следовало - сразу же засекут. "Изгои" ползли в авангарде, принимая возможный лобовой удар на себя, "Дармоеды" оказались зажаты со всех сторон, а "Гоблины" замыкали процессию, подставляя преследователю, фактически, незащищённый зад. Гном постоянно оглядывался, опасаясь удара с тыла и беспрестанно ворчал, сыпля на грузинском языке неведомые остальным проклятия и без конца норовил поменяться местами с Пьером Тарантулом, которому не привыкать к французской любви. Заодно удалить искушение. Именно так Гомиашвили думал и постоянно делился этой мыслью с Васькой Дервишем. Последнему не улыбалось ползти: ни перед Сосо, ни перед Пьером, поэтому, он и оказался замыкающим, поменявшись местами со своими любвеобильными товарищами.

- Адью! - сказал он Тарантулу, когда тот проползал мимо него.

- "Чего "адюльтер?" - встрепенулся Гном. "

- Ползи давай! - зло прошипел Дервиш, глотая скопившуюся пыль, поднятую передними рядами разведгруппы.

- А "Чёрный Хирург" бывает? - неожиданно спросил Ванька.

- Бывает, - ответил Проныра. - Фриц уже рассказывал, что у него тесная связь с "Чёрным Мясником". Зловещие истории из уст в уста передаются по отсекам. Были попытки собраться толпой, да проверить холодильник мясника, но, различные сообщества никак не могут договориться про объединение, потеряв доверие друг к другу. А ржавый топор у него большой...