Успеть до радуги - Земляной Андрей Борисович - Страница 8

– Сколько вам нужно времени на эвакуацию?

– Как только поступило сообщение о десанте, все больные и персонал спустились туда.

– Так, – твердо произнес я. – Бегом в подвал и не высовывать носа, пока все не кончится.

– Но я не могу бросить Эрну одну.

– У тебя есть рота морских пехотинцев?

– Нет, но и у тебя нет роты.

– Я сам, как рота.

– Тогда у меня есть ты, – сделала логичный вывод Рат Са.

Я начинал потихоньку закипать, а это было плохо.

– Послушай, тогда твоя рота пойдет и немного повоюет, а ты прикинься, пожалуйста, черной тряпочкой в темном углу и постарайся не отсвечивать.

– А чем будет воевать моя доблестная рота? Этим?

Она хмуро кивнула на хирургические инструменты.

– Могу и этим. А у тебя есть идеи получше?

– Есть!

Опершись одной рукой, она легко перебросила тело через стойку дежурного и шагнула к шкафу с лекарствами. Я предположил, что мне предложат сражаться с помощью аптечных пузырьков, но когда полка с медикаментами крутнулась на невидимой оси, открывая полость второго дна, я даже оторопел от обилия предметов для убивания себе подобных.

То, что вынула Рат Са из чрева безобидного на вид шкафчика, немало меня поразило. Такой штуки моя богатая практика еще не знала. Большой, да нет, просто огромный пулемет или даже небольшая пушка. Я успел лишь подумать о том, какая отдача должна быть у этакого монстра, как с площади перед госпиталем раздался знакомый голос Эрны. Не голос, а, скорее, жалобный вскрик. Я только успел выдохнуть: «Ратти, прикрой!» и выскочил наружу.

Я видел, как беспомощно отбивавшуюся Эрну волокли к той самой странной машине, которую я принял за самолет вертикального взлета. Времени у меня было лишь на то, чтобы одним ударом кодовой фразы вогнать себя в состояние дхати. Плата за состояние чудовищного ускорения – порванные мышцы и связки, пережженные нервы – все это будет потом. А пока мое тело скользило по бетону, почти не касаясь его, и звеня тонкой струной смерти.

Я влетел в толпу, окружившую самолет, словно снаряд. Руки сами, будто у них появился свой разум, раскрылись крыльями, унося в смерть двух солдат. Потом были еще и еще. Кто-то кричал, кто-то пытался стрелять, но мое движение было за гранью их восприятия.

Этот карнавал был не только моим. За моей спиной, там, где был центральный вход, громко ухнуло, и прицелившегося было в меня солдата разорвало пополам. Не утруждая себя убивать всех, я убивал только тех, кто преграждал мне путь к самолету, куда утащили Эрну. Прорвавшись наконец к закрытой двери, я ударом обеих ног в прыжке вогнал ее внутрь, успев услышать предсмертный хруст чьих-то костей, и оказался лицом к лицу с тем самым парнем, на котором был мундир генерала. Он держал Эрну за волосы перед собой, а его пистолет смотрел девушке в затылок. Грамотно смотрел, снизу и чуть сбоку. И он был чертовски напуган, этот козел. Внезапно глаза Эрны закатились, и она обмякла в его руках, на долю секунды открыв его голову. Во мне что-то щелкнуло. Мгновенная дрожь пробежала по моему телу, заставив сердце на миг сбиться с ритма, и, словно в моих ладонях была какая-то жидкость, я сделал жест, будто плеснул ее ему в лицо.

Я хотел всего лишь отшвырнуть его в сторону энергоударом. Но что-то, видно, закоротило в Датском королевстве.

Бледно-лиловый шар, сорвавшись с моих пальцев, влетел ему в лоб, на мгновение окружил голову призрачным сиянием и взорвал ее, словно гранату, разбросав вокруг кровавые ошметки.

Летчик, заляпанный багровой кашей, пытался что-то сорвать у себя с пояса, когда удар моей ладони превратил его горло в плоский блин. Ломая пальцы, я выдернул из руки самозваного генерала пистолет и поспешил скорее наружу, где по моим расчетам еще кто-то оставался.

Но врагов уже почти не было. Только трое залегли за флаером и осторожно отстреливались от Ратти, бившей прямо из полутемного холла больницы. Солдаты находились на ярком солнце, и, кроме черного провала, ничего видеть не могли. Тогда как Рат Са прицельным огнем постепенно превращала флаер в кучу железа. На моих глазах в темноте за остатками дверей что-то вспыхнуло, потом рявкнуло так, что заложило уши, и неосторожно высунувшегося солдата просто разорвало в кровавые клочья. Я не стал продолжать их дуэль и, вскинув оружие, пристрелил оставшихся в живых. Ничто вокруг не шевелилось и вообще не подавало признаков жизни. Я устало опустился на лесенку трапа. И тут внезапно в глазах все поплыло, и я отключился.

Очнулся я оттого, что кто-то осторожно смачивал мои губы водой. Я попытался что-нибудь сказать, но у меня ни хрена не вышло. Вместо слов я издал какой-то хриплый звук, похожий на скрип ржавого железа по битому стеклу. Потом я попробовал сдвинуться немного в сторону и решил, что связан по рукам и ногам.

Понемногу сфокусировав зрение, я увидел прямо возле меня Эрну с мокрой тряпочкой в руках. Она что-то весело щебетала, но я не мог ее понять, ибо отяжелевшая голова гудела, словно в ней поселилась авиационная турбина. Погоревав немного о том, что в такой маленькой и бестолковой голове живет теперь такая шумная штуковина, я вновь провалился в беспамятство. А потом я снова очнулся, и снова ненадолго. Но теперь я успел разглядеть и комнату, в которой находился, и неизменную Эрну у изголовья моей кровати, и двух здоровенных мужиков в темно-синих мундирах, пасущихся здесь же.

Зажило на мне все, как на собаке, быстро и почти без последствий. Наверное, помогло то, что за мной теперь ухаживало сразу несколько врачей и медсестер. Суета вокруг моего ложа немного утомляла меня, но я не мог не отметить высокой эффективности их действий. Некоторое время донимал позвоночник, но и он вскоре перестал болеть.

Через несколько дней я понял, что смогу ходить самостоятельно. Дождавшись отсутствия докторов и добровольных сиделок, я сделал попытку подняться с кровати.

Я ожидал, что те здоровые мужики, которые постоянно дежурили в моей палате, как-то помешают мне встать или хотя бы попробуют это сделать. Но рука, тщетно и неловко искавшая опору, вместо мягкой ткани постельного белья встретила твердую, как камень, плоть. С трудом повернув голову, я увидел, как один из двоих находившихся в палате офицеров встал на одно колено рядом с кроватью так, чтобы я мог опереться о его плечо. Его рука быстро, но без лишней суеты скользнула мне на спину и помогла сесть. Так же быстро и молча другой офицер заглянул мне в глаза и, поняв, что я хочу встать, помог спустить ноги с кровати и обуть легкие сандалии. Потом, подперев с двух сторон, они синхронно подняли меня на ноги. Все это было проделано так быстро и с такой сноровкой, что я не успел понять, как оказался на ногах, а на плечах уже лежала плотная накидка.

Оба офицера были выше меня, значительно шире в плечах и, судя по тому, как легко они меня держали, обладали огромной физической силой. Я стоял, покачиваясь, и незаметно проверял работоспособность своего тела. Все было на удивление неплохо. Кости – порядок. Мышцы – немного тянут, но пока сойдет. Ливер тоже вроде бы неплохо. Энергоканалы? Стоило мне приоткрыть внутренние шторки, как в меня полился такой сильный и чистый поток жизненной энергии, что чуть искры из глаз не посыпались. От неожиданности меня зашатало и, если бы не помощники, я бы упал. Я помотал головой, отгоняя мгновенно налетевшую дурноту, и крепче встал на ноги.

– Погуляем?

Это подал голос тот, который был постарше. Скосив глаза, я увидел на его плечах погоны эхора (полковника). Второй, молодой капитан, стоял молча.

– Ну, погуляем, – проскрипел я.

– Парк? Анфилада? Библиотека?

– Чего?!! Черт, где я нахожусь?

Бровь полковника медленно и вопросительно изогнулась, напоминая спину удивленной кошки.

– Это Таи Гат! – со значением произнес он.

– Ага… Резиденция императора. – Я помолчал, переваривая сказанное. Ясно. Благодарность папани за спасение единственного чада. – Тогда в парк. Слышал, у вас здесь великолепные фонтаны?