Успеть до радуги - Земляной Андрей Борисович - Страница 27

Ранним утром нет лучше ёршика для мозгов, чем медитация. А динамическая – король всех прочих. Это я усвоил еще в детстве. «Солнечный дракон» подарил мне утраченное было равновесие. Я окунулся в Движение мягко, как в лесной родничок, не потревожив ни единого лепестка на его берегу. Мягкие волны его беззвучных течений вели меня по своим тайным лабиринтам, пока, наконец, не подняли наверх, где солнце вошло в меня, оставшись в груди маленьким комочком тепла и света. С этим комочком я и остался на зеленой траве, чувствуя, как словно круги на воде от меня растекается что-то, чему нет названия. Лиро почтительно стоял сзади и ждал, пока я не закончу.

– Ты когда встал? – спросил я его как можно строже.

– Извини. – Он виновато помялся. – Не отошел еще после той ночи…

– Запомни. Ты прежде всего «Небесный страж». Ката «Хрустальных нитей» тридцать раз подряд. И не появляйся, пока не закончишь.

– Так это же два эи!

– Пока ты споришь, время идет, – сказал я, ехидно улыбаясь.

Унылый Лиро побрел на дальнюю поляну, а я одним движением смахнул с себя накидку, разбежался, подпрыгнул вверх и по длинной плавной дуге вошел в гладкую, как стекло, воду бассейна. Не успели мои ноги коснуться дна, как я выгнулся, что есть силы, вверх и, выброшенный инерцией собственного тела, вылетел на бортик бассейна с другой стороны. Лучше любого душа. На такой скорости вода тверже мочалки…

Я как был голый, так и прошлепал наверх в спальню.

Там, белый на белом, висел на манекене сияющий золотом мундир полного генерала или как они здесь говорили, алго, сшитый буквально за ночь в Императорском ателье. Разглядывая его, я задумчиво подошел к удивительной красоты резному бару-холодильнику из белого дерева. Я улыбнулся, вспомнив свою сверхскоростную карьеру в Императорской армии. Всю мою дорогу по этому миру меня сопровождала какая-то немыслимая и разнузданная удача. Генерал, Шеф Императорской гвардии, командир дивизии отборных ублюдков и полка совсем законченных гадов. А еще у меня теперь огромный дом и мечта из сказки – белая, абсолютно белоснежная спальня без единого темного пятнышка. Ну, просто рай. Если не считать кучи трупов, конечно.

Осторожно вошел дворецкий.

– Захон Или ждет тебя.

– Так рано?

– Она провела ночь перед домом.

От неожиданности я чуть не пролил чашку с коро на себя. И пролил бы, если б резко не отодвинулся назад. В итоге залил темно-коричневой жидкостью белоснежный ковер под ногами.

– Ей что, некуда пойти, раз она проводит ночь в машине? – хмуро спросил я, разглядывая отвратительное пятно. Настроение как раз соответствовало небольшому смертоубийству.

– Нет, машина сразу же ушла.

– Ты хочешь сказать, она провела ночь на земле? – Похоже, голос меня совсем подвел, потому что Аррох торопливо произнес:

– Это мы быстро уберем. Не останется даже пятнышка. – И добавил: – Твои ребята что-то ей постелили на траве, и поставили навес.

Слава богу, ну не все так безнадежно в этом дурдоме.

Я медленно выдохнул, и поймал себя на мысли, что чуть было не психанул по совершенно пустяковому поводу. Неужто нервы сдают? Это плохо. На войне нервные не живут.

Заглянув в гардеробную, где была такая куча дорогих тряпок, что можно было бы одеть целую роту, я замешкался.

– Арох, у меня совсем нет опыта в такого рода делах. Ты не посоветуешь, что бы мне напялить?

Он нырнул в комнату и, спустя несколько мгновений, показался, неся на вешалке нечто балахоноподобное белого цвета с тончайшей золотой каймой по краям.

– Я думаю, это подойдет.

– М-да? – Я с сомнением окинул взором предложенную шмотку и тяжело вздохнул. – Ладно, только покажи, как это носить.

С помощью Ароха я довольно быстро оделся, и уже через несколько минут спускался в главный холл.

Еще на лестнице я заметил высокую фигуру в черном хатти, неподвижно стоящую возле небольшого бассейна.

Я не прошел и половины разделяющего нас расстояния, как жрица обернулась, и я увидел неправдоподобно красивую белокурую девушку. Ее слегка вьющиеся длинные волосы свободно лежали в капюшоне хатти, проливаясь оттуда кольчатыми ручейками. Ее лицо сделало бы честь королеве. Подойдя ближе, я увидел то, от чего сердце мое вдруг замерло. Ее глаза были даже не желтыми, а настоящего золотого цвета.

Подождав, когда я подойду, она мягко и грациозно опустилась на мраморные плиты пола на колени и произнесла густым певучим голосом, низко склонив голову:

– Повелитель, твои жены ждут тебя.

Я на секунду замешкался, но потом взял себя в руки и как можно тверже сказал:

– Встань!

Она безмолвно повиновалась.

– Садись. – Я показал ей на легкое кресло у воды. Легко, как пушинка, она бесшумно опустилась в плетеное кресло. Я сел рядом, постаравшись это сделать так же тихо и, придав своему голосу соответствующий, как мне казалось, тембр, спросил:

– Ты, я вижу, взрослая женщина. Как ты можешь верить во всю эту ерунду?

Она сосредоточенно вздохнула.

– Повелитель, я прошу у тебя только любви для себя и других твоих жен.

– Какой я тебе повелитель и тем более муж? Предположим, этот твой Бихшу, Бикху или как там его, существует. С чего ты вообще взяла, будто это я?

– Ты помнишь тот камень возле водопада? – заговорила она, опустив голову.

– Ну, помню. Камень как камень. В него попала молния, вот он и развалился. Я-то тут при чем?

– Это не камень! – сказала она, подняв глаза цвета готического золота. – Это древнее капище. Стоит оно с незапамятных времен. Кто-то говорит – миллион лет, кто-то – больше.

– Не болтай ерунды. За такое время самые высокие горы становятся песком. А этот кирпич давно бы уже разрушился.

– Его вообще нельзя разрушить! От него не смогли отколоть даже щепотку на анализ.

– Чепуха… Есть всякие буры, лазеры, взрывчатка, наконец.

– Его не смогли взять даже клайдером.

– Чем?

– Уничтожителем материи.

Тут до меня дошло.

– Это такая маленькая серебристая штучка, вроде карандаша?

– Ну да. – Она пожала плечами, словно объясняла мне известные всему миру истины. – Только это не сам клайдер, а излучатель.

– Что ты знаешь об этом?

– Повелитель, вся информация, имеющаяся у жриц, в твоем распоряжении. Я только прошу поехать со мной в храм. Ты должен взять каждую из нас хотя бы один раз. Иначе отвергнутая тобой умрет…

– Это еще почему?

– Когда девушка решает добровольно стать твоей женой, она принимает авансом ответственность за возможный отказ. Цена такого отказа – смерть.

– И многие уже расстались с жизнью?

– Никто, – просто ответила она. – Ты ведь здесь в первый раз за много тысяч лет.

– И много вас?

– Двенадцать.

– А старухи и младенцы среди вас есть?

Неожиданно лицо ее раскрылось удивительным цветком улыбки.

– Мы все в возрасте от семнадцати до сорока лет.

– А что происходит с теми, кто взрослеет?

– Они уходят из храма и начинают жить нормальной жизнью.

– И я обязательно должен переспать с каждой из вас?

– Да, – просто сказала она и кивнула головой.

– Я надеюсь, хотя бы не за один день. На вечер у меня обширные планы.

– Сначала я просто хочу, чтобы ты приехал посмотреть на свой дом.

– А разве это не мой дом? – спросил я, обводя вокруг рукой.

Она брезгливо дернула своим округлым плечиком, словно мы сидели в занюханной конуре.

– Если, конечно, хочешь, это будет твоим домом. Но ты еще не видел того, другого…

Я встал.

– Прямо сейчас?

– Через три эан я доставлю тебя в любое место, какое пожелаешь.

– Дах! Хорошо.

Вот таким образом неуемное любопытство и моя беспримерная кобелиная сущность привели меня на борт легкого быстроходного антиграв-глайдера, летящего к храму Бикху. Сзади на небольшом расстоянии следовал «Камарг-21» с охранной оккой. У меня язык не повернулся сказать им, чтобы оставались во дворце. Ничего, пусть ребята проветрятся. Я с удовольствием смотрел на хищно вытянутое тело винтокрылого штурмовика, еще не поступившего на вооружение армии. Это был подарок Ша Камарга – отца изнасилованной девочки.