Дни волка (СИ) - Макара Дэйв - Страница 71

И должен не единой долькой

Не отступаться от лица.

Но быть живым, живым и только,

Живым и только до конца.

Стихотворные строчки, сорвавшиеся с моих уст, показались мне удивительно... Подходящими, к этому моменту.

А, отвисшая челюсть Садовникова, подтвердила мои мысли.

- Офигеть! - Дилан качал головой и рассматривал меня круглыми глазами. - Пастернак! Только... Одну строчку, переврал:

...И окунаться в неизвестность,

И прятать в ней свои шаги,

Как прячется в тумане местность,

Когда в ней не видать ни зги...

Я замотал головой, не соглашаясь с ...

Я ПОМНИЛ, КАК УЧИЛ ЭТОТ СТИХ!

Я помнил книгу, толстую, в темно-синей обложке.

Помнил на ощупь, на запах, на вес!

Помнил свои руки, с обкусанными ногтями и запах весны, за окном с деревянными рамами!

- Автограф... - Пробормотал я себе под нос совершенно не понятные мне слова. - Это был автограф стихотворения...

- У-у-у-у, батенька... - Протянул Садовников. - Всё страньше и страньше...

- Чудесатей и чудесатей... - В тон ему, ответил я, наблюдая, как вытягивается от удивления лицо мужчины, словно я не слова из знаменитой детской книжки, а, как минимум, Истину Провозгласил!

- Впечатлен. - Признался Дилан через мгновение. - Найти, посреди европейских круч, киборга, декламирующего Пастернака и Кэрролла... На русском языке! На такое способны только мои дочери!

- Фи. От нечего делать и "Алиску", до дыр зачитаешь! - Отмахнулся я, теряясь в догадках и пытаясь вспомнить еще хоть что-нибудь, о своей жизни "ДО". И почему при имени "Алиска", сразу появилось: "Это склисс. Он ни чей!"

Видя мои мучения, Дил, поднял руку, привлекая к себе внимание.

- Вася, занялся самокопанием? - Спокойно поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, продолжил. - Зря. С теми повреждениями мозга, вся твоя долговременная память - пустое место в твоем черепе. Так что, возникает вопрос, откуда Пастернак, в глухой дыре?

- Не такая уж и дыра, наша база... - Огрызнулся я обидевшись. - Если поискать, можно многое найти!

- В первую очередь, при бессистемных поисках, страдает голова! - Усмехнулся Садовников. - За "дыру", я говорил о Твоей голове, между прочим! Давай, садись за баранку, шофер!

Пробравшись на водительское место, я, со вздохом, подключил шнурок к своему разъему на запястье.

Мир мигнул, перед глазами побежали строчки диагностики и разрешений.

Судя по диагностическим кодам, в последний раз, прямое подключение использовали не так и давно - четыре месяца назад, оператором "Шпингалет".

Пробежавшись по результатам сканирования повреждений, присвистнул: оползень так качественно измолотил передний мост, что пришлось его отключать. Хорошо, что Дилан, не знал о повреждениях - поседел бы! Над камерами наблюдения, оползень тоже - по-изголялся - из дюжины, целыми осталось только пять. На мое счастье, четыре из них - с ночным видением. Гоняя двигатель на холостых оборотах, подключился к камерам, почесал затылок и отключился.

Камеры, хоть и рабочие, оказались заляпаны грязью, по самое "не могу"!

Пришлось выбираться наружу, с тряпкой, и отмывать их от пыли, прошлогодней хвои и листьев. Попутно, удалось оживить еще три камеры - сорванные контакты и заевшая защитная шторка, вот и всех проблем.

Дилан, в это время, валялся на кровати и разбирался с моими ссылками, на планшете.

Вернувшись в кабину, предупредил лежащее горизонтально тело, о начале движения. Дождавшись кивка в ответ, закрыл глаза и перешел на внешние камеры.

Восемь глаз, на разной высоте, с разными параметрами и углами обзора, рисовали четкую картину дороги и пяти метров - обочины.

140 градусов обзора - по горизонтали и 110 - по вертикали.

Первые несколько секунд, все эти изображения мешались и вытесняли друг друга, вызывая тошноту.

ЦП, получая пачку данных, от восьми разных камер, подвис, потом еще раз и еще.

Замер, оптимизировался, подкачал необходимые драйвера из архива трейлера и запустил обсчет в новом окне.

Мир, за пределами кабины потерял ночь.

Серое небо, с отметками, бегущих по нему облаков; полотно дороги, с пробивающейся через грязь и мусор, разметкой; замерший у обочины дороги, ночной хищник, с интересом разглядывающий нашего "Мамонта".

Картинка - сложилась!

Откинув спинку сиденья почти в горизонт, закинул ноги на панель и выругался - джойстик пришлось убирать в специальное отделение, иначе - быть беде! Потянешься за водичкой и окажешься в кювете...

Трейлер, с отключенным передним мостом, набирал скорость неохотно, динамика она и в Африке - динамика! Опасаясь газовать, чтобы не привлечь к себе внимания, я разгонялся осторожно и неторопливо.

Крейсерская скорость нашего "ТФ", заявлялась в 120 км/ч, по асфальту. И, в 50 по сильно пересеченной местности.

Судя по показаниям бортового компьютера, дорога, по которой мы ехали, недотягивала даже до "сильно пересеченной" и рекомендовано было ехать не выше 20 км/ч.

Отмахнувшись от предупреждений, довел скорость до 35 км/ч и принялся с увлечением пялиться по сторонам.

Я так и не понял, на которой именно стороне, мы находились - Французской или Испанской.

Да и не было разницы - природные катаклизмы, человеческий фактор, помноженный на АЭС и изобилие оружия - все это быстро стерло не только границы государств, но и границы в сознании людей.

Теперь уже не было громкого: "Мы - Англичане" или ухмыляющегося: "Мы - Американцы". Осталось: "Мы - люди"!

Человечество, получив очередной пинок, пожертвовало самыми лучшими своими представителями. Самыми способными, тренированными, умными, пытающимися, до последнего, остановить развал собственного мира. Выжили - единицы. В большинстве своем, выжили именно те, кого раньше называли "гибкими" - быстро приспосабливающимися к переменам, успевающим, где надо - лизнуть, а где и схватиться за оружие.

Первая волна, вторая, третья и - всё!

Исход Экзотов.

Словно кто-то очень злой, пожелал этому миру катиться в тартарары!

И мир, покатился. Все набирая обороты и подминая под себя тех, кто приспосабливаться не умел.

Так и появились, все эти ордена "Хранящих", "Ходящих", "Ищущих"...

За первые два часа, по правому борту промелькнули две деревушки, обнесенные высоченным забором. Белый дым, вырывающийся из печных труб, сторожевые вышки, возвышающиеся по углам - вполне себе ничего, по нынешним меркам - зажиточные.

До четырех утра, миновал еще несколько деревень.

В одной что-то ярко горело и люди, черными мотыльками метались вокруг пламени.

"Мамонт" внимание привлек только один раз - нас осветили прожектором со сторожевой вышки, ослепив меня и не выпуская из луча света до тех пор, пока мы не скрылись за поворотом.

Сделав, за неполных шесть часов, более двух сотен километров, я приноровился и добавил газ, подстегнув трейлер, благо - шоссе превратилось в идеально ровную, расчерченную шестью полосами, магистраль и тянуться, со скоростью 35 км/ч, отпала надобность.

Даже принимая отключенный мост, мы набрали положенные крейсерские 120 км и, вырулив на середину шоссе, я слегка расслабился, не ожидая подвоха.

Который, конечно же, не замедлил случиться.

Последняя мысль, мелькнувшая в моей голове, если отбросить нецензурные междометия, выглядела так:

"Ненавижу птиц!"

***

- Василий, подъем! - Пришел я в себя от зычного вопля Эрика, моего соседа по палате и, по совместительству, самой большой занозы в заднице. - Нас ждут великие дела! А кому-то, еще и на процедуры, идти!

На процедуры идти, конечно, мне...

Вот объясните мне, с какого перепуга, стайка этих ощипанных куриц, решила перелететь дорогу именно в начале пятого утра, именно перед нашим трейлером и именно тогда, когда скорость достигла 120?