Дьявол по имени Любовь - Чейтер Линда - Страница 21

— Повелитель и глава всех духов! — Я улыбнулась.

— Все дело в том, чтобы правильно выбрать союзника, — продолжал он, не обратив внимания на мою насмешку. — Насколько мне известно, мои предшественники прежде никогда не имели дела с женщинами. А ведь это гораздо занятнее. Как по-твоему? — Мефисто ухмыльнулся. — Равенство возможностей и тому подобное… Уверен, ты это одобришь.

Он сделал еще один глоток виски, и жидкость шумно забулькала.

— Как ты думаешь, Хариэт, почему я выбрал тебя? Как полагаешь, зачем перенес в Лос-Анджелес? Все дело в том, что здесь больше возможностей использовать твой новый потенциал, чем в твоем затхлом, старом Гилдфорде. Не согласна? Здесь гораздо больше шансов получить все то, чего у тебя не было раньше и по чему ты так тосковала. — Мефисто обвел помещение широким жестом. — Ты ведь жаждешь успеха? Денег, славы, завидного положения в обществе? И все это здесь, под рукой! Ты добьешься всего этого, если пожелаешь и будешь действовать соответственно. — Он издал смешок и внезапно икнул. — А впрочем, можешь употребить все это во зло. Ведь говорят, что красота греховна.

— Мне жаль разочаровывать тебя. Я была слишком занята борьбой за существование, чтобы тратить время и силы на беспочвенные фантазии.

— Никогда не забывай о том, что красота способна развращать и губить.

При этих словах я ощутила, как по телу моему пробежала дрожь — мне стало не по себе от того, как он произнес их.

— Возможно, ты считаешь себя выше этого, но, поверь, ты забудешь свои выдуманные принципы, как только ощутишь вкус хорошей жизни. Ты будешь стремиться к ней, стараться отхватить свой кусок пирога, как и все прочие. Просто подожди — и увидишь!

— И каков же вкус хорошей жизни? — раздраженно спросила я. — Пока что здесь я не видела ее!

— А вот скоро узнаешь. — Мефисто рассмеялся, и смех его отозвался эхом в моем мозгу, что было крайне неприятно. Я протерла глаза, чтобы яснее видеть его. Но фигура Мефисто начала тускнеть и растворяться в воздухе. — Что ты хочешь этим сказать?

— Подожди — и увидишь! — услышала я глумливый голос. — Только пойми, что я слежу за тобой…

Перед моим носом все еще покачивалась бутылка с виски.

— Вернись! — попросила я. — Скажи мне, что будет дальше.

— Увы, — отозвался он. — Не могу.

Бутылка упала мне на колени, и Мефисто исчез.

Глава 8

Через несколько дней, когда я пила кофе в задней комнате ресторанчика Марти во время перерыва, туда ворвалась Триш.

— Скорее, Син! Ты и не представляешь, кто к нам пришел! Харли Брайтмен!

— Кто?

— Ну, тот, из-за кого ты пострадала, с кем столкнулась на шоссе! Неужели не помнишь? — Она удивленно смотрела на меня. — Ну же! Владелец «Лапиник»! Как ты думаешь, он хочет получить компенсацию за нанесенный ущерб?

— Кто из них? — осведомилась я, прижавшись носом к окну в стене кухни, отделявшей нас от зала.

— Да брось, Син! — Триш взмахнула рукой. — Мы же видели его, когда Ларри Кинг брал у него интервью. Ну конечно же, не тот жирный бородатый коротышка! И не тот хмырь в бейсбольной шапочке!

Я проследила за взглядом Триш и увидела за столиком возле двери мужчину лет тридцати с небольшим, изучавшего меню. Я заметила, что он привлекателен и в нем есть что-то мальчишеское. От моего внимания не укрылось и то, что он модно одет, но потом официантки, сновавшие взад и вперед с привычной для них скоростью, скрыли от меня посетителя.

— Уверена, эти тупые сучки все испортят, — презрительно бросила Триш. — Ну подумай, неужели парень, владеющий целой компанией по производству косметики, позаботится о том, чтобы они получили роли в кино?

— Что там происходит? — осведомился Марти, приблизившись к нам со своей неизменной лопаточкой для перемешивания еды, на которой лежала глазунья. — Черт возьми! — выдохнул он. — Харли Брайтмен в моем ресторане! — Марти толкнул дверь в зал. — Жена никогда не простит мне, если я не получу от него автограф! — Вручив мне лопаточку с глазуньей, он нырнул в самую гущу внезапно возникшего очага лихорадочной активности.

Через несколько минут Марти вернулся совершенно ошарашенный.

— Синди, детка, не знаю, что ты такое сотворила, чтобы заслужить такую честь, но Харли Брайтмен хочет поговорить с тобой. — Он поправил белую наколку на моей голове и подтолкнул меня к двери. — А теперь отправляйся и будь с ним мила. Веди себя так, чтобы я мог гордиться тобой.

Официантки рассеялись с хихиканьем, похожим на кудахтанье, когда я подходила к столику самого завидного жениха в Лос-Анджелесе.

— Синди, — мягко обратился он ко мне, протягивая руку. Я уже собралась пожать ее, когда заметила, что все еще держу лопаточку с глазуньей.

— Привет, — неуверенно отозвалась я, пряча за спину руку с лопаточкой.

— Вероятно, вы не помните меня. — Харли улыбнулся. — Когда я видел вас в прошлый раз, вы были без сознания. Я хотел снова повидать вас, желая убедиться, что с вами все в порядке.

Я нервно оглянулась, не зная, куда пристроить глазунью, но так ничего и не нашла.

— Обычно я не вожу «ролле» сам, — добавил он, — и был потрясен, когда машина наехала на вас. Я чувствовал себя в какой-то мере ответственным… Для меня большое облегчение видеть, что вы чувствуете себя хорошо.

Я с интересом разглядывала его. У Харли были правильные черты лица и светло-каштановые волосы. Его ясные глаза смотрели дружелюбно. Встретив мой взгляд, он вопросительно поднял брови и застенчиво улыбнулся.

— Я хотел также предложить вам, гм… пообедаете ли вы со мной сегодня вечером?

Уловив краем глаза движение, я бросила взгляд в окно за его спиной и увидела Триш на площадке для парковки — она отчаянно жестикулировала, стараясь привлечь мое внимание. «Скажи „да“», — прочла я по ее губам. Марта стоял рядом с ней, размахивая меню и указывая на Харли другой рукой.

«Спроси, что он хочет съесть», — поняла я.

— Благодарю вас, — ответила я. — С удовольствием. — Пожав плечами, я вытащила из-за спины лопаточку с остывшей глазуньей. — Не хотите ли яичницу?

Когда я рассказывала Триш подробности нашей беседы, та бледнела и краснела от зависти.

— Ах ты, счастливая сучка! Как жаль, что несчастный случай не произошел со мной! — Помолчав, она с надеждой посмотрела на меня: — Ты уверена, что он не просил тебя захватить с собой подругу?

Когда мы вернулись домой, Триш помогла мне перебрать туалеты Синди: мы искали что-нибудь достойное такого вечера. Раз уж Триш не посчастливилось отобедать в обществе Харли Брайтмена, она жаждала хоть как-то приобщиться к этому торжеству, поэтому рьяно перебирала тряпки Синди.

— Ты только подумай, Син, — вздохнула Триш, раскладывая передо мной целый ворох платьев. — Он один из богатейших людей в Лос-Анджелесе и до сих пор не женат. Почему бы Харли не влюбиться в тебя?

— Глупости. — Я презрительно усмехнулась, хотя была приятно взволнована случившимся. С чего ему вздумалось пригласить меня? Имеет ли это какое-то отношение к вкусу хорошей жизни, о которой говорил Мефисто?

Наконец мы с Триш остановились на узком черном платье с глубоким вырезом.

— Зачем держать прелести в тайне? Нужно показывать хотя бы часть их, — наставительно заметила Триш, одергивая трикотажное платье и желая убедиться, что значительная часть моей груди и плеч открыта для обозрения.

Она суетилась вокруг меня, стараясь сделать так, чтобы цвет и качество деталей моей одежды — от чулок до оттенка губной помады — соответствовали друг другу. Когда я была готова к выходу, Триш встала рядом со мной перед зеркалом, любуясь плодами своих трудов.

— Если он не пригласит тебя снова, то вовсе не потому, что ты недостаточно элегантно одета, — заключила она.

Ровно в восемь раздался звонок в дверь, и я задрожала от радостного волнения. Уже тридцать лет никто не приглашал меня на свидание, и я не знала, как себя вести.

— А теперь постарайся ничего не испортить, — предупредила Триш, провожая меня до двери. — Если не будешь знать, что сказать, говори «да».