Этот человек опасен - Чейни Питер - Страница 17

— А теперь, дамы и господа, — сказал я, — если кто-нибудь из вас хочет немного порезвиться, я советую ему начать сейчас же, потому что мы не можем терять время и совсем не такие уж хорошие.

Я посмотрел на Гояца. Он стоял впереди у стола, и вид у него был совсем больной. Тем не менее, он сделал усилие и попытался улыбнуться.

— Скажите, пожалуйста, что значат эти угрозы?

— А ты воображаешь, что мы пришли сюда петь псалмы?

Он принял очень любезный вид.

— Что вы хотите от меня, друзья?

— Не очень много, Гояц. Мы хотим только мисс ван Зелден. Мне кажется, что ее отец будет не совсем доволен, когда узнает, что у тебя было намерение увезти его малышку.

Видя, что у Бонни револьверы наготове, я спрятал свои и обошел вокруг стола. Толпы расступились, и я подошел к Миранде.

— Как ваши дела, мисс ван Зелден?

Она улыбнулась. Ну и зубки у нее, скажу я вам!

— Вот как! Это мистер Кошен! Но что все это в конце концов значит? И откуда взялись вы? У меня такое чувство, что каждый раз, когда я иду куда-нибудь, я встречу вас!

— Послушайте, деточка, я маленький лорд Фаунтлерой, и ваша Добрая Фея одновременно, но вы ничего этого не знаете. Меня также называют дедом Морозом, потому что я вхожу через печку. Вы помните таверну «Жимолость и жасмин» в Толедо?

Она рассмеялась:

— Я никогда не забуду ее. Какие эмоции пришлось мне испытать в тот вечер!

— Вы слишком любите эмоции и сенсации, моя дорогая. В один прекрасный день в поисках сильных ощущений вы окажетесь в холодильнике морга, и вас там обслужат.

Я указал на Гояца.

— Я вам расскажу о двух — трех вещах, которые касаются этого парня и остальных.

Первым делом я хочу сказать, что игра ведется запрещенным способом, и Гояц никогда еще не вел честную игру. Во-вторых, все эти подонки, которых вы здесь видите, наделали столько гнусных дел, что по сравнению с ними грешники в аду могут показаться собранием комитета дам-патронесс из пансионата Святой Пелагеи в Голд-Стринг, в Пенсильвании. В-третьих, этот гнусный тип собирался вас похитить завтра утром, уничтожить и потребовать за вас выкуп у вашего отца.

Она с энтузиазмом всплеснула руками.

— Не может быть! Это потрясающе!

И здесь я впервые увидел, что она удивлена.

— Это так, моя крошка. Кстати, сколько вы сегодня проиграли?

Она открыла сумочку и посмотрела.

— У меня было с собой десять тысяч долларов, когда я приехала сюда, и мне кажется, что у меня осталось около пятисот долларов.

— Очень хорошо, — сказал я и повернулся к Гояцу. — Это тебе дорого будет стоить, Гояц. Верни мне эти десять тысяч долларов, которые проиграла мисс ван Зелден.

— Гм… простите… — начал было он, но в этот момент Бонни ткнул ему в бок свой револьвер.

— Хорошо, — продолжал он, убежденный этим, — но я буду помнить об этом.

— Кому ты это говоришь? — рассмеялся я.

Я сгреб двадцать тысяч, которые лежали на столе, и отдал половину из них Миранде.

— Теперь, куколка, пора возвращаться в постельку.

Она не сказала ни слова, взяла накидку, лежавшую сзади на стуле, и мы с ней направились к двери, прикрываемые Бонни, который следил за оставшимися в салоне, пятясь задом. Дойдя до двери, я обратился к этим любителям острых ощущений:

— Слушайте, банда мерзавцев! Если кто-нибудь тронется отсюда раньше, чем через десять минут, то будет уничтожен, поняли?

Они все оказались понятливыми ребятами.

Мы вышли на палубу. Я закрыл дверь и проводил Миранду и Бонни на корму.

— Бонни, вот что ты должен будешь сделать: посади мисс ван Зелден в лодку и отвези ее к пристани, а там поручи заботам моей сестренки Констанции.

Я подмигнул ему, и он понял мою мысль.

— А ты что, собираешься остаться на борту этого санатория?

— Об этом нет и речи. Но я забыл одну важную вещь. Исчезайте.

Я смотрел, как оба они удалялись. Пока они спускались вниз по канату, я видел, как Миранда смеется. Мне кажется, что она находит это страшно занимательным.

Когда Бонни убрал канат, чавканье мотора сказало мне, что они отплыли.

Я вернулся к салону и открыл дверь, держа «люгер» наготове. Все эти подонки не шевелились. Их так хорошо выдрессировали, что как только я показался на пороге, все руки поднялись вверх.

— Послушай-ка, Гояц, мне надо поговорить с тобой. Выйди сюда и держи руки в воздухе.

Я отошел, пятясь через порог, и стал ждать.

— Теперь, дети мои, — обратился я к толпе, — не забывайте, что мой товарищ наблюдает за вами через отверстие иллюминатора на другом конце салона, так что оставайтесь спокойными еще десять минут.

Я закрыл дверь.

— Что ты хочешь мне сказать, Лемми? — спросил Гояц. — Для чего ты вернулся сюда и что еще ты тут ищешь?

— Иди за мной — ответил я ему, — и все узнаешь.

Я отвел его подальше и предложил ему сесть. Вид у него был заинтересованный, так как он не мог догадаться, чего я от него хочу.

— Слушай, Лемми, я ничего не понимаю. Что заставило тебя появиться здесь, угрожать мне, забрать двадцать тысяч долларов? Не интересуешься ли ты, случайно, Мирандой? Если это так, то мы могли бы с тобой договориться. Я человек справедливый…

Он поднял голову, чтобы взглянуть на меня.

— Закрой пасть, Гояц. Хорошенько выслушай меня. Я тебя не могу выносить, и это уже давно. Ты — гнусный недоносок, ты даже не гангстер, ты — мерзавец, ублюдок, свинья… Знаешь, что я с тобой сделаю?

Он смотрел на меня как кролик на удава, и я увидел капельки пота на его лбу.

— Я сделаю с тобой то, что ты заслужил. Тварь!

Он начал умолять меня дрожащим голосом:

— О! Послушай, старина Лемми, что … Дай мне хоть небольшую возможность, не будь так жесток. Я отдам тебе все деньги, все, что ты потребуешь. Я тебе никогда ничего плохого не сделал, я не понимаю…

— Брось это! — закричал я. — А ты дал хоть малейшую возможность Мак Фи и Галлату сегодня вечером? А?

Неожиданно я широко улыбнулся.

— Послушай, возможно, я ошибался на твой счет, Гояц. Я взбешен, поэтому могу сгоряча сделать то, о чем впоследствии пожалею… О, взгляни, пожалуйста, скорее, что это там?

Я смотрел поверх его плеча, как будто что — то увидел на воде. Он встал и повернулся, чтобы посмотреть туда, куда я указывал, и тут я свел с ним счеты, влепив ему пять пуль в сердце и спинной хребет: две за Мак Фи, две за Галлата и одну за меня. Он повалился на сетку, ограждающую борт. Я просунул под тело Гояца ногу, рывком приподнял и швырнул в воду.

Он полетел вниз головой, и черная вода сомкнулась над ним.

Я вернулся. Чтобы выяснить, что происходит в салоне. Там все было спокойно. Тогда я снова повторил свой акробатический номер и спустился в лодку, включил мотор и понесся к берегу.

С «Принцессы Кристобаль» до меня донеслись звуки танцевальной музыки, передаваемой по радио. Я наконец расслабился и зажег сигарету. Сидя на скамье, я ощутил и горечь и удовлетворение… Я потерял друга, но жестоко отомстил за него.

Глава 7

ЛОТТИ ВОЗВРАЩАЕТСЯ НА СЦЕНУ

Пришвартовавшись к пристани, я задавал себе вопрос: как теперь развернутся события? Я подумал, что Бонни и Констанция имели достаточно времени, чтобы освободиться от парней Гояца, которые были оставлены у изгороди. И я не ошибся. Поблизости никого не было кроме Констанции и Бонни Малоса, и Миранды, и я должен сказать, что последние неплохо играли свою роль, чтобы убедить Миранду.

Мы направились к машинам. Констанция села в свою, а Бонни — в мою машину, чтобы отвезти ее в гараж, откуда она была взята. Я сел вместе с Мирандой в ее машину, которая была оставлена в соседнем гараже.

Во время обратного пути Миранда не переставала обсуждать происшествия этого вечера. И как она болтала! Послушав ее, можно было подумать, что все это — просто спектакль, разыгрываемый для ее развлечения. По-моему, у этой мышки странное представление о забавах, но, в конце концов, она не единственная, кто так думает.