Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Механик её Величества - Иващенко Валерий В. - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

Гости переглянулись. Наверное, заодно и перекинулись парой-тройкой мыслишек, потому как чернявый чуть кивнул, а отвечать стал ангел. Хоть и не очень-то он похож на бидструповских херувимчиков, но что-то такое, похоже, датский художник знал. Есть эдакое лёгонькое сходство в манере…

– Видите ли, Александр Петрович, всё это существует, да и многое другое - но вовсе не так, как представляется в священных писаниях и стереотипах человечества.

Как ни парадоксально прозвучала эта фраза, но голова моя, работающая чётко, как собственноручно настроенный турбореактивник, вычленила главное - по паспорту-то я был записан Емельяновичем!

– А мать как звали? - изо всех сил пытаюсь не дрожать голосом и не затаивать дыхание - уж что-что, а преферанс в компании матёрых зубров этой игры к сдержанности таки приучает.

– Ирина Александровна, - сосед справа хмыкнул эдак непонятно, обзавёлся и себе толстенной длинной сигарой а-ля Черчилль, и с видимым удовольствием стал её раскуривать.

Я упрямо молчал, и только дурак не догадался бы, что я ожидаю ещё сведений. Но серый ангел небрежно отмахнулся от напирающих на него клубов дыма и всё столь же меланхолично отметил:

– Поверьте, подробностей вам знать не стоит. Решение это принял не я, - и взглянул, подлец, в глаза мне эдак многозначительно.

Понятно. Куда уж тут не понять. Всё, что мне удалось раскопать в архивных завалах морга, это что некая женщина подбросила пискливого малыша на ступени сиротского заведения, а сама сиганула под электричку. Понятно - не от хорошей жизни. Часто-густо подобные истории повторяются. Господи, за что ж ты нас такими кобелями сделал?.. В общем, после женщины той не осталось ни документов, ни имени.

Ни матери.

И даже пресловутые ФИО мне придумала усталая и словно выцветшая от забот Прасковья Андревна, царствие ей, как говорится… А вот хрен вам обоим! Голос мой звучит ровно и чётко - но лишь те, кто знаком со мной не один год, знают - это признак крайнего напряжения.

– Вы пришли ко мне - значит, вам что-то надо. Пока я не услышу о своём происхождении, никакого разговора не будет. Причём правду - вы понимаете?

Чёрт (если это действительно он, ибо ни рогов, ни хвоста с копытами у него решительно не обнаруживается) пожал плечами и с явной неохотой выдавил:

– Отец ваш был морским офицером. И погиб в тех местах, где вашего российского флота вроде бы совсем никогда и не наблюдалось. Да и вообще, кавторанг такой-то даже и в списках не значился - а к иным секретам мало кто доступ имеет.

Вот это да! Выходит, папенька вовсе не подлец оказался? А что такое логика империи, пусть и именуемой нынче Союзом, я знаю не понаслышке. Моряк, значит - хорошо, учтём…

– Соответственно, в один прекрасный день выяснилось, что нет ни человека, ни документов. А офицерская вдова так и вовсе не пойми от кого ребёнка прижила, - это уже ангел голос подаёт.

– От святого духа, - чуть ехидно хмыкает сидящий напротив него чёрт.

Против моего ожидания, двое антагонистов не сцепляются в перепалке, из коей я мог бы почерпнуть что-нибудь интересное.

– Вроде того, - устало кивает ангел, и невидимый до сих пор нимб тревожно моргает над его макушкой. - И тогда Ирина Александровна… Поймите, и не осуждайте её. Безо всяких средств к существованию, да и бабуля ваша по матери стерва была ещё та. Что такое общественное мнение с его ханжеством и жестокостью, объяснять не надо?

Вот это уж нет. Знаю - нахлебался помоев этаких досыта, и от продолжения увольте. Байстрюк и ублюдок, между прочим - вовсе не ругательства на фоне тех потоков грязи, коими меня награждали в совсем ещё недавнем прошлом. И даже в учебке своё "имею честь" приходилось доказывать частенько совсем не пацифистскими методами…

– Но подробности, поверьте, открывать не стоит. Вам они ни к чему, а им могут повредить, - и чернявый так подчеркнул своим почти оперным баритоном слово им, что у меня разом отпала всякая охота к дальнейшим расспросам. - Могу лишь заверить, что отцом вы вправе гордиться. А матушка была не последней красавицей и умницей в своей среде.

М-да, ситуёвина! И хочется, и колется, и мама не велит - прямо как в поговорке. Охренеть можно. Так, отставить сопли, Александр, хм, Петрович, говорите? Ну-ка…

– А как вышло, что вы сидите за одним столом и до сих пор не развалили дом этот молниями или что у вас там?

Покосившись на меня, чертяка потянулся рукой, и прямо сквозь закрытую дверцу настенного шкафчика достал непочатую бутылку с изображением старой гостиницы "Москва" на этикетке. Ни фига себе! Игорь Кио отдыхает… А ангел, хоть и посмотрел косо на это дело, всё же извлёк из воздуха три явно не общепитовские чарочки. С чернёной резьбой, и если не серебряные, то я в металлах и вовсе не разбираюсь.

Чёрт улыбнулся мимолётно этой маленькой проказе ангела, но как ни в чём ни бывало, ловко свернул пробочку и набулькал всем на пару пальцев. Хм-м, сноровочка чувствуется, однако. Не хуже как у Михалыча, нашего снабженца - известного в полку тем, что даже если его высадить на Марс, он и там найдёт забегаловку-рюмочную или озерцо столичной. Ну и наберётся до поросячьего визга, понятное дело…

– Видите ли, - чернявый ловко, не чокаясь, опрокинул в себя стопку. Тут же мигом достал из ящичка стола, где отродясь ничего съестного не водилось и где даже тараканы передохли с голодухи, банку шпрот. Крутанул в ладони, ногтем мизинца вскрывая её ничуть не хуже армейского штыка. - Видите ли. У вас тоже такое было, ещё и похлеще - Сталин с Гитлером вон как собачились, а торговали и общались вовсю. Ну, и мы вроде дипломатов здесь, на нейтральной территории.

От неожиданности я тоже хлопнул свой невесть как оказавшийся в руке стопарик и зажевал аппетитно-копчёной рыбкой. Уже затягиваясь цигаркой, сообразил что да - война войной, а торговля дело святое.

– Примерно так, - кивнул ангел, с видом воплощённой меланхоличности ковыряясь в банке шпрот. - Так вот - скоро от них к нам пройдёт груз один… почта, деловая переписка, лекарства - подробности вам знать, пожалуй, излишне.

Чёрт тут же подхватил нить разговора.

– И неплохо бы, чтобы груз здесь сопроводил надёжный человечек с незапятнанной репутацией, - он с невозмутимым видом вытащил из-под стола банку маринованных, не больше моего пальца огурчиков. И плошку солёных рыжиков. Ну, и ещё одну бутылку - на этот раз более приемлемых, на мой взгляд, размеров.

Серый поморщился нерешительно, а потом решительно махнул рукой.

– Ладно, в кои-то веки вместе собрались…

Хоть и хают рогатых-хвостатых да ругаются ими, а всё же столик чёрт соорудил куда там "Метрополю" - во мгновение ока, и сразу видно да обоняемо, что всё свежайшее и отменного качества. Да на голубоватых с золотыми вензелями вазочках и тарелюшечках, за кои моими руками и браться страшно. Хотя, не за мои кровные ведь гуляем - чем чёрт не шутит…

– Я не шучу, - кивнул в ответ на мои мысли вышеозначенный. - И решили мы с коллегой дать вам шанс. Не просто шанс - а возможность вырваться отсюда. Пусть начать с нуля, с пустого места. Но там, где у вас есть перспективы. А здесь их у вас, Александр Петрович, попросту пшик…

И не успел я, слегка разогретый несколькими стопариками да собственным куражом, вступиться за родимую страну, как ангел коснулся моей головы рукой - и я увидел.

На экранах телевизора нынче уже вовсю мелькала физиономия с приметным пятном на залысине и слово "перестройка" уже обрело свой особый, запретно-сладкий привкус. Но то, что я увидел… зловещая тень ГКЧП и последовавшее за тем меня ударило так, что пошатнувшись, я едва не упал с казённой табуретки. М-да… в том постсоветском бедламе вышвырнутому из авиации по сокращению механику места и впрямь не находилось.

Не в силах перебороть мерзостного ощущения от картин ближайшего будущего, я не нашёл ничего лучшего, нежели выпить ещё. И даже хрусткие, отборного качества огурчики не смыли мою горечь. Как там говаривал мой излюбленный Верещагин? За державу обидно!