Воздастся каждому - Чейни Питер - Страница 41

Вы его убили его, уничтожили новое завещание, а завещание сунули обратно в корпус часов. Но подобно любому проклятому убийце были невнимательны и совершили ошибку, которая приведет вас на виселицу. Не хотите сказать мне, какую?

Вилли не отвечал, не сводя глаз с Кэллагена.

— К несчастью для вас, у вас не было времени обыскать весь офис. Если бы у вас хватило здравого смысла осмотреть все вокруг, вы бы обнаружили, что Август Мероултон сделал дубликат последнего завещания и подписал его, — бойко лгал Кэллаген. — А я после морга все в офисе перерыл. И обнаружил дубликат. Он у меня здесь! — триумфально закончил он, встал и прислонился к стене в любимой позе.

Он ткнул пальцем в ящик стола.

— Здесь лежит дубликат завещания Августа Мероултона — документ, в котором описывается ваше преступление. И он доказывает, что вы — убийца!

Кэллаген ухмыльнулся.

— Ну, заслужил я 10000?

Вилли медленно поднялся, кривя губы.

— Нет, — проговорил он странно изменившимся голосом. — Вы слишком много знаете, Кэллаген, но не в этом дело. Я собираюсь получить его бесплатно. Я убил Августа Мероултона, но доказать это можете только вы. А я не собираюсь всю жизнь терпеть ваш шантаж. Так что остается единственный выход.

Вилли сунул руку в карман.

Кэллаген усмехнулся.

— Отлично, Вилли. Этого я и ожидал. Вы сознались. Возможно, вас заинтересует, что в офисе встроен диктофон. Провода идут в приемную. Грингол все слышит… Как вам это нравиться? Между прочим, не желаете ли взглянуть на завещание?

Вилли рванул руку из кармана. В приемной послышался шум. Вилли крутнулся в ту сторону, затем снова повернулся к Кэллагену, который выдвинул ящик и держал в руках конверт.

— Ты выиграл, Кэллаген, — прорычал Вилли. — Надеюсь, на том свете тебе это зачтется!

В руке Вилли Кэллаген увидел пистолет, но не дрогнул и разорвал конверт. На миг в его памяти всплыл облик Цинтии, сидевшей у его стола.

В кабинет ворвался Грингол, но Вилли успел выстрелить. Кэллаген покачнулся, некоторое время ещё держался на ногах, но потом грохнулся поперек стола. Тоненький ручеек крови потек из угла рта.

Кулак Грингола смял физиономию Вилли и швырнул его на пол. Грингол ногой отбросил пистолет в угол и защелкнул наручники.

— Звони в скорую, Филдс, — прорычал он.

Пальцы Кэллагена теребили конверт. Последним усилием он сумел вытащить из него два листа рванной газеты и дал им скользнуть на пол.

Вилли с побелевшим лицом смотрел на его последнюю ухмылку.

Кэллаген открыл глаза и обвел ими комнату. Он чувствовал прикосновение солнечного луча, пробивавшегося сквозь окно. С улицы доносились звуки шарманки.

Вошла медсестра.

— Здесь два письма для вас, мистер Кэллаген. Но вам надлежит читать их, не волнуясь. И еще… Я слышала, вы спрашивали сигареты. Хирург утверждает, что вам нельзя курить, по крайней мере, пару месяцев. Во всяком случае, с дырой в легких у нас в больнице не курят.

— Это совсем скверно, — отозвался Кэллаген.

Он лежал на спине, на громоздкой поддерживающей конструкции. Вскрыть письма оказалось нелегко. Сестра ободряюще улыбнулась и исчезла.

Первое письмо — из Скотланд Ярда — было адресовано «Слиму Кэллагену, эсквайру, „Сыскное агентство Кэллагена“, Самаритянская больница».

"Дорогой сэр!

Я уполномочен Комиссаром полиции столицы передать вам благодарность за ваше участие и сотрудничество в деле по расследованию убийства Августа Мероултона.

Комиссар понимает, что с самого начала вашим намерением было оказание помощи властям всеми имевшимися в вашем распоряжении средствами, и любые отклонения от процедуры с вашей стороны более чем оправданы результатом.

Комиссар поручил мне передать вам самые искренние пожелания и надеется, что вы находитесь на пути к выздоровлению.

Преданный вам, В. Дж. Р. Грингол, детектив-инспектор."

В конверт была вложена другая записка от Грингола.

"Дорогой Слим!

Я вкладываю в конверт официальное письмо с благодарностью комиссара. Рад был услышать, что ты вне опасности, на днях заскочу и побеседуем. Возможно, я смогу ещё чему-то научится!

Удачи. Танцор."

Кэллаген усмехнулся и подумал:

— Жизнь — забавная штука, если офицеры полиции начинают писать благодарственные письма в «Сыскное агентство Кэллагена». Да, всякое может случиться.

Он вскрыл другое письмо.

"Дорогой сэр!

В качестве полномочного поверенного мисс Цинтии Мероултон и судебного распорядителя состоянием покойного Августа Мероултона я в настоящий момент провожу процедуру официального утверждения завещания, которое было оформлено в день смерти волеизъявителя и украдено Вильямом Мероултоном. Дубликат завещания был обнаружен в офисе на Линкольн Инн Филдс. Мне поручена общая проверка финансового состояния «Эстейт Мероултон и Траст Компани» и связанных с ними компаний.

В связи с присвоением части денег Вильямом Мероултоном ( который, как вы уже могли слышать, вчера признан виновным в убийстве Августа Мероултона, приговорен к повешению и пытался покончить с собой ) и другими нарушениями в управлении упомянутыми компаниями, мной и мисс Мероултон признано необходимым провести полное и тщательное расследование. Это потребует участия Джереми, Пола и Беллами Мероултонов, а также других лиц, которые могли быть вовлечены в махинации. Необходимо также расследовать деятельность четырех компаний, купленных в этот период Полом Мероултоном.

В связи с вышеизложенным по рекомендации детектива-инспектора Грингола хотелось бы привлечь к этому делу «Сыскное агентство Кэллагена», естественно, когда вы полностью поправитесь. По истечении нескольких недель надеюсь установить с вами личный контакт.

Н.А.Ф. Гейзелинг.

Полномочный судебный исполнитель."

Кэллаген уронил письмо на кровать, поднял глаза — и встретился взглядом с Цинтией Мероултон, стоявшей у постели.

Она была в черном, зато цветы в её руках под солнечным лучом сверкали всеми красками.

Кэллаген усмехнулся.

— Прелестный складывается денек. Не желаете присесть? Наше агентство всегда предлагает своим клиентам стул, если не может сделать для них что-нибудь еще.

Цинтия положила цветы на тумбочку.

— Вы неисправимы, Кэллаген. Даже пуля в груди не лишила вас чувства юмора.

Она села. Кэллаген надеялся, что она положит ногу на ногу, чтобы лучше был обзор. Ножки её мерещились ему даже под наркозом.

— От моих объяснений проку не будет, верно? — спросила она. — В свое оправдание я только могу сказать, что не знала, что вы делали, не знала, что задумали. Я не могла знать, что вы просто прикидывались таким чудовищем.

Брови Кэллагена взмыли вверх.

— Думаю, вы меня неверно поняли. Я просто провел дело Мероултонов так, как считал необходимым. Это вполне обычное явление…

Она улыбнулась и кивнула.

— Вполне обычное явление, да? Мистер Грингол меня заверил: вы знали, что Вилли попытается вас убить. Вы сами утверждали это в письме, которое направили ему. Но даже он вам не поверил. И зря. Зачем вы это сделали? Ведь больших денег это не сулило!

Кэллаген усмехнулся.

— У каждого есть слабости. Моя — прекрасные лодыжки. Вроде ваших.

Девушка отвела взгляд.

— Мистер Грингол сказал, что собирается просить вас провести расследование по поводу нашего состояния. Вы возьметесь? Или из гордости вернетесь к бесчисленному множеству сигарет и ежедневному карабканью на четвертый этаж в ваш исключительно милый офис?

— Никогда в жизни! — воскликнул Кэллаген. — Возьмусь, конечно. А когда с ним покончу, собираюсь отчалить отсюда. Я тут читал буклеты пароходных компаний и чувствую, как влекут меня дальние страны!

Она встала.

— Пора. Меня предупредили, чтобы долго не задерживалась. Жаль, что вы надумали уехать.

Она наклонилась и поцеловала его в губы.

Казалось, Кэллаген был несказанно потрясен.

— Ну, за это я не возьму ни пенни! Даже на текущие расходы!