Вздох до смерти (СИ) - Артемьева Анастасия - Страница 51

— Лина! — раздался громкий оклик, а за ним и стук в дверь.

Вздрогнула, переводя взгляд со своего отражения на дверь и обратно. Радовало, что за дверью находился Молот, а не Сокол, но с другой стороны…

Герман всё поймёт. Поймёт!

Мысли хаотично кружили в голове, накаляя обстановку до предела, а стук собственного сердца, казалось, слышан и за пределами дома. Но каждая секунда промедления приближала меня к самой фатальной ошибке. Даже не помню, каким чудом удалось взять себя в руки, более-менее нормализовать удары сердца и избавиться от страха в глазах всего за несколько шагов от умывальника до двери. Возможно, страх за смерть близких на многое способен…

— Арис настолько выматывает, что ты в ванной заснула? — подшутил друг, сам не поняв, что только помог мне отвлечься.

— Ты… — чуть воздухом не поперхнулась за подобную наглость, ударяя мужчину ладонью по плечу.

Гер засмеялся, отскакивая назад и протягивая небольшую коробку, словно ставя между нами преграду. Я замерла, с недоумением и немым вопросом в глазах вглядываясь в лицо друга. Тот какое-то время ещё играл со мной в переглядывания, но в итоге нагло усмехнулся, впихивая свою посылку мне в руки.

— Не волнуйся, внутри нет ничего опасного.

— Меня волнует не это, — равнодушно произнесла, продолжая ожидать от Молота нормальных объяснений.

— Записка внутри, если не ошибаюсь.

— Если не ошибаешься?

Меня многое настораживало в последнее время и пугало, но сейчас происходящее вводило в ступор, а мужчина словно специально испытывал мою выдержку.

— Лина, — устало выдохнул Герман, кладя свои тёплые ладони на мои плечи в братском жесте. — Я не тот, кто не заслужил твоего доверия. Но есть вещи, о которых тебе лучше узнать самой, а не от меня. Достаточно знать, что я никогда и ни при каких условиях не дам причинить тебе боль.

Смотреть долго в глаза Молота не могла, иначе он всё поймёт. Только было тяжело отвести взгляд, притвориться смягчившейся, волнующейся от неожиданного подарка, сделать шаг назад… Мне бы броситься к мужчине, обнять его крепко за талию, уткнуться лицом в твёрдую грудь, вдохнуть запах морского бриза, сказать о том, как дорог…

Он всё поймёт. Поймёт…

Новый укол боли вызвал лишь горькую и какую-то обречённую ухмылку на губах, и хвала небесам, что в этот самый момент стояла спиной к мужчине.

— Не усни, пока гипнотизировать коробку будешь, а то Арис воспользуется твоим бездыханным телом! — задорно прокричал Молот, отступая к двери.

Скорее по инерции схватила небольшую меховую подушку с кресла, развернулась и запустила в удаляющегося мужчину, но Гер успел скрыться, а до меня только донёсся смех за дверью.

Устало вздохнув, потёрла переносицу, после чего медленно опустилась на кресло. Небольшая квадратная коробка, в упаковке из явно дорогого изумрудного шёлка, лежала на коленях, но я не решалась её открыть. Это был не страх, а что-то вроде неуверенности. Неуверенности в том, что этот «ящик Пандоры» должен был быть открыт. Любопытство взяло первенство над разумом и телом, а потом было поздно что-либо менять, дар речи и вовсе пропал.

Изящное золотое колье со множеством симметричных узоров ослепляло своей красотой и блеском, россыпь маленьких бриллиантов становилась меньше к краям украшения, а в самой середине располагался бриллиант довольно-таки крупного размера в неизвестной мне огранке, отчего его стоимость становилась только выше. Я боялась притронуться к этому произведению искусства, а в голове ярко-красным мигали предполагаемые цены шедевра. Никогда не разбиралась особо в драгоценностях, но сейчас была уверенна, что вещица эксклюзивная, да и выполнена опытным мастером. Только потом обратила внимание на белоснежный конверт, на котором возлежало колье. Дрожащими руками подняла украшение, перекладывая на подлокотник кресла, и только потом осознала, что боялась послания, а не драгоценность.

Прошло время медлить.

Через чур быстро раскрыла конверт, достала письмо и развернула, сразу отмечая идеально ровный каллиграфический незнакомый почерк. Но непонимание сменилось диким удивлением, стоило дойти до конца…

«Тип огранки бриллианта влияет на его блеск, качество и стоимость, но всё лишь в руках мастера. Как Он преобразит неогранённый алмаз никто не узнает, пока не увидит результат воочию. И я с нетерпением жду сегодняшнего вечера, желая быть одним из первых, кому посчастливиться стать свидетелем рождения нового и самого дорогого бриллианта в мире.

С уважением, Муза.

Ваш Константин К.»

Раз за разом я перечитывала короткое послание, не понимая, как реагировать, да и надо ли…

Но…

Кончики пальцев коснулись холодного металла, с непривычной осторожностью и трепетом погладили изящный крупный камень, чтобы в следующую секунду замереть.

«Посчастливится стать свидетелем рождения нового и самого дорогого бриллианта?».

Крат писал не о драгоценностях, он словно пытался мне сказать что-то, только моя голова была забита более важными мыслями.

Спустя полчаса приехал стилист, а в суете сборов странное послание быстро забылось. Я была вся на нервах из-за скорых событий, поэтому мастер знатно натерпелся от меня, но всё же благоразумно молчал. Сначала мне сделали соблазнительные локоны, затем я потребовала выпрямить волосы, но в итоге остановилась на нежной причёске, с собранными наверх чуть волнистыми волосами, а на лицо спадало пару прядей, придавая лицу невинный вид. С макияжем всё обстояло намного проще: глаза подчеркнули чёрными и тёмно-зелёными тенями, а губы оставили нежно-персикового цвета.

Рассматривая себя в отражении зеркала, захотелось вдруг рассмеяться. В таком виде только надо радоваться жизни, наслаждаться высшим обществом, ловить на себе горячие взгляды мужчин, а не готовиться к смерти. Знала, что на балу будет Чарсов, об этом мне Герман сообщил по секрету, когда передал два листка А4, на которых значилась краткая информация на меня. Молот был в бешенстве на крысу, поселившуюся в наших кругах и выдавшую меня с потрохами врагу. Если приятель отдал мне эти листки, посчитав их лишь дополнительной информацией ко всему прочему, а ещё в желании не нервировать Аристарха, то я сразу осознала всю глубину проблем.

Моя смерть была неизбежна, но прежде я могла защитить своих любимых.

«От судьбы не убежишь, не скроешься. Ты должна понимать это, как никто другой», — прозвучали набатом слова Роберта.

Да, я всё прекрасно понимала и принимала. Но…

Желая избавиться от боли в области сердца, решительно развязала пояс шёлкового халата и замерла.

В дверях гардеробной стоял Сокол.

Наши взгляды пересеклись в отражении зеркала, и не смогу сказать, как долго продолжалась немая борьба, хотя… Арис смотрел на меня как-то иначе: не просто с желанием обладать, а с желанием…

«Нет. Я просто вижу то, что хочу видеть. Перед концовкой жизни все люди видят многие вещи в другом свете».

Отвела взгляд на чехол с платьем, даже сделала пару шагов в его сторону и сбросила халат, а в следующую секунду на меня налетел ураган по имени «Аристарх Соколов».

Мужчина старался быть аккуратным, даже волосы не трогал, но губы терзал беспощадно, словно пытался заклеймить. А я, зная, что всё в последний раз, полностью отдалась во власть любимого мужчины, позволяя ему целиком и полностью управлять процессом.

Горячие ладони в собственническом жесте опустились на ягодицы.

Секунда.

Тело поднято выше и грубо впечатано в зеркало. Контраст между холодной отражающей поверхностью и горячим мужским телом дарит эмоции в разы ярче.

Удар сердца.

Член Соколова вторгается в меня по самые яйца.

Мой громкий крик тут же заглушается жёстким поцелуем, а мои мычания раззадоривают мужчину ещё больше. Со всей силы обнимаю его за шею, а в голове мимолётно проскальзывает мысль: — «Моя жизнь и смерть».

Аристарх действует агрессивно, то выходя из меня, то резко входя на всю глубину, а я раз за разом всё громче мычу в губы Сокола. Ощущаю скорую разрядку, но она словно в подвешенном состоянии. И то правда. Этим «балом» правит Арис, в очередной раз доказывая своё лидерство и мою полную капитуляцию перед ним.