Вздох до смерти (СИ) - Артемьева Анастасия - Страница 39

— Я обещала ему защищать тебя. Всегда. Молчание было с целью защитить, а не причинить боль. Клэр…

Не успела договорить, девушка развернулась ко мне и наотмашь ударила ладонью по лицу.

Не ожидавшая такого, я только спустя пару секунд подняла на неё взгляд, держась за горящую от удара щёку.

Да, заслужила. Но не ожидала подобного. Явно не от милой Клэрри, которая морду бил тем, кто против меня был, а тут… Мы обе поменяли сторону. Но не собиралась сдаваться просто так. Наша дружба была больше, чем просто дружба. Клэр единственная, кто знал все мои секреты и всю ту боль, что вынуждена была пережить. Она единственная, кто понимает меня лучше меня самой. И я не отступлюсь. Вымолю прощение и сделаю всё, чтобы Клэрри была счастлива.

— Я верила тебе! — дико вскричала девушка, и как-то истерично рассмеялась. — Верила!

А вот теперь подступила истерика, но я до сих пор продолжала удерживать Аристарха на расстоянии. Надо было дать время девушке выплеснуть первые эмоции, потому что, если это не сделать сейчас, потом будет во много раз хуже.

— Я никогда не позволяла тебе усомниться в себе. Всегда была с тобой в сложную минуту. Я не знаю, кто и зачем рассказал тебе о смерти Роберта, но поверь, они не хотят тебе помочь. Я могу…

— А ты? Ты можешь помочь?

— Клэр…

— Я ненавижу тебя, Лоттэрман! — вскричала девушка.

Не знаю, к кому именно она обращалась в данный момент: ко мне или к Роберту…

Казалось, что её обвинения были направлены в мою сторону, но смотрела она на фото своего возлюбленного.

Соколов больше ждать не стал. Подошёл сзади, обхватил Клэр за плечи и быстро вколол ей снотворное. Девушка моментально обмякла в сильных руках, а я опустила руки на колени, смотря на землю.

Подползла к фотографии Роберта и начала вымаливать прощения.

— Прости, прости, прости! — только и звучало и звучало из моих уст.

Слёзы были, но я пыталась сдерживаться, не давая истерике затопить разум.

А потом всё было словно на быстрой перемотке…

Аристарх, машина, частная клиника, врачи, палата, Клэр укладывают на кровать и прицепляют капельницы. Наверняка успокаивающее, как и мне кололи. Мне что-то говорили, спрашивали, а я смотрела на бледное лицо Клэр, мысленно моля её простить меня. Никто меня не трогал потом, не дёргал. Но мне было всё равно.

Я весь день и всю ночь просидела у кровати подруге, не смыкая глаз. Время словно застыло, и всё вдруг стало неважным.

Помню, как брала Клэр за руку, целовала тыльную сторону руки. Помню, как тихо молила её простить меня. Простить Роберта за то, что не сдержал своё обещание, покинул ту, кого любил. Да, брат всегда любил только Клэр. Банальная история: старший брат влюбился в лучшую подругу своей сестры. Хотелось бы мне переложить всё это на себя и Аристарха, но истории были из разных опер. Роберт влюбился в Клэрри с первого взгляда. Начал ухаживать, добиваться её, как это делают настоящие мужчины, и в итоге подруга не устояла. Да, они виделись урывками, Роб никогда не говорил ей всего о своём «мире» и работе, а Клэр было достаточно и того, что он давал ей. Сначала я бы с ней, поддерживала, наставляла, вселяла надежду, которой с самого начала не было. А потом…, потом был переломный момент для нас всех, но об этом не хочу даже вспоминать.

— Ангел, — встряхнул меня Арис.

Я словно выплыла из воспоминаний прошлого, смотря на мужчину, как будто впервые. Нахмурившись, обвела взглядом палату, подмечая первые лучи утреннего солнца в окне, отметила, что Клэр всё также спит, и только потом спокойно взглянула на мужчину.

Он поднял меня на ноги, и мы молча вышли из палаты.

Да, нам надо было поговорить. Прекрасно знала и понимала, что придётся объяснятся. Плюс, Соколов знал меня, и знал, что я никому и никогда не позволю навредить себе, а тут позволила залепить себе пощёчину. Это, наверняка, мужчину больше всего удивило.

И, пока мы шли до личного кабинета Аристарха, пыталась понять, что будет с Клэрри. Она появилась совершенно не во время, и сейчас являлась обузой, но вот я не позволю Арису даже пальцем её тронуть. Надо будет, сама под пистолет встану, но Клэр погибнуть не дам.

— Клэрри-Маргарет Луис — уроженка Лондона, родители мертвы, воспитывалась бабушкой. Мисс Луис училась вместе с тобой, и, как понимаю, она является твоей лучшей подругой. О ней Винсент упоминал, — равнодушно озвучил Аристарх скупую информацию.

Папочка со всем компроматом лежала прямо перед мужчиной, но я знала прекрасно, что там. Лишь капля правды, остальное ложь. Мы с Робертом хорошо постарались, чтобы замести все следы, спрятать то, что не должно никогда всплыть. Но Арису я обязана рассказать всё.

— И так, Ангел, расскажешь, как эта девушка связана с Робертом и тобой?

Опустила взгляд на руки, собираясь с мыслями, и выдохнув, начала свою речь, выливая всё, как на духу.

— Роберт и Клэр любили друг друга. Мы никогда не говорили ей правды о нашем мире и тем, чем занимаемся. Она не настаивала. Ей всегда было достаточно того, что мы рядом. Конечно, рядом не всегда быть могли, но разными манипуляциями мы подстраивали обстоятельства под нас. Сам можешь вспомнить, сколько раз Роб был В Великобритании и других странах. Чаще остальных «предвестников смерти».

— Так вот, к кому он ездил, — усмехнулся Арис, поддаваясь вперёд.

— Он любил её сильнее, чем я могла представить. В Иерусалиме, пять лет назад, они обвенчались. Роберт понимал, что штамп в паспорте не скрыть, но он хотел дать уверенность ей. Чуть позже он поделился со мной, что поступил эгоистично, потому что они стали мужем и женой перед Богом, а это, куда выше всяких там штампов. Тем самым он привязал её к себе навсегда. Мы все знали, что наши жизни хрупки, и в любой момент могут оборваться. Роберт не хотел терять Клэр даже после смерти.

— И вы от всех это скрыли?

— У нас не было выбора. Мы боялись последствий. Боялись твоей реакции.

О, да! Эта реакция и сейчас проявилась.

Вон, как Аристарх злиться, психует, кулак сжимает и разжимает, смотрит на меня зло, словно дырку во лбу просверлить хочет.

— Любовь, — чуть ли не выплюнул это слово мужчина, а я невольно вздрогнула. — Похоть, страсть, желание обладания — вот, что существует. Любовь — пустой звук. Она не служит во благо. Она разрушает. А для таких, как мы, это чувство давно мертво. А то, что умерло, нельзя воскресить.

Я сидела не дыша.

Услышать такое было неожиданно, а от любимого мужчины ещё и больно. И, как я, дура, могла хотя бы мечтать о том, что он может любить, пусть не меня, но кого-то ещё. И получается, он трахнул меня только, потому что похоть вспыхнула! Думала, что мне до этого было больно? Чёрта с два! Вот сейчас мне было больно. А передо мной сидел жестокий властный мужчина. Слово которого — закон. Приказ чей — беспрекословное подчинение. Желания его — обязаны быть исполнены. Такого Аристарха я всегда боялась, но почему-то забыла его истинный нрав и его сущность. Мне слишком долго казалось, что он стал мягче ко мне, изменился, а оказывается всё было фальшью.

Подняла на него твёрдый взгляд, хотя все нервы были натянуты, точно струна. Дёрни и порвутся.

— Четыре года назад, в начале осени, Роберт на месяц уехал в Цюрих, через три недели ты уехала в Лондон, под предлогом уладить очередной конфликт с родителями. А теперь я хочу услышать правду. Что там произошло, Ангел?

И так через чур ласково прозвучало последнее предложение, что будь я на месте его шлюх, повелась бы и сразу все тайны раскрыла, но тут…

То, что мы пытались скрыть, то, что я навсегда похоронила глубоко в себе и запретила даже вспоминать… Прикрыв глаза, перенеслась на те четыре года назад, вспоминая дождливый Лондон и мой поспешный приезд. Вспомнила, как тряслись руки, сердце бешено билась. Помню, с каким трепетом прибиралась в новой квартире Клэрри, избавляясь от всего, что могло причинить ей боль. Слишком отчётливо помню каждую секунду того ужаса, даже спустя столько лет. Но эта была не только моя тайна. Но Аристарх уже настроен враждебно, разве может стать хуже?