Иерусалим обреченный (Салимов удел; Судьба Иерусалима) - Кинг Стивен - Страница 70

Марк отшатнулся; на его лице теперь был гнев.

- Я хочу, чтобы ты был со мной, - несколько спокойнее сказал Бен. Меня не интересует, кто пытался остановить его прежде. Теперь этим намерен заняться я. И ты мне нужен.

И это была чистая правда.

- Хорошо, - сказал Марк. Он сосредоточенно изучал свои ботинки.

- Возьми себя в руки, - сказал Бен.

- Я пытаюсь, - услышал он беспомощный ответ мальчика.

Подъехав к автозаправочной станции, Бен вышел из машины, и, приказав Марку ждать, направился к телефону. Он попросил телефонистку связать его с Кэмберлендским госпиталем.

- Мне бы хотелось поговорить с мистером Берком из палаты 402.

- Кто это звонит?

- Бенджамен Мерс. С ним все в порядке?

Внезапно Бену стало страшно. Он представил себе, что Мэтт умер. Но это невозможно - это было бы уже слишком.

- Вы родственник?

- Нет, близкий друг. Он не...

- Мистер Берк умер сегодня в 15:07, мистер Мерс. Если вы немного подождете, я проверю, не пришел ли доктор Коди. Он мог бы...

Голос стал куда-то исчезать, хотя Бен прижимал трубку к уху. Понимание того, как много значил для него Мэтт, заполнило его. Мэтт мертв. Поистине Господь отвернулся от них.

Только я и Марк. Остались только мы.

Сьюзен, Джимми, отец Кэллахен, Мэтт. Они ушли.

Он беззвучно боролся с обуявшей его паникой.

Повесив трубку, он постоял несколько секунд и вернулся к машине.

Увидев его, Марк дрожащим голосом спросил:

- Мэтт умер?

- Да. Сердечный приступ. А как ты узнал?

- По твоему лицу.

Было 17:15.

Перкинс Джиллеспи стоял возле входа в муниципалитет, докуривая сигарету и поглядывая на небо. Он тускло взглянул на приближавшихся к нему Бена и Марка. Перкинс выглядел старым и усталым.

- Как поживаете, констебль? - спросил Бен.

- Приемлемо, - ответил Перкинс.

- Констебль, мы хотели бы поговорить с вами о том, что происходит вокруг.

Перкинс Джиллеспи щелчком выбросил недокуренную сигарету. Не глядя на Бена, он ответил:

- Я не хочу об этом слышать. - Он извлек из пачки новую сигарету, но, не прикурив, принялся крутить ее в пальцах. - Все, что происходит вокруг, скоро убьет меня, - после паузы добавил он.

Бен попытался еще раз:

- Человек, купивший Марстен Хауз, не совсем человек. Его имя Барлоу. Сейчас он прячется где-то в подвале меблирашкек Евы Миллер.

- И что же? - ничуть не удивленный, спросил Перкинс. - Он ведь вампир?! Как и в сказках, он предпочитает подвалы.

Бен не стал ничего возражать. Он почувствовал себя вдруг очень больным и усталым. Он был не в силах противиться обстоятельствам.

- Я покидаю город, - сказал Перкинс. - Мой багаж уже лежит в машине. Я оставлю здесь пистолет и бляху. Хочу проведать сестру в Киттери. Думаю, это достаточно далеко отсюда и там я буду в безопасности.

Бен будто издалека услышал собственный голос:

- Ты кусок дерьма. Ты трус и подонок. Этот город все еще жив, а ты собрался бежать.

- Город не жив, - прикуривая, возразил Перкинс. - Именно поэтому он и оказался здесь. Город мертв, как и он. Мертв уже больше двадцати лет. То же самое скоро можно будет сказать про всю страну, - он сделал широкий жест рукой, будто пытаясь охватить эту "всю страну". - Все вокруг уже стали вампирами или скоро станут. Но не я. Я уезжаю.

Бен беспомощно смотрел на него.

- Советую вам сделать то же самое, - сказал Перкинс. - Этот город прекрасно обойдется без нас... некоторое время. Потом все это будет уже неважно.

"Да, - подумал Бен. - Почему бы и нам не поступить так же?"

Внезапно заговорил Марк:

- Потому что это плохо, мистер. Очень плохо. Вот и все.

- Да что ты говоришь? - насмешливо сказал Перкинс. - Все, кто в состоянии думать, уже покинули город.

Думая о Мэтте, Бен возразил:

- Не все.

- И все равно это неважно. Неужели ты намерен попытаться выжить отсюда этого парня?

- Да.

- Тогда могу предложить тебе мой пистолет. Он очень нравился Нолли.

Марк в ужасе посмотрел на Перкинса, и Бен понял, что должен немедленно увести мальчика отсюда. Перед ними стоял конченый человек.

- Пошли, - позвал он Марка, - нам пора.

- Да, наверное, пора, - согласился Перкинс, посмотрев на них отсутствующим взглядом.

Бен и Марк вернулись к машине. Было почти 17:30.

Без четверти шесть они подъехали к церкви Сент-Эндрю. Бен взял с заднего сиденья сумку Джимми и стал вытряхивать оттуда разные пузырьки и бутылочки.

- Что вы делаете?

- Хочу набрать святую воду, - сказал Бен. - Пошли.

Они подошли к двери церкви, и тут внимание Бена привлекла дверная ручка, сверкающая, будто по ней пробегали электрические разряды.

- Видел ли ты когда-нибудь такое?

- Нет. Нет, но... - Марк покачал головой, отгоняя от себя какую-то мысль, и решительно открыл дверь. Они вошли в пустую церковь.

Со стен на них смотрели понимающие лица святых. Бен перекрестился, велев Марку сделать то же самое.

Они приблизились к чаше со святой водой. Бен омыл лицо и руки. Марк повторял за ним каждое движение. Затем они набрали воды во все имевшиеся у них емкости.

Больше медлить было нельзя. Приближался вечер. И ночь. Бен и Марк быстро вышли из церкви и сели в машину.

И наконец в десять минут седьмого они вновь были возле "Комнат Евы". Солнце с трудом пробивалось из-за туч, освещая землю красным, как кровь, солнцем.

Бен сосредоточенно посмотрел на окно своей комнаты. Отсюда были видны его пишущая машинка и рулон бумаги, брошенный рядом. Было странно так отчетливо видеть с большого расстояния все эти предметы, будто в мире царило спокойствие.

Потом он поискал взглядом черный ход. Возле него так и стояли два кресла, в которых он и Сьюзен сидели в тот день, когда состоялся их первый поцелуй. Дверь, ведущая в кухню, была приоткрыта - ее бросил, убегая, Марк.

- Я не могу, - прошептал мальчик. - Я не могу...

Он побелел и крепче вжался в кресло, будто надеясь слиться с ним.

- И все же мы должны идти вдвоем, - сказал Бен. В руках он держал две бутылочки со святой водой. Марк оттолкнул его руку, но Бен настойчиво протягивал одну из бутылочек ему.

- Пойдем же! - звал он.

- Нет.

- Марк!

- Нет!

- Марк, ты нужен мне. Ты и я - вот все, что осталось.

- Я уже достаточно сделал! - крикнул Марк. - Больше я не могу ничего сделать! Как ты не понимаешь, что я не могу видеть его!

Но Бен настаивал. И Марку пришлось покориться.

Они поднимались по ступенькам, и ветер рвал на них одежду.

Солнце сверкало багровым огнем сквозь облака, и в его лучах все предметы казались мертвенными и нереальными.

На кухне ничего не изменилось. Дверь в подвал была по-прежнему открыта.

- Я так боюсь! - вздрогнув, прошептал Марк.

- Держись. Где же фонарь?

- В подвале. Я уронил его...

- Ладно. Иди за мной.

И Бен начал спускаться в зияющее чрево подвала.

В голове Бена промелькнуло: "Я иду навстречу собственной смерти".

Мысль выглядела вполне естественной и спокойной; Бен почему-то не чувствовал страха. За ним следовал побелевший Марк, его руки дрожали.

Пусть бы скорее наступил конец. Нужно достать пистолет Мак-Кослина; оружие оттягивало задний карман брюк...

Он спрыгнул с высокой последней ступеньки и помог Марку сделать то же самое. Глаза мальчика были зажмурены.

- Я не смогу смотреть на это, - тоскливо прошептал он.

- Все в порядке. Если бы я был тобой, то тоже не смог бы на это смотреть.

Бен осветил фонариком подвал. Ничего. Он заглянул в один угол, затем в другой... Посветил под столом... Пусто.

- Где же они? - пробормотал Бен. Его часы показывали 18:23. Когда же зайдет солнце? Он не помнил. Но не позже 18:55. У них есть еще полчаса.

- Где он? - воскликнул Бен. - Я чувствую его присутствие, но где же он?