Жернова войны (СИ) - Сердитый Коротыш - Страница 21

Хитиновую корону матки паразитов водрузили рядом с черепом мохнача и Обвал провел ладонью по гладкой поверхности.

- Ну вот, - сказал он, любуясь трофеем, - теперь нужно еще голову снежного червя и будет полный набор.

Охотники заулыбались, понимая шутку. Хват прошел в свой угол за занавеску, который располагался недалеко от входа, чтобы одним из первых встать на защиту поселка. У него не было семьи и поэтому он также как и все неженатые парни жил в общей пещере, которая, надо сказать была раза в три-четыре больше той, в которой обитал род Стальной Кирки и постоянно расширялась. Каменотесы знали, где именно долбить, чтобы не обрушить свод, самые опасные места давно уже были укреплены железными балками и каменными подпорками, если металла не хватало, так что о безопасности тут думали в первую очередь и можно было не боятся, что все это великолепие, созданное природой, обрушится тебе на голову. Хват снял с себя доспехи, оставшись только в набедренной повязке из шкур, да в мокасинах. Одежду надо было тщательно выстирать и очистить металл от засохшей крови, а также позаботиться об оружии - отцовском лабрисе и кинжале, который вручила ему мать. Кроме этих памятных изделий он обзавелся неким подобием катаны, для которой сшил кожаные ножны - это было запасное оружие на всякий случай. Заставить кузнеца сделать именно такой клинок было очень сложно, Хват примерно представлял себе технологию изготовления - в интернете на Земле было полно подобного, но вот воплотить это в реальности оказалось очень сложно. После многих проб и ошибок, закалки в воде и в снегу, он получил необходимую прочность и остроту стали, после чего занялся кропотливой заточкой и результат его вполне удовлетворил. Конечно, по сравнению с японским изделием это не выдерживало критики, но было острым и очень надежным, а это самое главное. Кроме этого на поясе всегда висели пара метательных ножей, но это скорее против людей - мохначу или паразиту такая зубочистка все равно что слону дробина, но Хват никогда с ними не расставался. Он даже спал с оружием, впрочем как и все остальные.

Вода была рядом и он уже собрался спуститься дальше в пещеру, где было подземное озеро, которое подогревали теплые источники - пить из него было нельзя, жидкость содержала известняк в больших количествах, вымывая его откуда-то. Его первое время пытались выпаривать, чтобы очищать воду, но потом бросили это занятие, предпочитая там купаться или стирать одежду. В отличие от Стальной Кирки, где о гигиене знали, но мылись время от времени, Железные Клыки практиковали чистоту, хотя кто-то из стариков и ворчал по этому поводу, говоря, что все болезни от частого мытья. Хват сам приложил немало усилий, чтобы заставить поселковых мыться, хотя уже привык к специфическому запаху мази, но видеть умытые лица и чистые волосы у женщин гораздо приятнее, чем неопрятные всклокоченные колтуны.

- Давай я. - Раздался голос от "порога", где, отодвинув занавеску в сторону, стояла высокая девушка, одетая по последней моде в кожаные одежды. Хват хмуро посмотрел на нее.

- Не надо, Смеяна, я сам.

Та фыркнула, но не ушла, продолжая буравить взглядом парня.

- Почему ты отказываешься?

- Ты знаешь правила.

- Ну и что, если я просто хочу тебе помочь.

- Это будет расценена не просто как помощь. - Хват посмотрел на ее чистое, без шрамов лицо, на чуть оголенные плечи, которые не несли на себе следов насилия. - Ты дочь вождя, ты достойна большего.

- Лучшего, ты хотел сказать? - уточнила девушка полувопросительно. - Но ведь ты и есть лучший, самый лучший охотник в роду.

- Я не вашего рода, а приемыш.

- Брось, кто это тебе такое сказал? - удивилась та. - Вас уже давно считают своими.

- Но я так не считаю. - Хват хмуро продолжал на нее смотреть. - Может быть уже дашь мне пройти?

- Иди. - Фыркнула та и, развернувшись, ушла.

Хват вздохнул и потопал как был к озеру, чтобы набрать воды - стираться на берегу было бы свинством, а его тут и так хватало. За ним увязался Подмышка, который тоже тащил свою одежду. На полуголых парней никто не обращал внимания - это было в порядке вещей, не голозадыми же они тут разгуливают, хотя некоторые девушки бросали искоса заинтересованные взгляды на мощные торсы, все покрытые шрамами. На теле Хвата натурально живого места не было - рубцы заживших ран и разрезов перемежались с только что нанесенными. Но организм был молодой и на нем все заживало как на собаке.

- Ну и чего ты? - спросил Подмышка.

- Что? - не понял Хват.

- Самая красивая девушка вьется возле его жилища, а он ее не замечает!

- Ты знаешь правила. - Буркнул Хват.

- Ну знаю, дальше что? Да ее отец только рад будет, если ты создашь с ней семью, да он сам первый наплюет на правила, если заделаешь ей ребенка.

- Да? - прищурился парень. - И тогда мы превратимся в стойбище дикарей, которые только и могут, что совокупляться, орать и бить друг другу по головам. Сколько раз тебе напоминать, Мышь (между собой Хват всегда называл Подмышку сокращенным именем), что общество определяют правила, которым оно должно следовать. Не будет правил - не будет общества, даже такого как наше. Даже у паразитов есть строгая иерархия, так что же, мы не разумнее паразитов что ли? Мы установили себе законы, которые надо соблюдать иначе наступит анархия, из которой потом все равно родится порядок. Так вот, чтобы этого не случилось, я про анархию, если ты не понял, то нужно поддерживать порядок. Иначе придет хаос. Поэтому мы и выживаем в этом мире, что соблюдаем правила. А то станем как людоеды.

- Тьфу на тебя. - Фыркнул тот. - Умеешь ты все так правильно повернуть, что аж тошно становится. - Он набрал воды в таз, который и притащил с собой. Тазов сделали мало и они были общими, так что надо было успевать постираться, пока кто-нибудь еще не захочет привести себя в порядок, все-таки посол прибывает.

- Учись пока я жив. - Хмыкнул Хват, набирая в свой таз воды.

Они немного поплескались, смывая кровь, потом набрали еще воды и потопали обратно. Назад шли медленно, боясь расплескать. Шаловливые дети бегали кругами, мешаясь под ногами, но опытных охотников и воинов это совершенно не беспокоило, даже наоборот, можно было дополнительно потренироваться и поспорить, кто первый донесет полное корыто. Сошлись на ничьей. Подмышка пошел стирать свои портки, Горелый так вообще никогда не утруждал себя подобным занятием, только из-под палки, но Хват уже устал его убеждать и махнул на приятеля рукой. Хочет быть свиньей, пускай, он никого насильно тащить в ванну не собирается. Вот его будущей жене явно не позавидуешь - вонючий грязный муж это то еще зрелище. Представив такое, Хват засмеялся, оттирая кровь со штанов.

Он быстро привел себя в порядок, повесил одежду сушиться - веревок хватало. Охотники обеспечили поселок мясом на несколько циклов и оно сейчас хранилось в морозильнике, который тщательно охраняли. Все понимали, что после дня Поклонения население резко уменьшится, ведь уйдут не только мужчины, но и женщины. Это потом некоторые из них вернутся, но до этого времени еще нужно дожить. Почистив и подточив оружие, Хват одел подменные штаны, которые сам же и сшил, не доверяя работу женщинам, чем их сильно обидел и они побежали жаловаться вождю, который посмотрел на эти бабские упреки сквозь пальцы, да еще и прикрикнул. Здесь феминизм и равноправие не пройдет - мужчина главный и точка. А что они там себе в голове думают, то это не мужское дело, главное, чтобы еда была всегда готова и костер можно было разжечь сразу же, подолгу не раздувая угли. Женщины, понятно, дулись, но поделать ничего не могли - они от природы слабее мужчин, хотя выглядят даже иногда рельефнее. Следят за фигурой. Ну еще бы, а то целлюлит нарастет.

Пировали весь вечер и речи звучали почти всю ночь, но Хват не собирался сидеть допоздна - он должен быть бодр и с трезвой головой. Тут готовили слабый алкогольный напиток, замачивая лишайник надолго, не варя его, а настаивая, пока от браги не начинал идти характерный прокисший запах. Потом добавляли немного каменного мха, снова настаивали и так несколько раз, потом очищали всю эту муть и пили. На вкус наверное как полынь, горькая хрень, но забористая. Хват ее не потреблял, в отличие от Горелого. Тот вообще попробовал все взрослые вещи и они ему понравились.