Надежда на прошлое, или Дао постапокалипсиса (СИ) - Шкиль Евгений - Страница 30

  Словно в ответ на мысли Ури впереди показался разъезд, возглавляемый президентом клана Вампиров. Разведчики возвращались.

  - Что там? - спросил Ури.

  Вместо Непа Дальнозоркого ответил Вир Златорукий:

  - Мы прошли огромную поляну, на которой растет шиповник, такие поляны раньше назывались площадями. Там стоит высокий дом с куполами. Мой отец говорил, что такие дома называли церквями и мечетями, храмами, помогающими держать бычье и телок в повиновении...

  - Баггерхелл! Ты можешь говорить по существу! - рявкнул Ури.

  - Прости. В купольном доме мы обнаружили следы борьбы. Скорее всего, прошлой ночью там перекантовались твоя дочь и Юл. Мы обнаружили след нападавших, и вышли к их становищу. Они нас не заметили. Это племя каких-то недоносков и, по-моему, они промышляют человечиной.

  - Что?! - Ури почувствовал, как к щекам приливает кровь.

  - Мы не видели там ни Хоны, ни беглого раба...

  - Сколько их?

  - Полагаю, - задумчиво произнес Вир, - вместе с женщинами и детьми шесть десятков или около того.

  - Они тупые отродья мертвого города, они даже дозоры не выставляют, - вмешался в разговор Неп Дальнозоркий, - мы их перебьем в два счета. Какими бы страшными уродами они ни были, мы выкорчуем эту мразь.

  - Да, - согласился Рекс Неустрашимый, - согласно завету Харлея Изначального, всех потомков баггеров мы должны валить не раздумывая. А тот, кто ест человечину, может быть только баггером.

  - Это вымирающее племя, - подтвердил Вир, - вырожденцы.

  - А вдруг они не люди? - испуганно произнес Дукат. - Вдруг они неубиваемые духи-людоеды? Бабка мне о таких рассказывала...

  - На твоем месте, - Неп, сощурившись, плотоядно засмеялся, - я бы беспокоился не о злых духах, а о своей любимой нажопнице. Пока ты здесь бред несешь, ее уже по десятому разу шпилят.

  Юнец с только пробивающейся растительностью на лице, казалось, мгновенно забыл о всех своих страхах и схватился за акинак.

  - Полегче, сопля! - сказал Неп, впрочем, беззлобно. - Ты только из шустрил выбился, а уже забываешься, кто перед тобой.

  - Ты президент не моего клана! - с нажимом выдавил из себя Дукат. - И я волен вызвать тебя на бой!

  Предводитель Вампиров засмеялся, а Ури рявкнул на парня:

  - Какой еще бой? Что за дерьмо у тебя в башке! Хочешь подраться? Я сейчас предоставлю тебе такую возможность.

  Главарь похода не обманул юного шатена. Байкеры без долгих обсуждений решили напасть на становище людоедов с налета. Они разделились на группы по восемь-десять всадников, и одновременно с четырех сторон ворвались в стан каннибалов. Боем это нельзя было назвать. Это было избиение.

  Дикари, разделывающие человеческие туши возле костра: гиганта и толстяка с разрубленной почти надвое головой, видимо, готовились ко сну или, может, к каким-то ритуальным пляскам, и для них стало полной неожиданностью нападение байкеров.

  Ури несся вперед, размахивая своей любимой секирой с остро заточенным обухом. Первой дикарке, попавшейся на пути, он лихо снес голову, да так, что та, плескаясь кровью, закатилась в костер. Истошно орущий каннибал метнул в предводителя Дэнджеров копье, которое лишь черкануло по доспехам, не сумев пробить толстую просоленную кожу, к тому же покрытую шкурой угреня - мерзкого гигантского сома, обитающего в реке Пагубь. В следующий миг людоед-неудачник был разрублен от ключицы до копчика. Какой-то оборванец, по виду подросток, попался под лошадиные копыта и был затоптан. Байкеры никого не жалели: ни женщин, ни стариков, ни малых детей. Кочевники испытывали трансцедентный ужас перед теми, кто, живя в запретных местах, поедает себе подобных, и потому убивали жестоко и без оглядки. Древо первобытного зла, выросшее на руинах мертвого города, следовало уничтожить под корень. Ури ощущал это каждой клеточкой своего организма и знал, что то же самое чувствует любой из его соратников.

  Ява Бесноватая, спешившись, с остервенением перерезала горло визжащей, точно свинья под ножом мясника, плоскогрудой девахе. Авас Стальной снес цепной булавой полчерепа какому-то хлипкому недомерку. Юному Дукату повезло меньше всех, его сшиб огромной полусухой веткой рослый дикарь. Однако род-капитан клана Файеров, Рекс Неустрашимый успел выстрелить из арбалета. Болт вошел в правый глаз людоеда. Дукат поднялся, отделавшись испугом и ушибленным коленом.

  Неп Дальнозоркий размахивая акинаком с диким, леденящим душу смехом преследовал улепетывающих к ближайшим многоэтажкам малолетних каннибалов. За ним следовала неразлучная парочка Иж и Крайд, истошно орущие что-то вроде: "Йенг вам всем в глотку!"

  Остальные байкеры, опьяненные кровью недолюдей, неистовствовали в боевом трансе. И только Вир Златорукий сохранял ледяное спокойствие. Спешившись, он поймал за длинные грязные локоны старуху с уродски длинным носом. Но не проткнул ее мечом, а потащил к костру.

  - Как ты можешь прикасаться к этой вонючей суке? - скривившись, выдавил из себя Ури. - У нее на губах еще не засох человеческий жир.

  - Он ее еще и отжахать может, - произнес, смеясь, подъехавший к костру Неп, - самками аэсов ведь не брезговал, когда прикидывался богом... как там он у них называется?

  - Ингодвитраст, - сказал Вир без всякого выражения, - нам нужна информация.

  - Что нужно? - спросил Ури. Слово ему показалось знакомым.

  - Информация. То есть нам нужно узнать, что ей известно о твоей дочери и Юле.

  Только сейчас Ури сообразил, что в пылу боя совсем забыл о "языке".

  - Верно мыслишь, - сказал он, радуясь, что в походе оказался такой сметливый воин, умеющий контролировать себя.

  - Как тебя зовут? - Вир заглянул в слезящиеся глаза людоедки.

  - Думдума умирать, - старуха всхлипнула.

  - Как тебя зовут? - медленно, почти по слогам повторил кастомайзер клана Дэнджеров.

  - Людя Думдума умирать...

  - Сраная старая шлюха! - взревел Ури и пнул пленницу пяткой в голову. - Отвечай, сука, где моя дочура?

  - Яра, Яра, Яра... - залепетала носатая бабка.

  - Что ты буровишь, тварь! Я сказал, отвечай...

  Вир поднял вверх ладонь:

  - Подожди, Ури... Тебя зовут Яра?

  Старуха непонимающе завертела головой. Тогда Вир ткнул ее в грудь и произнес:

  - Яра.

  Людоедка кивнула.

  - Вир, - кастомайзер указал на себя, - и Вир спрашивает Яру, не видела ли она парня и девушку. Не съели ли вы их?

  - Что!!! - взревел Ури, но Златорукий вновь поднял ладонь в сторону президента и медленно повторил вопрос.

  Старуха испуганно зыркала на байкеров и молчала. Вир терпеливо спросил третий раз, а затем и четвертый, и пятый.

  Наконец, до людоедки дошел смысл и она забубнила:

  - Людя Думдума кушать зверь-четыре-копыта, людя Думдума не кушать нелюдь. Нелюдь и жена-нелюдь убегать. Людя Думдума не поймать нелюдь.

  - Куда они убежали?

  Вир повторил дважды, прежде чем пленница махнула рукой в сторону юга.

  - Когда?

  - День-сегодня...

  - Это гуд, - задумчиво произнес кастомайзер.

  - Вир отпустить Яра? - жалобно промямлила старуха.

  - Отпустить, - сказал Златорукий, - в баггерхелл...

  Выхватив нож, Вир ударил людоедку под левую грудь. Та, встрепенувшись, беззвучно рухнула в костер. Где-то в ночи послышался плаксивый детский крик:

  - Баба!.. Баба!.. Баба!..

  Даже у каннибалов есть чувства. Даже каннибалам жаль своих мертвых. Неп Дальнозоркий, бросив пронзительный взгляд в темноту, засмеялся:

  - Баггерята, мы их так и не поймали. Ушли в кущери, а потом в окна древних домов, а сейчас их ловить нет никакого смысла.

  - Нам нужно заночевать, - Вир Златорукий вытер нож о тряпье, которым были обмотаны ноги старухи, чей корпус уже охватывало жадное пламя, - без солнца мы не сможем напасть на след.

  В нос предводителя Дэнджеров ударил отвратительный запах паленой человеческой кожи.

  - Только не здесь, - сказал Ури, сморщившись, - вернемся на поляну с баггерским храмом. Отсюда возьмем лишь угли, чтобы быстрее разжечь костер.