Невидимка. Идеальные убийства - Паттерсон Джеймс - Страница 39

— Коннектикут вас понял.

— Род-Айленд вас понял, — говорит Вернон. — Если сегодня вечером он едет по этой дороге, мы его поймаем.

62

Изображение, передаваемое с вертолета ФБР на мой лэптоп, очень четкое. Я имею возможность осматривать межштатную автомагистраль I-95 с большой высоты по мере того, как вертолет движется из Род-Айленда на юго-юго-запад, в сторону городка Норт-Стонингтона, штат Коннектикут. Дорога с разделенными встречными полосами движения, по две полосы в каждую сторону, плюс обочины.

На границе, под щитами, на которых написано «Добро пожаловать в Коннектикут!» и «Норт-Стонингтон, граница города», автомобили Национальной гвардии обоих штатов перегородили дорогу — их поставили перпендикулярно полосам движения. Предупредительные мигалки установлены настолько далеко от контрольно-пропускного пункта, насколько мне позволяет видеть экран — а значит, где-то за полмили, не меньше. Все согласно правилам, определяющим порядок блокирования автодороги.

Дорога забита автомобилями, стоящими в очереди. На контрольно-пропускном пункте полицейские и агенты ФБР светят фонариками на сидящих в автомобилях — и на передних, и на задних сиденьях — и иногда просят открыть багажник и осматривают его. Некоторые автомобили по их требованию сворачивают на обочину для более тщательного осмотра. Правоохранители неизменно записывают идентификационный номер транспортного средства, указанный на внутренней стороне передней дверцы, и его регистрационный номер. Получив разрешение ехать дальше, водители вынуждены огибать патрульные полицейские автомобили по крутой дуге, сворачивая на обочину, и лишь тогда они могут наконец-то продолжить свой путь в Коннектикут. Вот вам и «Добро пожаловать»! Не этого они ждали от Штата Конституции.[43]

Шоссе заполнено автомобилями настолько, насколько я могу видеть, хотя сейчас уже довольно поздно — около полуночи по восточному стандартному времени. Водители, несомненно, полагают, что это просто выявление тех, кто едет пьяным за рулем в субботу вечером, и именно таков результат проверки для двух невезучих водителей: у них временно изымают автомобили, а их самих отвозят в полицейский участок в Норт-Стонингтоне.

Вертолет летит над шоссе, чтобы засечь те автомобили, которые попытаются повернуть назад, и я впервые замечаю, что еще один вертолет занимается тем же самым.

Букс по ходу дела сообщает мне имена, фамилии, регистрационные и идентификационные номера транспортных средств, а я тут же проверяю, не имеют ли их владельцы уголовного прошлого и не были ли эти автомобили угнаны. Впрочем, я не думаю, что наш субъект стал бы ездить на украденном автомобиле. А уголовное прошлое? Трудно сказать. Меня, конечно же, не удивило бы, если бы оно у него имелось, но я почему-то полагаю, что за ним ничего криминального не числится. Уж слишком он щепетильный.

Я стараюсь не питать особых надежд, но чего уж тут скрывать: сегодня у нас есть реальный шанс схватить нашего субъекта. Каждый автомобиль, который вызывает у правоохранителей хоть малейшее подозрение и желание заглянуть в его багажник или даже отогнать на обочину для более тщательного осмотра, заставляет волоски на моей шее вставать дыбом.

И происходит это довольно часто, потому что многие автомобили привлекают внимание агентов ФБР из нашей бригады и бойцов Национальной гвардии. Большинство водителей — мужчины, в основном белые, и очень трудно как-то сузить сферу поиска, если все, что мы знаем о внешности нашего субъекта, — это «средний рост», «среднее телосложение» и непонятно какие волосы.

Но в конечном счете всем водителям позволяют ехать дальше.

«Я не ошибаюсь насчет этого. Он каждый раз приезжает на автомобиле в какое-то другое место, совершает два убийства и возвращается домой. Собранные нами сведения подтверждают это. И он наверняка живет на Среднем Западе. Наверняка. Стиль его поездок говорит о том, что он тяготеет к основным автомагистралям. Я не ошибаюсь. Он сейчас сидит за рулем и возвращается на Средний Запад».

Возможно, он поехал по какому-то другому маршруту. Как сказал старший полицейский инспектор, там сорок одна миля границы. Но ведь он не знает о том, что мы его ищем, а потому с какой стати ему ехать не по межштатной автомагистрали I-95?

Ну конечно, он поехал по ней.

Первые девяносто минут поисков текут очень медленно и, как в конце концов выясняется, не приводят ни к какому результату. А затем время как бы убыстряется, потому что количество автомобилей уменьшается. Автомобильная очередь исчезает уже ближе к двум часам ночи. Просто мало кто едет в Коннектикут в такое время суток.

После того как через контрольно-пропускной пункт проезжает какой-то минивэн «додж», уже не оказывается ни одного автомобиля, едущего по этой дороге на юго-запад. На межштатной автомагистрали I-95 пусто.

— Где он, черт его побери? — Букс в раздражении сплевывает. — Все вроде было правильно.

— Да, было, — киваю я. — Я даже думала, что ему от нас не уйти. А не могло получиться так, что он повернул назад, когда увидел, что проезд заблокирован?

— Не могло. Далеко за первой предупредительной мигалкой мы поставили на обочине бойца Национальной гвардии. Если какой-нибудь автомобиль попытался бы повернуть назад и пересек бы для этого разделительную полосу, нацгвардеец это заметил бы. Так что в данном отношении мы приняли надлежащие меры. Черт бы его побрал!

— А может, он сейчас просто где-нибудь отдыхает, — говорю я, — и отправится в путь рано утром.

Букс ничего не отвечает. Он то ли разочарован, то ли пытается сосредоточиться. Скорее всего, он сосредотачивается. Букс не позволяет эмоциям уж слишком им завладевать. Он всегда противопоставлял свое рациональное моему эмоциональному.

— Мне кажется, вполне возможно, что он был в одном из тех автомобилей, — говорю я. — Не забывай, с кем мы имеем дело.

— Возможно. Да, возможно. Впрочем, регистрационных номеров с Северо-Запада было не так много.

Это верно. И тем не менее я создам базу данных, в которую внесу все эти имена, фамилии и регистрационные номера.

— Этот контрольно-пропускной пункт будет функционировать по меньшей мере до рассвета, — говорит он. — Но мы не можем заниматься этим бесконечно долго. Давай немного отдохнем, а затем снова примемся за работу. Нормальный вариант?

— Я буду продолжать работать, — говорю я, пытаясь вести себя геройски.

Но где-то в глубине души я не могу избавиться от ощущения, что мы его упустили. Мы раскинули паутину, но он каким-то образом ее обогнул. Наверное, не стоило так полагаться на свой собственный анализ и рассчитывать, что наш субъект будет вести себя в соответствии с моделью, которую я создала на основе полученных нами сведений.

И поскольку я ошиблась, на следующей неделе он найдет себе еще две беспомощные жертвы в другой части страны.

63

Я сижу, склонившись над компьютером, и все перепроверяю. Мое сознание плывет, мои веки отяжелели, спина и шея уже вовсю бунтуют. Я упорно не смотрю на часы, висящие на стене, поскольку и так знаю, что маленькая стрелка вот-вот укажет на цифру восемь, а большая — на двенадцать. А еще я знаю, что контрольно-пропускной пункт функционирует уже в течение более десяти часов.

— Еще один час, — говорю я Буксу в микрофон.

— Ты говорила то же самое час назад, — звучит в моем ухе в ответ.

— Еще один час.

Изначально мы планировали убрать контрольно-пропускной пункт в восемь часов утра по восточному стандартному времени — то есть в семь часов по чикагскому времени. Затем я передвинула этот срок на девять часов по восточному стандартному времени, и вот уже эти девять часов почти наступили.

— Автотранспорта на шоссе немного, — говорю я. Небольшая очередь автомобилей скопилась в Род-Айленде на его границе с Коннектикутом, но серьезной пробки явно не будет. — Сейчас воскресное утро. Не похоже, что мы создаем для тамошних автомобилистов большие проблемы.