Возвращение Грифона - Щепетнов Евгений - Страница 7

– Но это за тысячи километров от нас! – удивленно констатировал наш охранник.

– И что? – пожал я плечами. – Мне нужно туда. Обязательно. Так что решайте с самолетом, решайте со всем, что угодно – мне нужно на место гибели Гриньковых. А также попасть в их дом.

– Надо так надо, – индифферентно пожал плечами Константин и что-то сказал в пустоту, что – мы не расслышали. Но машина сорвалась с места и помчалась вперед, расталкивая воем сирены поток простых граждан. Следом помчалась машина сопровождения – день начинался вполне так забавно и весело.

Глава 2

Самолет зашел на посадку, и я смотрел с высоты на свой город. Нечасто видишь с небес место, где родился, где провел практически все годы своей жизни. Мешанина из заводских корпусов, жилых домов, дорог и дачных массивов, плавно перешедших в городскую черту. Город сильно разросся, три миллиона населения все-таки. Не столица, но… большой промышленный центр, один из главных центров нефтеторговли и перекачки газа.

Нефть потеряла свою актуальность как топливо, но совсем не потеряла ценность как сырье для производства практически всего, чем мы сейчас пользуемся – от пластмасс до продуктов. Кстати сказать, иногда я подумывал о том, что процентов девяносто того, что я ем, совсем не мычало и не кудахтало, а скорее булькало, истекая из скважины. За последние десятилетия производители научились так искусно маскировать свои подделки под натуральные продукты, что только экспертизой можно отличить. Впрочем – не все ли равно, если бифштекс, который я ем, выглядит как бифштекс, пахнет как бифштекс и усваивается так же, как бифштекс. Вообще-то мне жалко убивать животных. Чем они провинились, что мы вот такие хищники? Как-то зашел в дорогой магазин и увидел на холодильном прилавке несколько молочных поросят. Меня чуть не вырвало – они были ужасно похожи на младенцев, тихо улыбающихся во сне. А этот прилавок напоминал прозекторский стол в морге…

Я поделился своими мыслями с Василисой, она ойкнула, представив этих поросят-младенцев, и заверила, что мы никогда не купим эти трупики. Лучше всю жизнь питаться травой, чем превратиться в поедателей младенцев.

В аэропорту нас ожидал автомобиль, как две капли воды похожий на тот, на котором мы ехали в Москве. Константин прилетел с нами, а водитель и охранники были другими.

Весь полет занял что-то около часа – самолет скоростной, комфортабельный, настоящая воздушная гостиница. Подумалось – вот куда идут народные средства! А я за семьдесят тысяч зарплаты парился в вонючем отделе, в котором даже компов нормальных не могут поставить. Туалет карболкой моют, как в Отечественную войну. Зайдешь – дышать нечем от вони окурков и дезинфекции.

– Сразу на место убийства? – спросил Константин, бесстрастно глядя на нас серыми глазами.

– Сразу, и на место, – подтвердил я, посмотрев на пролетающие за окном машины, на лоскутки дачных участков, на которых под весенним солнцем копошились фигурки дачников-курдючников.

Через час мы были на месте. Автомобили остановились прямо на проспекте, в том месте, где висел знак «Остановка запрещена». Патрульный автомобиль ГАИ, который находился в свободной охоте в двухстах метрах от нас, тут же сделал вираж и подрулил к злостным нарушителям, но после того, как Константин показал ему какое-то удостоверение, испарился от греха долой так, будто его пнули в зад кованым носком армейского сапога.

– Вот тут, – показал рукой Константин, – огонь велся из двух машин и с крыши девятиэтажки. Вначале их остановили, разбив колеса бронебойными пулями, потом расстреляли из гранатометов и фаерболов. Все, кто был в машине, сгорели практически до костей. И тех мало осталось. Вот здесь еще видно темное пятно. Гриньковых опознали по деталям украшений. Вот и вся информация.

– Ясно. Отойдите в сторону, – приказал я, не глядя на охранников. Они послушно отступили на несколько метров, с уважением и опаской поглядывая на меня. Я вошел в легкий транс и стал нараспев произносить заклинание вызова духа, представляя себе лицо отца Василисы – таким, каким я его помнил.

Вообще-то у меня сложилось впечатление, что Владислав Петрович был неплохим мужиком, хоть и олигархом. О нем неплохо отзывалась Василиса, а я верил ее мнению о людях. Плохого, гадкого человека она не стала бы вспоминать с такой печалью. С ее слов, он был вполне неплохим отцом – не тираном, не деспотом, заботился о ней, о семье. Ну а что он там творил на работе – ей неизвестно. Мало ли кто где-то чего-то творит – родители детям редко об этом докладывают, а может, и никогда.

Заклинание сработало. Через мгновение после того, как я закончил его читать, передо мной появился Владислав Петрович, смотревший на меня безжизненными глазами. Он выглядел так же, как и при жизни, – костюм, галстук, полуботинки с острыми носами. Вот только все бесцветное и серое.

Олигарх скосил глаза на Василису и подошел к ней близко, так, что между их лицами оставалось сантиметров десять. Помолчав, Владислав Петрович грустно сказал:

– Больше всего жалею, что мало уделял тебе внимания. Красавица, умница! Моя гордость, моя девочка… береги ее, Вася, пожалуйста.

– А как вы ее узнали? – ошеломленно спросил я. – У нее же лицо совсем другое!

– Ну как я могу не узнать свою дочь? – усмехнулся призрак. – Это же моя кровь. С каким бы лицом она ни была. Прячешь ее от врагов? Правильно, береги. Для чего вызвал? Хочешь узнать, кто меня убил?

– Да. Кто убил вас и вашу супругу вот в этом самом месте.

– А не было в этом месте моей супруги – спокойно сказал призрак, и я почувствовал, как у меня перехватило дыхание.

– Как это не было? А кто тогда ехал с вами в автомобиле и чье тело, тело женщины нашли полицейские?

– Это моя любовница, Света, студентка института международных отношений. У меня с ней была давняя связь, и я собирался поставить перед супругой вопрос о том, что нам пора расстаться. Я уже устал смотреть на супружнины истерики, терпеть ее склочность и злобу.

– А что же вы мне говорили, что ее любите и так далее? Какого черта тень на плетень наводили? И кстати, как это не супруга, если на ней были украшения, принадлежавшие вашей жене?

– А я что, должен кричать на весь мир, что развожусь с супругой? Что у меня молодая любовница, чуть старше Василисы? Нет уж – мои дела, это – мои дела. Ну а по поводу украшений – чего глупые вопросы задаешь? Ясно же, что я подарил ей кое-какие украшения, после чего был дикий скандал с супружницей.

– Так кто же тогда вас убил? Вы что думаете по этому поводу?

– Кто убил? А это уже ты сам догадайся. Я не знаю. Одно скажу, если ты сумеешь найти мою супругу, ты узнаешь много интересного по этому поводу. Уверен.

– Кто имел возможность доступа к счетам вашей корпорации и что за деньги там крутились?

– Государственные, конечно, какие же еще. Прокручивались в сделках, уходили на депозиты, с них снимались проценты и потом отправлялись на определенные счета. Коды для управления счетами находились у меня в сейфе, на носителях. О его расположении знала только моя жена. Суммы через нас проходили громадные, так что пару-тройку процентов с общего потока денег составляли громадные деньги. Часть оседало, конечно, у меня, но основная сумма этого навара шла в Москву. Кому – я не знаю. Могу только догадываться.

– Как можно снять деньги с ваших счетов и сделать так, чтобы никто не узнал, куда они делись?

– Хммм… трудоемко, но можно. Десятки мелких фирм перечисляют еще на десятки мелких фирм, те обналичивают деньги, снова кладут на десятки фирм и так далее. И деньги теряются. Особенно если фирмы зарубежные, не все зарубежные банки дают информацию по запросам – кому надо светить своих клиентов. Особенно этим грешат мелкие страны Карибского бассейна. Да и в Европе кое-кто не брезгует работать по отмыванию денег. Все замыкалось на мне. Я был офицером ФСБ под прикрытием и заведовал «добычей» денег для… в общем, я сказал для чего. Куда они потом тратились – мне неинтересно.