Разрываемая (ЛП) - Хантер Хейзел - Страница 13

Когда он подкатил Анджелу к белому фургону, развернул и поставил колеса на тормоз, стало ясно, что она без сознания — ее голова была пристегнута к подголовнику кресла-коляски. Хамелеон осмотрелся по сторонам, открыл отъезжающую в сторону дверь фургона, а затем расстегнул ремни, удерживавшие Анджелу. Он быстро перекатил ее и воспользовался инерцией, чтобы закатить девушку за дверь и, видимо, на пол фургона.

— Регистрационный номер? — спросил Мак.

— Уже проверяем, — ответил Диксон.

Если чутье ему не изменяло, Мак уже знал, что машина окажется арендованной, заплатили за нее наличкой и показали фальшивое удостоверение личности.

— Он не может забрать кресло-коляску, — тихо сказала Изабель.

Все они наблюдали, как Хамелеон пытается поднять кресло-коляску в фургон, где лежит Анджела.

— Он не продумал все до этого момента, — сказал Мак.

И его план оказался еще наглее.

— Это транспортировочное инвалидное кресло, — сказал Дадашьян. — Оно более массивное и оснащено подголовником. Большинство инвалидных кресел в госпитале — другого типа.

Внезапно Хамелеон выпрямился; в нижнем правом углу компьютерного экрана другая машина свернула и припарковалась рядом с фургоном с водительской стороны. Хамелеон быстро закрыл дверь и убрал кресло-коляску со своего парковочного места.

— Он отказался от своего плана, — сказал Мак, чувствуя, как положение дел начинает меняться в их пользу. — В этот раз все оказалось слишком сложно, — Хамелеон быстро уселся за руль и начал сдавать назад, выезжая из поля зрения камеры. — Хорошая работа, — сказал Мак, хлопнув Дадашьяна по плечу и быстро переключившись на Диксона. — Нам нужно найти это кресло-коляску, — сказал Мак. — Я хочу, чтобы все немедленно занялись этим.

Диксон быстро отошел от них, вытаскивая свой телефон. Дадашьян поднял со стола наушники. Мак повернулся к Изабель и понизил голос.

— А потом мы отведем тебя к этому креслу.

***

Прентисс немного сочувствовал Анджеле. Он никогда в жизни так упорно не учился, как тогда, когда корпел над теми сведениями по анатомии, которые нашел в сети. Анджела, должно быть, изучала нечто похожее. А ведь это только касаемо колена.

Он подкатил к столу поднос с хирургическими инструментами. Разложенные на покрывавшей поднос белой ткани, они позвякивали и блестели под ярким потолочным освещением операционной. Он надел хирургическую маску, но все равно носил усы и бородку, чтобы оставаться в роли. И конечно же перчатки. Всегда перчатки.

Кожа Анджелы под слепящим светом выглядела болезненно-белой, губы слегка приоткрылись, она дышала часто и прерывисто. Глаза оставались закрытыми, как и у большинства пациентов к этому времени. Несомненно, она будет звать на помощь — поначалу. Он оставался с первыми двумя женщинами, и потом осознал, что связать и засунуть кляп будет достаточно. С Анджелой место было обставлено идеально. Удаленное, изолированное, заброшенное — она могла кричать, сколько ей угодно. Прентисс подарил ей под маской ободряющую улыбку хирурга. Анджела, конечно, не заметила, но это еще не повод небрежно относиться к роли. Вскоре она сыграет свою часть.

Как будто оценивая чужую работу, он проверил инструменты: зажимы, пинцеты, скальпели, расширитель раны, даже шприц, который он изначально использовал, чтобы завладеть ею. Конечно же, введение лекарств уже не имело значения.

— Больше никакого наркоза, — объявил Прентисс, голос его звучал жестко и властно, слегка отдаваясь эхом в пустом помещении.

Хоть многие кафельные плитки на полу разбились или отсутствовали, большая часть стен сохранилась нетронутой. Металлическая панель с кранами возвышалась на дальней стене на уровне головы, здесь так же имелось несколько розеток. Но истинная причина, по которой он выбрал эту комнату — это длинные флуоресцентные лампы над головой. В отличие от практически всего в Линда Висте, они работали. Должно быть, здесь недавно побывала съемочная группа. На мгновение он задумался, в какой части госпиталя снимали пилотный эпизод сериала «Скорая помощь». Должно быть, в этой самой комнате.

Он аккуратно взял скальпель из центра подноса.

— Ладно, коллеги, — сказал он. — Давайте сделаем это.

Хирург никогда не работает один.

***

Изабель стянула перчатку с указательного пальца. Кресло-коляска нашлось быстро. Как и отметил Дадашьян, оно не относилось к распространенному оборудованию и нашлось недалеко от того места, где оставил его Хамелеон. Должно быть, кто-то просто сдвинул его с дороги.

— Ты уверена? — тихо спросил Мак.

Они немедленно проверили кресло на отпечатки пальцев, но нашли лишь смазанный отпечаток ладони на одной из рельефных ручек за спинкой кресла и частичный отпечаток большого пальца на другой. На видео Хамелеон носил перчатки. Скорее всего, это были отпечатки человека, который закатил кресло-каталку с парковки в здание — возможно, охранника.

Мак приказал всем оставить их одних в ближайшей комнате ожидания. Диксон встал у входа, чтобы их не потревожили. Он обернулся на них через плечо.

— Да, — сказала Изабель, стягивая остальные пальчики перчатки.

Мак стоял рядом с ней, близко, держа руку на ее пояснице, пока они смотрели на потрепанное и помятое инвалидное кресло. Такой предмет принесет с собой боль, и они оба знали это. Его рука была теплой, прикосновение — мягким. Когда перчатка оказалась снята полностью, Мак обвил рукой ее талию. Изабель посмотрела на его руку на своем бедре и на собственную обнаженную ладонь в считанных дюймах от него.

Прочесть его было бы так просто. Это заняло бы секунду. Диксон у входа изменил позу и осмотрел коридор в обоих направлениях. Прекрати, сказала себе Изабель. Ты здесь не для того, чтобы читать Мака. Сконцентрируйся.

Сделав глубокий быстрый вдох, она коснулась подлокотника кресла.

Скучающий охранник толкал кресло через автоматическую дверь. От яркого света резало глаза, и она вздрогнула. Кто-то заорал «Мотор!» Дюжина лиц промелькнула мимо. Люди произносили речи. Сильный молодой латиноамериканец приподнял передние колеса, катя кресло только на задних, и поспешил дальше по широкому коридору. Что-то было не так. Ничто не казалось реальным. Изабель ничего не узнала, только автоматическая дверь. Еще больше лиц — улыбающихся, нервничающих, плачущих — пронеслось в торопливом ритме. Что происходит? Снаружи госпиталя царила ночь. Небольшая трафаретная вывеска гласила «Госпиталь Линда Виста». Изабель отпустила подлокотник и сделала шаг назад, прямо в руки Мака.

— Я держу тебя, — сказал он позади нее.

Его руки сомкнулись на ее талии, и Изабель инстинктивно накрыла его руки своими, держась за него, пока серая дымка видения постепенно рассеивалась. Образы в ее голове начали выстраиваться по места. Она быстро повернулась к Маку, руки нашли его плечи, глаза пытались видеть сквозь серый туман.

— Госпиталь Линда Виста, — едва слышно выдохнула Изабель. Когда лицо Мака медленно обрело четкость, его глубокие сине-зеленые глаза уставились на нее. — Оттуда это кресло-коляска.

— Линда Виста? — спросил Диксон.

— Вы его знаете? — сказал Мак, резко поднимая взгляд.

— Ну конечно, — ответил Диксон. — Но это не госпиталь. Больше не госпиталь, — Изабель отвернулась от озадаченного лица Мака и тоже посмотрела на Диксона. — Он заброшен. Теперь его используют для съемок фильмов.

***

Оказывается, коленная чашечка полна артерий. Эсме выжила — как и он сам когда-то — но теперь это никогда не повторится, ведь он стал хирургом.

Живи и учись, подумал Прентисс. Он едва не пожал плечами, но остался в роли и держал плечи неподвижно. Хирург ни за что не приблизился бы к операционному столу, пожимая плечами. Сжав стальную ручку скальпеля так, что латексная перчатка едва не прилипла к ней, он взял инструмент как карандаш и нацелился на коленную чашечку Анджелы.