Чесменская победа - Криницын Филипп Степанович - Страница 5

Эскадра Эльфинстона в составе трех линейных кораблей («Не тронь меня», «Саратов» и «Тверь»), двух фрегатов, трех транспортов и одного пинка с личным составом в три тысячи триста человек 9 октября 1769 г. покинула Кронштадтский рейд. Плавание ее было таким же тяжелым, как и переход эскадры адмирала Спиридова. «Будучи в пути, — писал в своем журнале капитан 1 ранга С. П. Хметевский, — перетерпевали от великих штормов- морозов, снегу и дождя… великие беспокойства и несносности».

Финский залив эскадра прошла с попутным ветром. Но 12 октября после Дагерорта была застигнута десятибалльным штормом. На флагманском корабле «Не тронь меня», которым командовал капитан 1 ранга С. П. Хметевский, образовалась сильная течь. Чтобы спасти корабль, решено было всей эскадрой спуститься к Ревелю, но вскоре ветер зашел к северу и вынудил эскадру следовать прежним курсом. Пришлось исправлять повреждения на ходу. Линейный корабль «Тверь», получив на пути в Балтийское море повреждение в рангоуте, вернулся в Ревель и в экспедиции не участвовал.

24 октября к эскадре присоединился 80-пушечный линейный корабль «Святослав», вышедший из Кронштадта 17 октября.

8 декабря эскадра миновала Каттегат, а 23-го флагманский корабль пришел в Портсмут. Претерпев жестокие испытания и потеряв значительное количество людей умершими, вся эскадра прибыла в Портсмут лишь в январе 1770 г. Здесь корабли пришлось ставить в доки для ремонта, а некоторые из них даже переделывать. Линейный корабль «Святослав» из трехдечного был переделан в двухдечный. Корабль «Северный орел», оставленный здесь Спиридовым, был превращен в госпитальное судно. Кроме того, в Портсмуте было дополнительно куплено три транспорта. Теперь в эскадре насчитывалось десять кораблей: 80-пушечный «Святослав», на котором Эльфинстон поднял свой флаг, два 66-пушечных — «Не тронь меня» и «Саратов», три фрегата и четыре вспомогательных корабля.

Из Портсмута эскадра вышла 2 апреля, пробыв здесь более трех месяцев.

10 апреля от сильной качки открылась течь на госпитальном судне «Северный орел», и оно было отправлено обратно в Портсмут, как непригодное для дальнего плавания. 22 апреля эскадра миновала Гибралтар и 9 мая подошла к берегам Мореи.

Свои действия у берегов Мореи Эльфинстон начал совершенно необдуманно. Не выяснив обстановки в Морее и намерений главнокомандующего Орлова, он зашел в Колокинфскую бухту, здесь в порту Рупино высадил небольшой десант под командованием подполковника Борисова и велел ему следовать на север к Мизитре, занятой в то время уже турками, а сам, получив сведения от местных греков о тем, что турецкий флот находится в районе Наполи-ди-Романья, вышел на его поиски. Турки в это время спешили к Наварину, чтобы атаковать или блокировать в бухте эскадру Спиридова, которая поддерживала гарнизон крепости, осажденной с суши крупными силами противника.

Турецкий флот, по донесению греков, состоял из 18 больших и малых кораблей, в числе которых было восемь линейных; кроме того, со дня на день ожидалась из Константинополя еще одна турецкая эскадра из шести линейных кораблей и нескольких небольших судов.

Поэтому встреча немногочисленной эскадры Эльфинстона с большим турецким флотом была рискованна и ничем не оправдана, тем более, что русская эскадра только что закончила большой переход и не была достаточно подготовлена к решительному сражению. Поражение же ее могло поставить в тяжелое положение и эскадру Спиридова.

Эльфинстон руководствовался в данном случае, как и вообще нередко за период Архипелагской экспедиции, не интересами дела, а жаждой славы, отличий и завистью к адмиралу Спиридову.

16 мая в 10 часов эскадра, пройдя мыс Анджело, обнаружила в северо-западной части горизонта два неприятельских корабля. В погоню за ними были посланы линейные корабли «Не тронь меня» и «Саратов». Вскоре была обнаружена вся турецкая эскадра, которой командовал алжирец Хасан-бей, прозванный за храбрость «львом». Отправляясь из Константинополя, Хасан-бей будто бы сказал султану: «Флот вашего величества многочисленнее русского флота; чтобы истребить русские корабли, мы должны с ними сцепиться и взлететь на воздух; тогда большая часть вашего флота останется и возвратится к вам с победой».

Дул слабый юго-восточный ветер. В шестом часу вечера русские корабли сблизились с противником южнее острова Специи и открыли огонь. «Не тронь меня» вступил в бой с турецким адмиральским кораблем. Линейный корабль «Саратов» и фрегат «Надежда» атаковали другие корабли противника. В течение часа продолжался неравный поединок русских кораблей с превосходящими силами противника. Получив большие повреждения в корпусе и в рангоуте, турецкий флагманский корабль вышел из боя. «Не тронь меня», расправившись со своим противником, пришел на помощь своим товарищам и открыл ураганный огонь по другим турецким кораблям, которые вскоре последовали за своим отступившим флагманом. Противник бежал в Навплийский залив под защиту крепости Наполи-ди-Романья. Русские корабли преследовали противника до самых стен крепости.

Таким образом, превосходящая в силе турецкая эскадра не выдержала боя с небольшим русским отрядом и отступила.

Впоследствии турки объясняли свое отступление тем, что стремительная атака русских кораблей ввела в заблуждение турецкого адмирала, принявшего эскадру Эльфинстона за авангард всех русских военно-морских сил. Турецкий адмирал неоднократно заявлял: «Русские рискуют потерять только свой флаг, а турки — целую часть империи».

Потери русских в этом бою были невелики. На линейном корабле «Не тронь меня» был убит один человек и ранено шесть; одно ядро пробило борт, а другое повредило орудие; незначительные повреждения имелись в такелаже. На корабле «Саратов» людских потерь совсем не было.

После боя всю ночь был штиль. Но с утра подул слабый северный ветер, и русская эскадра построилась в линию. К полудню ветер переменился на южный; воспользовавшись попутным ветром, неприятельские корабли подошли ближе к стенам крепости. Около трех часов пополудни эскадра Эльфинстона пошла на сближение. Впереди шел флагманский корабль «Святослав», а за ним «Саратов», «Не тронь меня» и фрегаты. Сблизившись с неприятелем на дистанцию артиллерийского огня, русские корабли вступили в бой. Ветер стих. Небольшое течение в бухте стало относить русские корабли к неприятельскому флоту. Чтобы удержаться на месте, корабли «Саратов» и «Святослав» стали на якорь, а остальные с помощью гребных судов немного отошли. Между тем сражение продолжалось с нарастающей силой. Русские стреляли брандскугелями[5]. Вскоре на одном из близ стоящих турецких кораблей возник пожар, угрожавший и русским кораблям.

В шесть часов вечера огонь был прекращен. Вследствие безветрия эскадра Эльфинстона выйти из Навплийского залива не смогла и оставалась еще несколько дней на виду у турецкого флота.

Атака русской эскадры и на этот раз была исключительно смелой — противник имел тройное превосходство в силах. Матросы и офицеры эскадры проявили изумительную храбрость и мужество. Но Эльфинстон, начиная бой с турками, не поставил перед собой никакой определенной задачи. Он просто сражался три часа подряд и потом отошел. Меж тем Эльфинстон должен был сосредоточить свои корабли на одном из неприятельских флангов и уничтожить часть турецкой эскадры, иначе он сам мог бы быть легко окружен и уничтожен, если бы имел более энергичного противника.

18 мая Эльфинстон собрал командиров кораблей на военный совет и решил отойти к о. Специя и ждать там неприятеля, превосходство в силах и выгодная позиция которого под стенами крепости затрудняли атаку. На другой день эскадра отошла к о. Специя, расположенному при входе в Навплийский залив.

В то же время Алексей Орлов, опасаясь за эскадру Эльфинстона и за участь десанта, высаженного последним в порту Рупино, приказал адмиралу Спиридову выйти в Колокинфскую бухту, снять там с берега десант, а затем поспешить на соединение с эскадрон Эльфинстона.