Иномирянка для министра (СИ) - Замосковная Анна - Страница 68

— Вы слишком беспокоитесь, — произнесла Саранда очень близко.

Я вздрогнула, по коже рванулись мурашки.

— Вот об этом я и говорю: вы слишком напряжены, — продолжила Саранда.

— Трудно оставаться спокойной, когда с одной стороны над тобой нависает смертельное проклятие, а с другой вокруг дома бегает неизвестно на что способный отравитель.

— Если вы скроетесь в не имеющем явных дверей помещении, о существовании которого длор Эоланд не осведомлён, он вас не найдёт и не узнает, что хозяин женат.

— Но я же создала Раввера из теней. Поняв, что он лишь иллюзия, Эоланд догадается о моём существовании.

— Вы не единственная в стране можете создавать иллюзии. На этом специализируются три рода, среди коллег и подчинённых хозяина есть такие. Теоретически он мог с любым из них договориться о создании своей копии. Он мог покинуть дом через запасной ход. Хозяйка, вам необходимо успокоиться. Горячая ванна, массаж…

Я развернулась от окна к пустому залу. Мне нужно было узнать правду, но я не до конца верила в беспрекословное подчинение духов. Для того чтобы поверить в ответ, мне надо увидеть выражение глаз.

— Саранда, покажись мне.

Несколько мгновений отделанный золотом и мрамором зал оставался пуст. Затем из блестящего паркета всплыла женщина неопределённого возраста в тёмно-синем строгом платье. Симпатичное лицо было воплощением спокойствия, особенно серые глаза. Накинутый на плечи белый ажурный пушистый платок придавал ей домашности. В целом было в ней что-то смутно знакомое, родное. Как в учительнице начальных классов.

— Ты такая… — нужное слово я подобрала не сразу, — обычная.

Саранда улыбнулась:

— Мой облик зависит от вас. Хотя, должна признать, с четырьмя руками мне привычнее.

— С четырьмя руками?

— Да, — шире улыбнувшись, кивнула Саранда.

Её человеческая внешность — лишь дань моей фантазии. Она существо из Бездны. Не исключено, что её реальная анатомия полностью не человеческая.

— Каков твой настоящий облик?

— Не помню. Я слишком часто менялась, чтобы помнить нюансы первоначального вида. Впрочем, для людей мы все одинаковые — чёрные аморфные мешки с щупальцами.

А девушка с четырьмя руками — это ещё ничего, приемлемый вариант в сравнении с оригиналом.

Глаза Саранды весело блестели, словно она знала, о чём я думала, и посмеивалась над этим.

— Вы забавная, — произнесла Саранда и указала на дверь. — Я настоятельно рекомендую принять горячую ванну. Потом могу сделать массаж. Пожалуй, справлюсь и двумя руками.

— А Эоланд?

На этот раз ответил привратный дух:

— Лежит в кустах, ждёт.

Я внимательно посмотрела в глаза Саранды и спросила:

— Скажи честно, я здесь в безопасности?

— Не могу сказать наверняка. Я знаю, что мы будем защищать вас от магии. Знаю, что дом будет менять конфигурацию, чтобы защитить вас от ударов во время падений и прочих физических неприятностей. Но в безопасности ли вы здесь — сказать трудно. Мы всего лишь привязанные к дому духи, не в наших силах знать грядущее или предугадать все возможные события.

Кажется, она говорила искренне.

Может, и впрямь стоит немного расслабиться? Отдохнуть, довериться духам и дому. Эоланд мог вернуться, чтобы убрать яд… или добавить ещё, убедиться, что отрава подействовала.

Не надо себя накручивать.

Подсыпать яд и убить напрямую своими руками — не одно и то же. Обнаружив меня, Эоланд может струсить и убежать.

И дом должен меня защитить… но почему-то все эти доводы не успокаивали. Наверное, я переутомилась.

Следуя за человеческой формой Саранды, я всё гадала, зачем же Эоланд сюда явился?

***

Императорский посланник настиг меня возле тюрьмы. Карета остановилась в пятнадцати метрах от ворот, я отодвинул стекло и, расписавшись в бланке, взял пакет.

На твёрдой бумаге вспыхнули красным магические охранные знаки.

Ответ на моё сообщение о личности найденных под завалами длоров и убийстве Кордолии был удивительно коротким:

«Со всеми твоими действиями и выводами согласен. С родными похищенных переговорю сам. Молодец, что не стал пороть горячку и тащить Верония на допрос. Приезжай как можно скорее, такие вещи обсуждаются только лично».

Как хорошо, что император снял с меня неприятную обязанность общения с родственниками пострадавших. И желание обсудить всё лично я прекрасно понимал.

Развернуть бы карету да помчаться во дворец. Но я должен поговорить с Эоландом.

Смерть Кордолии уравнивала шансы Эоланда и дяди Верония на возглавление рода после моего ухода.

Искушение обвинить дядю было так велико… Схватить его за волосы и втащить в камеру, запереть, пообещать сгноить в тюрьме. Или пусть его втащат обычные солдаты — такое унижение для чистокровного длора.

Как было бы хорошо посадить дядю в тюрьму. Ведь ему очень выгодна смерть Кордолии.

Он где-то здесь, в столице.

Он мог снять родовое обручальное кольцо.

Но…

Я закрыл глаза, погружаясь воспоминаниями в далёкое дождливое утро. Третья жена дяди не обладала покладистостью его предыдущих жён, она ему изменяла. А когда дядя узнал и потребовал прекратить позорить его имя, Аледа рассмеялась и сказала, что будет жить, как пожелает, и родовая магия защитит её в любом случае. С того дня Аледа перестала таиться.

Миг расплаты наступил в утро, когда родовой браслет отказался от женщины, за год так и не исполнившей супружеский долг. То, что это была не её вина, на магию не влияло. Последние дни та почти не слушалась хозяйку, и дяде удалось запереть Аледу в подвале.

А потом она потеряла власть и защиту.

Дождь стучал в окна. Почти уснувший без воздействия хозяйки дом наполнился трепещущими тенями. Страх и любопытство не давали уснуть, а утром вытолкнули из постели. Одевшись в тёмную неприметную одежду, я спустился в гостиную с лестницей на подземные этажи и спрятался за горшком с пальмой. Каменный сосуд вытягивал из меня тепло. Стена тоже была холодной.