Иномирянка для министра (СИ) - Замосковная Анна - Страница 6

Сердце пропустило удар.

Что я творю?

Я рванул браслет с её доверчиво замершей руки, но тот металлической змеёй свился вокруг тонкого запястья, сплавился, выстраивая родовой узор с тенями.

Поздно что-то менять.

Будто издалека послышался призыв Лавентина:

— А теперь назад. Давай, брось её назад.

Я не мог шелохнуться, не мог вдохнуть, просто стоял и смотрел на неё.

И только одна мысль: красивая, какая же она красивая…

Сердце заходилось. Я не хотел её отпускать, не так быстро. Но надо…

Закрыв глаза, я сосредоточился на проклятье, опутавшем меня, затянувшим и неискоренимым. Это отрезвило. Ухватив девушку за предплечья, толкнул её в портал. Её руки скользнули из моих ладоней, пальцы судорожно пытались уцепиться за меня, обжигая этой странной доверчивостью.

Я отшатнулся.

Попятился, позволяя Лавентину втолкнуть её в портал.

— Вот так всё и происходит. Прекрасно, не правда ли? — отключив портал, Лавентин потёр руки. — Это же мечта любого длора: быть главой рода и при этом не страдать от переделок дома и прочих сопутствующих неприятностей…

Он ещё что-то говорил, но я не слушал.

Я ни о чём таком не мечтал. Переделки дома меня не пугали. И в тысячу раз хуже, чем капризная женщина, пустой дом, где кроме тебя только духи.

Это не прекрасно.

Но Лавентину не понять: для полного счастья ему достаточно лаборатории и химер.

Я отдёрнул портьеры.

Задул свечу.

Казалось, лицо иномирянки выжжено на моей сетчатке. Оно закрывало собой всё. Её лицо и её взгляд, полный мольбы… А в груди так тесно, словно инфаркт подкрадывается.

Я понял, что стою у окна и смотрю на людную улицу. И на пальцах застыло ощущение чужой тёплой кожи, прикосновения мягких волос…

Тринадцать лет назад, впервые встретив Талентину, я ощутил нечто подобное и тогда казался себе самым счастливым юношей на свете.

Сейчас я чувствовал себя отравленным.

— Никому не говори о том, что здесь произошло, — глухо потребовал я.

— Что?

— Никому не рассказывай, что я женат. Это мой приказ как министра, — развернувшись на каблуках, я направился к двери.

— Уверен?

Во что я позволил себя втянуть? Мотнул головой, но пленительный образ не отпускал. А ведь я надеялся никогда больше ничего подобного не испытывать.

Нужно не думать, просто выкинуть из головы. Заняться делами, ведь у меня так много дел.

Сзади по лестнице спускался Лавентин.

Я развернулся:

— Перевозить портальный узел только с дополнительной охраной. После научного собрания сдашь его в особый отдел. И никаких фокусов, ясно?

— Да, конечно.

Лавентин всегда это обещал. А потом что-нибудь шло не так. Случайно. Но моральных сил отчитывать его не было. Я пошёл дальше.

На улице шумели люди. Мои сопровождающие сразу вытянулись.

— Хлеб! Хлеб опять подорожал! — кричала измождённая женщина с корзиной. — Сделайте что-нибудь.

Я кивнул ей. Сразу заголосили другие прохожие.

— Правительство и император делают всё возможное для решения проблем! — отозвался я дежурной фразой. — Жалобы в министерстве принимаются в рабочие дни с девяти до полудня…

— Они письменно принимаются! — хрипло крикнул парнишка. — Мы не умеем писать!

Запрыгнув в карету, на своё законное место лицом по ходу движения, я захлопнул дверцу и облокотился на колени.

А ведь мог разом избавиться от поста и претензий… Но не избавился.

Откинувшись на сидение, начал перебирать в памяти предложения по развитию сельского хозяйства, но девушка из другого мира просачивалась в мысли. Из-за чего она плакала? Всё ли с ней в порядке?

_________________________

Информация по подписке:

События этого романа по времени заходят дальше, чем в "Жене из другого мира", потому что настоящие приключения министра начнутся, когда дело об убийстве закроют.

Размер продолжения в среднем 8–9 тыс. знаков.

Это будет моя четвёртая подписка, предыдущие три благополучно завершены.

Из уважения к платящим читателям бесплатных дней не будет.

Выкладка продолжений планируется шесть раз в неделю (кроме воскресенья).

Спасибо за понимание.

Глава 5

Кто же он?

А второй?

Где я?

Как сюда попала?

Что происходит-то?

Сумрак тоннеля окутывал меня. Ухабистый шероховатый пол грел. В колене, разбитом на офисной лестнице, в такт ударам сердца пульсировала боль. Кончиками пальцев пощупала ногу — брючина пропиталась кровью, подсыхала корочка.

«Я же в скромном брючном костюме на работу хожу!» — мысленно вернулась к спору с Валерием Кирилловичем, но воображаемый он лишь ухмыльнулся на мою попытку оправдаться.

Почему? За что? Я ведь… Почему мир так несправедлив?

Набежали слёзы, заполняя рот привкусом соли.

Шмыгнув носом, утёрла их и попыталась встать, но колено и бедро прострелило болью. Охнув, я снова села, нащупала стену и привалилась к корявому, тёплому камню. Сил совершенно не осталось. Двигаться не хотелось.

Можно и посидеть немного. Здесь меня хотя бы никто не пытается… Я съёжилась от воспоминания, как Валерий Кириллович зашёл в старый архив, отбросил стеллаж, который я на него уронила, и, растопырив руки, пошёл на меня, обещая всякие мерзости.

А потом…

То, что случилось потом, это… чудо? Или я задремала в архиве, и начался странный, но волшебный сон?

Рука сама метнулась к браслету. Подушечкам пальцев уютно было скользить по изгибам и выпуклостям узора. Жаль, в сумраке его не рассмотреть.