3017: Сектор заражения (СИ) - Богомазов Сергей - Страница 70

- Почему-то мне кажется, что и тела владельца столь странного “не сканирующегося” нейрочипа мы не найдем… - задумчиво произнес прокуратор, и тон этот вызвал у ученого плохие предчувствия.

- Да нет же! Тело есть! И не только тело, он вообще жив! – поспешно затараторил доктор, понимая, что прокуратор заподозрил его в присвоении и сокрытии какой-то важной информации. – Вот же он!

Кайзенберг указал на человека, бегущего по беговой дорожке. Тот, как и прежде, держал спринтерский темп и уставшим ничуть не выглядел. Прокуратор с сомнением посмотрел на бегуна, после чего сделал жест штурмовикам. Те, распахнув дверь в испытательное помещение, загрохотали подошвами ботинок по металлическим ступенькам, спускаясь вниз, и через несколько секунд взяли подопытного в кольцо. Оружие на него наставлять не стали, однако держали стволы в положении лоу-рэди.

- Придержи как его здесь. К оборудованию не подпускай, – приказал Курт, обращаясь к Агронаксу, и направился следом за своими людьми.

- Господин прокуратор, так нельзя! Вы не понимаете! – попытался было остановить его ученый, но тот не стал его слушать, и, войдя внутрь испытательной камеры, с лязгом задвинул за собой дверь, в результате чего сетования ученого теперь доносились до него в виде набора неразборчивых звуков. Прокуратор неторопливо спустился вниз, и с интересом уставился на продолжавшего бежать человека, который, казалось, и не замечал появления вокруг вооруженных людей.

- Кто-нибудь, выключите это! – распорядился Курт. – И уберите оружие. Нас, в конце концов, пятеро. Стоявшего в сторонке Оптикуса, технически являвшимся шестым, он в расчет брать не стал.

Один из штурмовиков сделал шаг к стойке управления и повернул тумблер. Движение дорожки сразу же замедлилось и вскоре прекратилось. Человек прекратил бег и замер на месте, глядя прямо перед собой.

Прокуратор взобрался на помост, по которому пролегала беговая дорожка, и оказавшись лицом к лицу с мужчиной заглянул тому прямо в глаза. Взгляд человека был пуст. Казалось появления перед собой Штайгера, он попросту не заметил.

- Так ты и есть Серхион Прайс? – по привычке склонив голову набок, поинтересовался безопасник, однако ответом ему была тишина. Человек молчал, и, кажется, даже не моргал, словно превратившись в живое изваяние. Курт перевел взгляд за спину подопытного, и через расположенное в стене наблюдательное окно, увидел, что ученый, размахивая руками, пытается что-то втолковать оставшемуся сторожить его Агронаксу, но тот и не думал нарушать приказ прокуратора.

Правильно… Кто знает, что на уме у этого яйцеголового. История с “не сканирующимся” нейрочипом была как-то уж слишком не убедительна. А если он сейчас нажмет какую-нибудь кнопку, и у носителя кодов доступа к ретранслятору голова взорвется? Иначе с чего бы ему так нервничать? По своему опыту прокуратор знал, если подозреваемый нервничает, значит, боится, а если боится, значит, что-то скрывает. Но ничего… Он со всем разберется…

Курт вновь перевел взор на Серхиона Прайса.

- Кажется, я задал тебе вопрос, – вновь произнес он, однако результат и на этот раз был нулевым.

- Ты оглох? – глаза прокуратора превратились в две узкие щели.

- Господин прокуратор… - осторожно подал голос Оптикус Мун. – Этот человек провел сотни лет в криогенном анабиозе. Никто не знает, как это могло сказаться на его мыслительной деятельности... Возможно, об этом нас и хотел предупредить доктор Кайзенберг…

Прокуратор покосился на подчиненного.

- Ты вроде не биолог, Оптикус… Что ты можешь знать о последствиях длительного пребывания в криогене?

- Всего лишь предположение, господин прокуратор… - все также неуверенно отозвался Мун. - Заторможенность реакций не удивительна…

- Заторможенность реакций… - задумчиво повторил Курт Штайгер, а затем вдруг сорвал с пояса телескопическую дубинку и, резким движением раскрыв ее, нанес быстрый удар, целясь свинцовым набалдашником подопытному в колено…

И не почувствовал попадания, потому что за мгновенье до того, как конец телескопической дубинки нашел свою цель, Прайс подпрыгнул, поджав ноги высоко к груди, а затем опустившись на землю развернулся и провел молниеносную подсечку, сбив безопасника с ног. Не ожидавший такой прыти безопасник рухнул, как подкошенный, приложившись затылком и выронив “телескоп”, который с металлическим звоном покатился по полу. В тот же момент Прайс, сделав обратное сальто, оказался за спиной у одного из пяти штурмовиков и, схватив того за облаченную в легкий шлем голову, впечатал лицом прямо в панель управления беговой дорожкой, да так, что визор шлема не выдержал, с хрустом промявшись внутрь. Но этого подопытному оказалось мало: схватив потерявшего сознание штурмовика правой рукой за пояс, а левой за зазор между задним участком шеи и скафандром, он, сделав пол-оборота вокруг своей оси, швырнул бедолагу на успевшего сорвать из-за спины оружие ближайшего штурмовика, и того просто сбило с ног.

- НЕ СТРЕЛЯТЬ!!! – сумевший кое-как прийти в себя прокуратор успел отвести ствол автомата третьего бойца, и короткая очередь ушла выше головы Прайса. – ОН НУЖЕН МНЕ ЖИВОЙ!!! – заорал он, но едва об этом не пожалел. Растерявшийся от такого приказа третий штурмовик замешкался, отбросив автомат, и выхватывая телескопическую дубинку, в то время как оказавшийся рядом подопытный заблокировал его руку, и каким-то невероятным приемом опрокинул на землю. Четвертый штурмовик рванулся в атаку замахиваясь своим “телескопом”, послышался звук рассекаемого воздуха, один, другой, но третий удар штурмовику совершить не удалось, так как подскочивший к стене Серхион сделал невероятный прыжок, и, оттолкнувшись от нее ногой, прямо на лету зарядил противнику такой пинок в голову, что тот, не взирая на шлем, развернулся на сто восемьдесят градусов и рухнул, словно марионетка, у которой разом оборвались все нити. Прайс опустился на землю и встал на одно колено, вперив глаза во вжавшегося в угол Оптикуса, но на встречу ему уже несся ворвавшийся в помещение гигант Агронакс, превосходивший подопытного ростом на две головы.

Здоровяк успел лишь замахнуться, но, также рванувшийся ему на встречу Прайс резко ушел в сторону, оттолкнулся от постамента беговой дорожки и, высоко подпрыгнув, обхватил шею СБИшника ногами, после чего извернувшись всем корпусом, повалил того на пол. Подопытный откатился назад, подхватывая лежащий на земле автомат и вскинул его, наводя на Курта… А затем вдруг обмяк, словно робот, из которого внезапно вынули батарейку. Автомат с лязгом упал на пол, а сам подопытный, уронив голову на грудь, остался стоять на месте, и прокуратор увидел, что в дверях стоит доктор Кайзенберг с планшетом в руках.

- Господин прокуратор! Я пытался вас предупредить! – взволнованно произнес он.

- Что это было… - Курт был настолько впечатлен случившимся, что даже забыл о том, что минуту назад подозревал ученого в двойной игре.

- Боевые рефлексы этого человека, помноженные на результат моих экспериментов! – произнес доктор Кайзенберг. – К счастью, его показатели еще не достигли своего максимума, иначе, боюсь, что вам пришлось бы еще хуже…

Прокуратор медленно подошел к замершему в неподвижности Прайсу, и, покосившись на доктора, спросил. – А сейчас с ним что?

- Я перевел его в режим нейрогибернации. Сейчас он совершенно безопасен…

- Оптикус! – не отводя взгляда от замершего человека, подозвал подчиненного Курт. – Сканируй его!

Держа в руках нейросканер - небольшой прибор, похожий на древний телефон с антенной, образующей петлю - руководитель группы дешифровки осторожно приблизился к Прайсу, и провел им с обеих сторон от его головы, после чего недоуменно уставился на показания, высветившиеся на экране.

- Господин прокуратор… Сканирование не удается…

- Я же говорил! - послышался голос Кайзенберга. - Я же сразу вам об этом сказал!

- Помолчите доктор! - оборвал его Курт. – Почему не удается сканирование? Есть предположение? – обратился он к Оптикусу.