Граница (ЛП) - Маккаммон Роберт Рик - Страница 63

     Все произошло так быстро, что Дейв не успел даже завершить свое движение. Для него и остальных все выглядело так, будто тела Итана и Кушмана на секунду растворились почти до состояния теней, а затем снова появились в фокусе и в пространстве. На все ушло не больше пары ударов сердца. Дейв вырвал Итана из рук мужчины и, оттолкнув мальчика прочь, нанес сильный удар прямо в челюсть Джефферсона Джерихо. Это был настоящий удар бывшего вышибалы, в нем поучаствовал каждый напряженный мускул человека, который успел побывать в тысячах драк и поработать каменщиком.

     Жеребец из Теннесси рухнул на пол так тяжело, что большинство из присутствовавших здесь людей, решили, что он умер.

     Но «мертвец» восстал через несколько секунд, сплюнув кровью. Он издал стон, который, казалось, исходил из самых глубин замученной человеческой души. Дейв МакКейн стоял над ним, сжимая кулаки.

     — Лежать, сукин ты сын! Лежать, я сказал! — несмотря на свой приказ, он мечтал, чтобы этот ублюдок хотя бы попытался подняться на колени.

     — Мы уберем эту сволочь отсюда, — сказал майор. — Ты в порядке? — обратился он к мальчику. Итан кивнул в ответ. Флемминг всеми силами удерживал себя от того, чтобы спросить мальчика, где он побывал — или почти побывал. Но глубине души он понимал, что не очень хочет этого знать.

     Оливия притянула Итана к себе и обняла его. В ту же секунду ее собственная плотина стойкости была окончательно прорвана. Все ее горе вышло наружу: потеря Винсента, потеря ее мира, трагичность и бессмысленность этой войны, вечные лишения и вечная борьба, смерть множества близких людей, которых она знала и которыми дорожила. И хотя она понимала, что обнимала мальчика, в котором обитала пугающая потусторонняя сила, ей было все равно. Она нуждалась хоть в ком-то, кого могла бы полюбить и защитить, чтобы окончательно не потерять волю к жизни. Оливия заплакала. Она оплакивала мертвых и живых, тех, кто давно потерял надежду и все дорогое, что у него когда-то было. Она оплакивала погибшие семьи и тех, кто остался нетронутым благодаря удаче, которую можно было счесть проклятьем. Она оплакивала тех, кто так же, как и она, продолжал бороться день за днем, воюя за благословенные картины из глубин своей памяти, которая помогала поддерживать волю к жизни даже самой ужасной ночью, как это делал ее шар «Волшебная Восьмерка». В тот момент Оливии казалось, что она успела оплакать всех умерших учеников школы Итана Гейнса, оплакала каждого человека, который до последнего считал, что все это лишь кошмарный сон — даже когда сгорал в инопланетном синем и красном пламени.

     А еще... Оливия оплакивала мальчика, который не знал своего настоящего имени, поэтому звал себя Итаном Гейнсом. Мальчика, который когда-то был живым, у которого была мать, любившая его, и который теперь оказался наполнен страшной чужеродной силой, что подняла его из мертвых ради выполнения задания, которую лишь эта самая сила могла понять. Он никогда не сможет вернуться к тому, кем он был раньше. Никогда. И никто из выживших не сможет, потому что, даже если война закончится завтра, мир — не компьютер, и его нельзя просто перезапустить.

     Джей Ди положил руки ей на плечи и уткнулся лбом в ее голову. Он хотел бы найти нужные слова, но разве они существовали? Ему хотелось бы, чтобы слезы помогли и ему избавиться от боли, которую он испытывал при каждом воспоминании о последних трех выстрелах, которые произвел в Пантер-Ридж. Джон Дуглас посмотрел на Дейва, потиравшего кулаки, которые едва не выбросили Джефферсона Джерихо из этого умирающего мира.

     — Нам нужно доставить Итана на гору Уайт Мэншн, — сказал Джей Ди. — И чем раньше, тем лучше.

     — Да, — согласился Дейв. — Что скажете, майор? Кода мы сможем отправиться?

     — Я ведь говорил, нам нужно немного улучшить ваш автобус. Поверьте, вам это понадобится.

     — Спасибо, — сказал Итан. Он почувствовал страшную усталость и обескураженность. Суставы ныли. Он знал, что таким образом расплачивается за силу, которую мог использовать. Итан невольно задавался вопросом, что произойдет, когда его человеческая половина полностью исчезнет, а чужеродная сила обретет полный контроль над ним? Он подумал, что уже прошел полпути к этому состоянию. Будет ли он хотя бы понимать, что происходит? На что это будет похоже? На сон или на смерть? Сможет ли Итан хотя бы смотреть на свое преображение со стороны?

     Мальчик не хотел слишком много об этом думать, потому что эти изменения пугали его.

     — Мне кажется... мне нужно что-нибудь съесть, а потом прилечь и немного отдохнуть, — сказал он, проводя дрожащей рукой по своему лбу. — Где-нибудь в тишине.

     — А что насчет меня? — спросил мужчина на полу. Все еще неуклюжий и дезориентированный, он попытался отползти, чтобы вновь не соприкоснуться с кулаком Дейва МакКейна. Его язык наткнулся на два шатавшихся зуба, и Джефферсон снова сплюнул кровью. — Что будет со мной?

     — Мы найдем место, где сможем надежно тебя запереть, — сказал Флемминг. — Ты помогал врагу, насколько я понимаю. Горгоны хотели забрать мальчика и убедили тебя поучаствовать в этом. Нет-нет, не надо оправданий. Я не хочу их слышать, — сказал он, приподняв руку и останавливая Джефферсона, когда тот хотел заговорить. — В моей армии это уже достаточная причина для казни.

     — Вы убьете меня? Вот так... просто?

     — Казним тебя, — кивнул майор. — Вот так просто.

     — Итан, послушай меня! — Джефферсон Джерихо попытался подняться на ноги, но заметил, что МакКейн собирался нанести ему еще один удар, поэтому остался на месте. — Меня заставили это сделать! Я не хотел! Кто захочет помогать Горгонам и Сайферам добровольно? — он снова прощупал языком свои зубы: один был выбит, второй сильно шатался. — Я не могу... не могу объяснить тебе все, но они защищают меня и моих людей. Они держали нас в каком-то месте, изолированном от войны. Поэтому... я должен был забрать тебя для них. Это был единственный способ сохранить протекцию Горгонов. Ты понимаешь?

     — Почему они выбрали тебя? — спросил Дейв.

     — Они выбрали меня, потому что они думали, что настоящий человек сможет легче войти в доверие. Как сказал Воуп, они хотели изучить Итана. Но они действительно боятся его, — Джефферсон напрягся, готовясь к боли, которая могла прийти к нему из устройства на шее в любую секунду за его неудачу и измену, но боли не было. Он понял, что его покинули. Королева Горгонов повернулась к нему спиной и, вполне возможно, все люди в Новом Эдеме уже были уничтожены, как муравьи под сокрушительным сапогом хозяина Муравьиной Фермы, которому опостылело проводить свои опыты. — Я думал... что Итан — оружие Сайферов или что-то в этом роде, но ведь он убил их солдат! Он не может быть одним из них.

     — Итан — это что-то другое, — сказала Оливия, вернув себе самообладание. — Становится чем-то другим, — поправила она себя.

     — Третий тип пришельцев, — предположил Джей Ди и удивился самому себе, когда озвучил эту мысль. — Он считает, что может остановить эту войну. И я предлагаю дать ему шанс попытаться.

     — Верно, — энергично закивал Джефферсон. — Шанс. Да. Правильно. Но... послушайте, никто не может оставаться здесь. Воуп говорит, что они явятся, чтобы спалить это место дотла. Они могут это сделать. И сделают.

     — Я буду знать, когда они придут, — сказал Итан.

     — Как ты узнаешь? Получишь сигналы с МКС[21], или что?

     — Можно и так сказать. Я просто чувствую, когда они приближаются, — Итан повернулся к майору. — Если я уйду, им не понадобится нападать на это место. Они могут сделать это... просто ради демонстрации силы, но, как сказал Джей Ди, чем скорее мы отправимся в путь, тем лучше.

     — Ладно. Дай нам время до вечера завершить работу. Во всяком случае, я бы не советовал вам выдвигаться перед наступлением темноты. Слишком рискованно.