Унесенный ветром. Удерживая маску - Метельский Николай Александрович - Страница 57

В общем, эти типы оказались шибко гордыми и до сих пор являются свободным родом. Большим, мощным, но постоянно находящимся на грани войны со всеми. Уж врагов-то они за столетия существования и правления собрали немало.

Показательный момент — перед боем семейства Исикава и Токугава стояли вместе и беззаботно общались, то есть понятно, на чьей стороне были симпатии Исикава Кишо и его детей. Но это нормально, мне еще далеко до обратного. По факту, выбор Исикава не означает, что они воспылали ко мне негативом, просто я всего лишь простолюдин. Было бы странно, проигнорируй они Токугава, подойдя ко мне. Хватит с меня предыдущего их внимания, и так постоянно подводные камни во всем ищу. Ну их на фиг всех.

И вот вновь комната-ринг, вновь напротив соперник, а рядом вещает судья. Бой Рёдзи и Кадо я видел и не могу сказать, что меня кто-то из них впечатлил. Обыкновенные школьники в ранге Воин. Если такие школьники вообще могут быть обыкновенными. Токугава Рёдзи победил Кадо, фактически заспамив его простыми ударами светящихся белым кулаков. Не знаю, что это было, но, судя по тому, что Исикава Кадо держался довольно неплохо, вряд ли это что-то опасное. С этим костюмом, который выдали всем участникам турнира, я, наверное, даже парочку таких ударов выдержу.

— Бой! — дал отмашку судья.

Рёдзи тут же «зажег» свои руки и, встав в стойку, осторожно направился в мою сторону. Удивительно, но, похоже, меня приняли всерьез. Что ж, не будем разочаровывать паренька. Подняв руки на уровень груди, направился на встречу с противником, а начну я, пожалуй, с классической двоечки. Раз, ой, два.

В оправдание, могу лишь напомнить про бойцовские рефлексы. Я нацелился на два удара, я их и провел. Проблема была в том, что этот… недалекого ума парень решил не использовать «доспех духа», отчего и получил два полноценных нокаутирующих удара в голову. На которые даже отреагировать, по-моему, не успел. Блин, как бы не помер, ребенок все-таки.

— Судья, вы бы врачей позвали. На всякий случай.

А тот лишь склонился над телом, что-то там проверил и вынес вердикт:

— Победитель — Сакурай! — указал он на меня рукой.

— Если парень помрет — это будет на вашей совести, — пожал я плечами.

Больше здесь делать было нечего, так что я направился прочь. Краем глаза все-таки уловив через прозрачную стену, как сорвались с места два санитара и Целитель. Видимо, судья все же подал им знак.

Когда выходил из комнаты, от компании Исикава — Токугава отделился мужчина и направился в мою сторону. Игнорировать его и идти куда шел было бы невежливо, так что пришлось остановиться и подождать.

— Сакурай, — процедил мужчина, вцепившись мне в плечо. — Если с моим сыном случилось что-то серьезное, я тебя из-под земли достану и уничтожу.

Это было неожиданно. Неожиданно услышать такое на школьном турнире, неожиданно услышать посреди множества посторонних людей, неожиданно просто слышать. О таком, знаете ли, не предупреждают постфактум, а ставят перед свершившимся фактом, держа пистолет у твоей головы. Наверное, только эта самая неожиданность и толпа свидетелей удержали меня от моментального ответа, но звереть я начал вполне серьезно. Настолько, что Токугава еще сильней сжал мое плечо, а его лицо начало деревенеть от выпускаемой мной «яки». Плевать, что он Токугава, я сейчас смотрел на какого-то мужика японской наружности, который смел мне угрожать. Ушлепок, которого я могу порвать, даже будь он Мастером.

Прикрыв глаза и кое-как успокоившись, вновь глянул на этого придурка.

— Я готов принять вызов от кого угодно и когда угодно. А сейчас прошу прощения, — осторожно, контролируя прежде всего себя, убрал его руку со своего плеча, — мне нужно идти.

Кое-как разжав сжатую от напряжения челюсть, двоюродный брат главы рода Токугава, Токугава Кейджи, оглянулся на выход из тренировочной комнаты местного школьного клуба. Как раз в этот момент оттуда выносили его сына, и он тут же сорвался с места, быстрым шагом подойдя к Целителю.

— Что с моим сыном? — спросил он у него.

— Всего лишь сотрясение, Токугава-сан, вам не о чем беспокоиться.

Ничем не показав своего облегчения, мужчина кивнул и отошел в сторону. Худой, поджарый, с короткими усами и бородой, но длинными, тронутыми сединой волосами, Кейджи являл собой классический образ японского воина-аристократа. Что несложно, учитывая историю его рода.

— Ты как, пап, нормально? — подошел к нему старший сын.

— Да, — слегка поморщился мужчина.

Это ж надо было так глупо вспылить!

— Тогда пойдем обратно, а то Шики там одному явно неуютно.

— Пойдем, — вздохнул отец.

Его младший сын остался в компании семейства Исикава, глава которого прославился своей правильностью, если так можно сказать. Выходка Кейджи ему не понравилась, это понимал сам Токугава, это же понимали и его сыновья, младший из которых сейчас мог лишь молча смущаться. Само собой, Исикава им ничего не скажет, но от этого не легче. Уж лучше бы высказал, в этом случае простолюдинский статус Сакурая давал множество вариантов ответа.

— С вашим сыном все нормально, Кейджи-сан? — спросил его глава клана Исикава.

— Все в порядке, Кишо-сан, — кивнул Токугава, — за его здоровье можно не волноваться.

— Всего лишь сотрясение, Исикава-сан, — дополнил Токугава Мирай — старший из сыновей Кейджи.

— М-да, удары у молодого Сакурая точно не слабые, — произнес задумчиво Кишо.

— Как и «яки», — подтвердил Кейджи, вспоминая ту жуть.

— Даже мы здесь почувствовали озноб, — кивнул Кишо.

— А разве это не признак Патриарха? — неожиданно для всех спросила Нарико.

В ответ взрослые молчали секунд тридцать, прокручивая в голове ее слова.

— Во-первых, дочь, — заговорил старший Исикава, — подобные предположения нужно держать при себе. Во-вторых, парень не показал ничего необычного. Даже сила его «яки» не особо-то и внушает. Удивляет — да, но не внушает. Ну и последнее, — усмехнулся он, глядя на дочь, — у выходцев из столь древних родов Патриархи не рождаются.

— Древних? — переспросил Токугава Кейджи.

Стоит отметить, что Нарико тоже удивилась.

— Да, Кейджи-сан. Подревнее наших с вами. Во всяком случае, я знаю только одно семейство Сакурай, живших там же, где сейчас живет молодой человек, а он, к слову, сосед Кояма Кенты.

— Так он… этот Сакурай, — осенило Кейджи. — Но почему тогда Кояма… — пробормотал он. — Не понимаю.

— Вот и я не понимаю, — усмехнулся Кишо. — Раз Кояма не сделали его слугой рода, значит, на то есть причины, и пока я о них не узнаю, лезть в это дело не намерен.

— Но официально парень ничейный? — уточнил Токугава.

— Насколько это возможно, живя через забор с Кояма, — кивнул Исикава.

— И правда, непонятно, — поджал губы Кейджи.

Обидно это. Всего триста лет назад род Токугава был главным в стране, а сейчас им приходится улавливать настроение каких-то там Кояма. Увы, жизнь несправедлива и слуга рода с камонтоку, пусть и заблокированным, им вряд ли достанется. Исикава прав — лучше в это дело не лезть.

— Охаяси-сан, — поклонился я мужчине. — Привет, Рэй. Хикару-сан.

— Уже закончил, Синдзи-кун? Надеюсь, победил?

— Конечно, Охаяси-сан.

— Кстати, позволь представить, мои двоюродные братья — Рю и Тайко.

— Охаяси-сан, — поклонился я сразу обоим мужчинам, стоявшим рядом с главой клана.

— А это их дети — Рюйске-кун и Чихиро-кун. Оба прошли своих сегодняшних соперников, — довольно представил мне парней Дай.

— Приятно познакомиться, — поклонился я и им, но не так низко, как их отцам.

— Аналогично, — кивнул Чихиро, парень со светло-голубыми волосами.

Рюйске, к слову, был платиновым блондином. Мелким блондином. Блин, да он даже мельче меня. Не повезло парню, определенно.

Их отцы тоже сильно отличались. Я не говорю про черты лица, тут семейное сходство так и прет. Нет, я имею в виду их общий образ. Рю, скорей всего, отец Рюйске, был небольшого роста мужчиной с короткой прической и веселой улыбкой. Брюнет. Он с сыном были полной противоположностью друг другу — хмурый блондин и веселый брюнет.