В переплете Книги Знаний (СИ) - Кочетов Сергей - Страница 16

- Ты прав, Гаузен, - согласился Арсин. - Главная библиотека ордена была надежно выстроена и тщательно охранялась. Но настало время, когда все эти предосторожности вдруг оказались бесполезны перед лицом непредсказуемого землетрясения. Оно не оставило от штаба камня на камне.

А с падением власти четырех королей последние остатки ордена утратили всякую поддержку, и об ордене Охранителей Книг все позабыли. Все, кроме оставшихся служителей культа. Они смогли передать свои знания потомкам, наделяя их правом когда-нибудь возродить орден. И я один из этих потомков. Хоть я вступил в орден воды, но всегда мечтал возродить орден Охранителей Книг. И у меня есть право владеть этой книгой.

- Ну и дела. А я-то думал, что встретился с последним служителем этого проклятого ордена, - удивился Гаузен и произнес:

- Я не пойму, чего ты хочешь? Это всего лишь книга!

- Не просто книга. Книга Знаний! Видишь? - показал Арсин на клеймо, выжженное на обложке книги. На нем была изображена раскрытая книга, на которой лежал ключ. - Это символ ордена Охранителей Книг. Она все эти годы сама шла ко мне в руки, - взволнованно поведал Арсин.

- Значит, она вам все-таки нужнее, чем мне? И какова будет награда за возвращение, казалось бы, уже безнадежно потерянной реликвии? Учти, каждая страница этой книги стоит не меньше серебряной монеты. И это только за одну сторону! А корки и вовсе тянут на сотню золотых каждая! - запросил небывалую сумму денег Гаузен, чтобы Арсин не смог расплатиться и вернул книгу обратно.

- Ты, кажется, не понял всю серьезность ситуации, Гаузен. У нашего ордена очень строгие правила. В случае несвоевременного возвращения принадлежащей библиотеке книги с человека, возвратившего книгу, взимается штраф в размере одной серебряной монеты за каждый просроченный день. То есть за несколько сотен лет, - тут Арсин замолчал, и его брови усиленно зашевелились, по всей вероятности, принимая участие в сложной арифметической операции. -Учитывая состояние возвращенной книги, количество страниц, а также нехватку закладки итоговая задолженность, которую возвративший обязан возместить, составляет почти сто тысяч серебряных монет. И возвративший у нас ты!

И бровь Арсина, бросив подсчеты, иронично метнулась в сторону Гаузена.

Несколько мгновений пристально рассматривая выражение лица Арсина, Гаузен понял, что настоятель уже давно перестал шутить.

- А я еще денег в долг у него хотел попросить, - расстроился юноша и решил дать волю чувствам. - Катапак забери! Книга древняя, да еще и просроченная, к употреблению, наверное, непригодна – что же ты с меня требуешь, потомок недобитый?!

Гаузен подбежал к Арсину и грубо вырвал у него из рук книгу. Похоже, от волнения, а может быть от жирной еды руки настоятеля стали излишне скользкими. В этот момент в дверях появился монах, но, судя по размерам, уже не из тех, кто привечает, а, скорее, провожает.

- Послушай, Арсин! Давай просто сделаем вид, что я сюда не приходил, твой обед не ел и книгу не показывал. Забудем все те гадости, что ты мне наговорил, а я спокойно ухожу так же, как и пришел – через дверь, - предпринял последнюю попытку Гаузен.

- Отдай книгу, Гаузен, - потребовал Арсин. - Ты же понимаешь, что тебе некуда бежать!

«Когда некуда бежать, есть куда лететь. А без доказательств нет обязательств» – подумал юноша. - Дружище, я тебя ненавижу! - бросил он напоследок и выкинул книгу в окно.

Его же обидчики как по команде рванулись в разные стороны. Арсин - вниз по лестнице за книгой, а монах - за Гаузеном. Эту попытку юноша пресек резким ударом тарелки с остатками еды по чужой голове. Монах повалился на пол, судорожными движениями рук хватаясь за волосы. Похоже, что несчастный богослужитель решил, что у него проломился череп и вылезли мозги, но то была лишь каша, перемешанная с соусом. Гаузену же предстояло куда более опасное падение.

Гаузен выскочил во двор вслед за выброшенной книгой. Юноша хотел зацепиться за дерево, но не рассчитал сил и расстояния и промахнулся. К счастью для Гаузена и к несчастью для его одеяния, он зацепился плащом за ветку. Не выдержав, плащ порвался и Гаузен упал в кусты, заблаговременно примеченные еще на подходе. Книга, благодаря застежке, в полете не развалилась на страницы и быстро отправилась обратно в сумку юноши.

Успев миновать главные ворота, Гаузен выбежал прочь, размышляя на ходу:

«Ну и что мне теперь вменяется? Неуважение к священнослужителю, оскорбление священнослужителя, сопротивление священнослужителю, избиение священнослужителя, осквернение пропитания священнослужителя… Преступления, конечно, тяжкие, но местечковые. За такое за три моря гнаться вслед не будут. Но задерживаться здесь все равно не стоит. Юнгой на первый же корабль! Хотя нет, поздно… Поздновато мне юнгой - в мои годы приятней капитаном!»

Глава 8

Далеко Гаузен убегать не стал, благо портовый город был не слишком крупный. К счастью для юноши, он знал, где можно поискать укрытия. Он вломился в лавку тканей, где в этот момент не было ни одного посетителя.

- Тетя Галантерея, у тебя вон сколько ткани, заверни меня во что-нибудь! - выпалил Гаузен с ходу.

Лавочница, раскусившая по позе и тяжелому дыханию, что Гаузену не до шуток, молча показала пальцем вниз.

- Тетя Галантерея! - отчаянно вскрикнул Гаузен. - Ваша юбка настолько огромна, что если я там спрячусь, меня могут совсем не найти! Я там просто потеряюсь на веки вечные!

- Грубиян! - обрезала лавочница. - Внизу есть люк – прячься там, а если собираешься хамить и дальше, то лучше поищи для своих пряток другое место.

Гаузен не стал спорить и молча полез в открытый лавочницей люк. Торговка же подошла к окну и занавесила его тканью.

- И меня зовут Галатея, - недовольно проворчала торговка, когда за Гаузеном захлопнулся люк.

«Как тут темно! Даже КНИЖКУ нельзя почитать!» - горестно подумал юноша, вспомнив причину своих злоключений. Он уж подумал постучать вверх тетушке Галатее, чтобы та опустила ему свечку, но благоразумно воздержался. Наверху стали доноситься голоса. Похоже, это были двое стражников, которых уже подослал Арсин с целью заполучить книгу и отомстить Гаузену.

- Добрый день, госпожа Галатея! - отрывисто пролаял, вероятно, главный. - Мы ищем одного опасного преступника!

- Ну, сколько можно говорить, капитан! - вежливо, но с ноткой раздражения прервала она. - Ячестная лавочница и не связываюсь с контрабандистами. Вы меня уже замучили со своими проверками. Всех покупателей распугали!

- Никак нет, госпожа Галатея! Этот преступник не контрабандист, а плут, насильник, грабитель, вор… - начал перечислять стражник.

«Вот ведь навешали, песьи хвосты!» – недовольно подумал Гаузен. – «Так и во время оглашения приговора добавить будет нечего!»

Капитан стражи прервал цветистое описание, похоже, подумав, а не переусердствовал ли он, и прибавил:

- И еще дерется!

- Насильник, вор и еще дерется?! Ах, же он мерзавец! Ах, же он негодяй! Да чтоб он под землю провалился и там и оставался на веки вечные! – сердито топнув, восклицала лавочница с гневом и одновременно сочувствием к капитану и его тяжелой работе.

- Прошу прощения, вы его знаете? – осведомился стражник.

- Да за кого вы меня принимаете? - возмутилась Галатея. - Я честная лавочница и у меня только добросовестные покупатели! Лучше спросите у хозяйки увеселительного заведения госпожи Лаванды. Судя по описанию, это ее клиент. И раз уж вы ее увидите, напомните ей, что она уже порядком задолжала мне за те два шелковых рулона.

- Ты передашь! – распорядился капитан заскучавшему подчиненному. - Спасибо вам госпожа Галатея, вы очень помогли следствию.

- Пустяки! - скромно откликнулась торговка на прощание.

- А чего это вы окно зашторили? И так ведь не видно ни зги? – удивился перед уходом капитан стражи.

- А где мне еще повесить новые ткани, чтобы их было заметно?! - возразила тетушка Галатея. - Повесь я их на улице, так я не то, что отвернусь - слегка чихну, как их сразу же утащат. Сами знаете, какая сейчас уличная преступность!