Зелёные и серые - Зан Тимоти - Страница 28

14

На минуту в комнате воцарилось молчание, нарушаемое только тихим побулькиванием в батарее отопления.

– Но почему именно сейчас? – спросила Кэролайн. – Через столько лет?

– В этом и заключается подлинная ирония положения, – вздохнул Веловски. – Я помог зеленым пройти иммиграционный контроль, полагая, что им лучше всего будет в северной части Новой Англии или в Колорадо. Но они, по-видимому, решили для разнообразия пожить в городе, и по настоянию вождя Элимаса я поселил их на Манхэттене. Для такой малочисленной колонии в Центральном парке вполне достаточно деревьев.

– Кстати, деревья, – встрепенулся Роджер. – Что за роль они играют во всем этом деле?

– Структура тела зеленых кардинально отличается от всего земного, – отвечал Веловски. – Клетки их организма гораздо меньше наших, а физическое строение гораздо более изменчиво. У них также странные – будем откровенны – довольно паразитические отношения с деревьями. Они обладают способностью, просочившись сквозь кору, устраиваться в сердцевине дерева, занимая при этом гораздо меньший объем, чем можно себе представить. Находясь внутри дерева, они способны получать от него питание и силу.

– Не очень-то эффективно, – с сомнением произнес Роджер.

– Эффективность здесь не главное, – заметил Веловски. – Например, для человека, больного цингой, несколько миллиграммов витамина С решают все. Если вы в чем-то нуждаетесь, то, каким бы незначительным ни казалось количество, вам все равно это нужно. В данном случае зеленые нуждаются в периодическом контакте с деревьями.

– А могут они лечиться таким образом? – поинтересовалась Кэролайн, вспомнив о синяках Меланты.

– До некоторой степени. Деревья особенно благоприятны для детей, для их нормального роста и развития.

– Квартал восточнее Джексон-сквер, – вдруг сказал Роджер.

– Что? – не понял Веловски.

– Я вдруг вспомнил, как Александр описал, где вы живете, – пояснил Роджер. – Не в Гриниче на Восьмой или в западной части, а напротив Джексон-сквер.

– Типично для зеленых, – согласился Веловски. – Они всегда мыслят категориями деревьев и парков.

Кэролайн кивнула.

– И Меланта сказала мне, что живет в Инвудском парке…

– Меланта? – перебил Веловски, напряженно глядя на нее. – Вы знаете, где Меланта?

– Да, давайте поговорим о Меланте. – Роджер не дал Кэролайн ответить. – Почему все хотят ее убить?

Веловски поколебался, перебегая глазами с одного на другого.

– Если вы знаете, где Меланта, то обязательно должны сказать Александру.

– Это мы уже слышали, – сказал Роджер. – Так вы говорили об острове Эллис.

Веловски еще мгновение смотрел ему в глаза, затем опустил взгляд.

– У меня было на примете несколько рабочих мест, и я нашел зеленым небольшой дом рядом с Центральным парком для… назовем это штаб-квартирой. Им нужно было всего несколько квартир, поскольку они использовали их только для прописки. Большую часть свободного времени они проводили в самом парке.

– Это не дом на Семидесятой улице у Центрального парка? – спросила Кэролайн. – В справочнике по этому адресу очень много Гринов.

– Да, – подтвердил Веловски. – Но за прошедшие годы они еще больше распространились.

– Много их теперь?

– Около восьмисот пятидесяти. Так или иначе, они неплохо устроились, и должен признать, что я испытывал изрядную гордость. В конце концов – спаситель целой расы.

Его рот сжался в плотную линию.

– Эту гордость я испытывал ровно неделю. Через семь дней после того, как они переехали на Манхэттен, на Эллис прибыли сорок серых.

– Надо понимать, через другую кладовку? – не удержался Роджер.

– На самом деле гораздо более прозаически. Они просто встали на стоянку и ждали, пока не появится подходящее судно с эмигрантами. Взобрались на борт, смешались с пассажирами и через полчаса сошли по трапу на берег.

– Они и по кораблям могут лазать? – спросила Кэролайн.

– По кораблям, домам, горам – чему угодно. По всему, что содержит хотя бы следы металла. Знаете, в своем мире они жили в скалах. Впрочем, нет, вероятно, не знаете. В общем, я их сразу узнал по образам, полученным от вождя Элимаса, и лично занялся их делом.

– Похоже, именно им следовало поехать в Колорадо, – предположила Кэролайн.

– Я пытался, – покачал головой Веловски, – поверьте, пытался. Но они такие же упрямые, как и зеленые, и тоже настояли на Нью-Йорке. Видимо, их привлекли высокие здания, но у меня сложилось впечатление, что затеряться в этническом многообразии города им казалось легче, чем в какой-то местности с однородным населением. Теперь я думаю, что, возможно, и зеленые выбрали Нью-Йорк по той же причине.

– Почему серых это заботит, ведь они могут становиться невидимыми? – задал вопрос Роджер.

– Это не полная невидимость, – ответил Веловски. – Они способны замереть где-нибудь на скале или стене дома, на чем-то однородном по цвету и слиться с поверхностью. Технически это называется маскировкой.

– Удобно, – заметил Роджер.

– Удобно, но лишь в небольших пределах. Они не могут быть невидимыми, ходя по улицам или даже сидя в комнате с обстановкой, хотя бы как в этой. С близкого расстояния их можно видеть даже на стене дома. Но, конечно, это полезное свойство, если нужно следить за зелеными, к примеру, из «утюга» на Медисон-сквер.[2]

– Это вы их там поселили? – спросил Роджер. – В Нижнем Манхэттене?

Веловски фыркнул.

– Неужели вы считаете, что я настолько глуп? Пришлось порядком покрутиться, но, в конце концов, удалось уговорить их переехать в Бруклин и Квинс.

– Квинс, – пробормотал Роджер. – Ну конечно.

– Что вы говорите?

– Чтобы отцепиться от серых, я пошел в Квинс, – Роджер махнул рукой. – Ладно, не важно. Итак: Бруклин и Квинс?

Веловски кивнул.

– Я полагал, что они пообвыкнутся в новой среде, а потом переберутся в горы. Думал, что если удастся продержать их в неведении относительно друг друга год-другой, то все образуется. – Он поморщился. – К сожалению, я не учел упрямство обеих групп. Укоренившись в городе, они так здесь и остались.

– Как они узнали друг о друге? – спросила Кэролайн.

– Не знаю, – с горечью ответил Веловски. – Возможно, последствия одиннадцатого сентября – и зеленые, и серые могли участвовать в спасательной операции или расчистке. А может быть, просто группа подростков из зеленых отправилась на экскурсию в Бруклин и увидела людей, о которых сказители говорили как о погибших три четверти века назад, или за десяток световых лет отсюда.

– И вы думаете, они снова собираются начать войну? – спросил Роджер.

Веловски фыркнул.

– Молодой человек, она уже началась. Или вы думаете, я помянул серых шпионов на Медисон-сквер ради красного словца?

Кэролайн взглянула на Роджера.

– Но почему мы тогда ничего об этом не знаем?

– Не будьте так наивны, – снова фыркнул Веловски. – Вторая мировая война тоже началась не в тот день, когда Гитлер вошел в Польшу. Они пока маневрируют: ведут наблюдение, выясняют, где друг у друга укрепления, планируют стратегию.

Он махнул рукой в сторону окна.

– К сожалению, большая часть этих маневров происходит в городе, и серые не защищают собственные дома, а наступают на зеленых. Например, Торвальд, один из руководителей серых, несколько месяцев назад не постеснялся переехать в переулок Макдугал рядом с Вашингтон-сквер и вытеснил из парка всех зеленых. Используя подобную тактику, они сумели проникнуть в Нижний Манхэттен.

– А может быть, и еще дальше, – прошептала Кэролайн.

– Я бы не удивился, – мрачно заметил Веловски. – Бог знает, чего у них только нет – молоты-пистолеты, мобильные телефоны в виде тонкой пленки, силовые линии, по которым можно мгновенно спускаться. А Николос может противопоставить этому только несколько воинов да ревун.

– Кто такой Николос? – спросила Кэролайн.