Пилигрим (СИ) - Луковкин Кир - Страница 16

- Прекрасное место, - поделился Онерон впечатлениями, едва сошел на сушу с веретенообразного корабля эри.

- Твой новый дом.

Полковник смотрел на горизонт, на рваные клочья облаков, скользящие по небу, на косматые лапы волн, изо всех сил бьющие по прибрежным камням, вскакивающие пенные брызги, и его глаза быстро намокли от колючего ветра.

- Как называется эта планета?

- В нашем каталоге значится как Альфа Четыре! - кричал Оз, перебивая рев океана.

- А у нее нет собственного имени?

- Нет, ведь она необитаема, - Оз помолчал и добавил. - Назови ее, если хочешь!

Полковник посмотрел на своего спутника, обвел взглядом горизонт и, сложив руки крестом на груди, ответил:

- Эта планета станет надеждой, и для нас, и для вас. Назову ее «Люмѝна».

- Пусть будет так!

- Оззи, здесь есть зачатки местной жизни?

- Ошметки протоплазмы, и бурая смесь, в которой могут зародиться первые простейшие. Этот мир чист.

- А не противоречит ли наше вторжение этике эриданцев? Ведь здесь мог бы появиться местный разум, а? - хитро спросил Онерон.

- Вероятность слишком низкая! - крикнул Оз. - Думаешь, мы это не учли? Мы попадаем в окно, которое через миллион лет полностью закроет след пребывания человека на этой планете. И возможно тогда, у туземных головастиков появится шанс изобрести колесо!

Онерон пристально посмотрел на эри, открыл рот, порываясь что-то сказать, но, передумав, заявил:

- Прекрасно. Тогда приступим к первому этапу.

Они подготовили пять капсул с тоннами жидкого биораствора, содержащего земные микроорганизмы. Капсулы были сброшены на равномерном расстоянии друг от друга прямо в бушующий океан. Бактерии были изменены еще учеными Септы таким образом, что обладали повышенным метаболизмом и живучестью. Это помогало тысячекратно ускорить генезис жизни. При попадании в питательную среду масса пухла, как на дрожжах - до тех пор, пока пустота не заполнялась, и начинали работать законы саморегулируемых систем. Микроорганизмы готовили почву для появления более совершенных существ во всем их многообразии, образующем царство жизни.

- Ты уверен, что этого достаточно? - осведомился Онерон. - Наши проходчики скидывали на планеты до сотни капсул.

- Условия благоприятные и затраченных реактивов вполне хватит, - уверил его Оз. - По нашим подсчетам, полноценная биосфера появится на планете через пятьдесят или шестьдесят тысяч лет.

- Сколько?! - вскричал человек, - Это чересчур долго! Для вас...

- Если вы хотите получить нормальный, пригодный для заселения мир - иного пути нет. Мы в свою очередь заинтересованы в нормальной, полноценной популяции людей разумных, а не стаде обезьян. Сейчас мы сделали все что нужно. Летим на Дан.

И корабль устремился по широкой параболе в космос, готовясь разрезать трехмерное пространство, проникнуть в мультимир, чтобы потом вынырнуть обратно, вблизи ржавого волдыря Эридана.

- За такой длинный срок мое тело рассыплется в прах, даже помещенное в криокамеру, - с горечью сказал Онерон.

- Не беспокойся об этом, человек. Мы располагаем достаточными мощностями, чтобы поддерживать материю в нужном состоянии столько, сколько потребуется. Ты будешь жить. Симбиота будет внимательно наблюдать за генезисом жизни на Люмине и вносить нужные поправки. Наблюдение продлится до тех пор, пока жизнь не разовьется там до высокоорганизованных животных. Вот тогда мы воскресим тебя. Проснешься ты два раза. Первый раз - чтобы наставить подопечных на нужный путь, а во второй - чтобы призвать их детей к уготованной им миссии. Ты станешь для них богом во плоти, спасителем. Мы сделаем так, что они поверят в твое высшее происхождение. В каком-то смысле это так и есть, ты будешь ниспослан к первым мужчинам и женщинам с неба. Станешь мифом, и память о тебе будет передаваться из поколения в поколение.

Человек и эри принялись обсуждать детали будущей пьесы, согласно которой на Люмине появится цивилизация Homo. Это был обстоятельный, наполненный массой мелочей сценарий, описывающий эпическое действо зарождения юного человечества и восхождения его к вершинам могущества. Когда Онерон думал, что последние остатки его расы содержатся в маленьком контейнере размером с человеческую голову, его от основания хребта до самой макушки продирал липкий страх: он размышлял о возможности провала. Старался гнать назойливые мысли прочь, но те упрямо лезли обратно. Слишком много побочных факторов. Любой из них способен нанести непоправимый ущерб слабым росткам расы прямоходящих. Искривить генеральную линию, извратить сущность, раздробить вид. Все что угодно.

Когда наступило время искусственной смерти, Со был на удивление спокоен. Он лежал в камере и дышал, пользуясь возможностью. Скоро крышка закроется и его поглотит темнота.

Оз стоял рядом и бесстрастно смотрел на человека. С таким же выражением лица он мог наблюдать за движением улитки по краю стола. Но нет, отметил про себя Онерон, что-то человеческое появилось в уголках его выпуклых глаз. Оттенок эмоции.

- Как только крышка закроется, из камеры будет мгновенно откачан воздух. Выдохни - твои легкие должны быть пусты, - инструктировал эри. - В крови начнется процесс химической реакции - организм подготовится к спячке. Через секунду температура понизится до абсолютного нуля. К этому времени ты уже ничего не будешь чувствовать. Камера имеет автономный источник питания и состоит из моноструктур, не поддающихся саморазрушению. Мы покроем ее дополнительным слоем монохроматического вещества, защищающего от молекулярного распада и воздействия внешней среды. Придет час, и однажды ты вернешься к нам....

- Что будет с модулем?

- Контейнер с эмбрионами мы поместим в хранилище, а модуль в вакуумный ангар, который запечатаем. Не нам решать его судьбу. Когда-нибудь люди сами это сделают.

- А если вы погибнете? Кто меня разбудит?

- Камера откроется автоматически.

Онерон хотел сказать что-то еще, но от запоздалого волнения у него пересохло во рту.

- До встречи, друг мой... - и прежде чем крышка отделила человека от остального мира, он заметил легкую улыбку на губах эриданца Оззи. Свет дня померк, уступив место искусственному голубому мерцанию стенок камеры, испещренных тонкими, ярко-белыми полосками.  У него оставалось еще какое-то время, и, пока бальзамирующий раствор бежал по венам, чтобы впитаться в клетки организма, полковник подумал о космическом модуле, прилетевшем из пропасти веков, этом невольном архитекторе нового будущего, источнике всех ныне происходящих с ним событий. Полковник подумал о маленьком, неказистом Вояджере, что притаился в паре километров над его головой посреди просторного амфитеатра башни Поиска в ожидании своей участи. Мысль лениво распалась на тысячи частиц.

Тело человека растаяло в угловатой пустоте криогенной камеры, а его разум погружался в странное, ни с чем несравнимое забытье. Время перестало играть для полковника роль. Теперь он уподобился неодушевленному предмету, просто холодное человеческое тело, замороженный труп, уложенный в сверхпрочный гроб. Такой же безразличный ко всему, как и древний земной модуль. Сейчас с ним можно сделать все что угодно - разложить на атомы, запустить в космос, сжечь в пламени звезды - он не отреагирует. Он больше не способен повлиять на ход событий. Теперь он игрушка судьбы.

За все то долгое время, пока на Люмине созревала биосфера, Онерон жил, но перманентной, коматозной жизнью. Это смахивало на глубокую фазу сна, только без физических ощущений тела. Не было дыхания, кровотока, равномерных ударов сердца. Он парил в неведомых просторах, пульсирующей видениями тьме, не осознавая, что именно происходит.

V. Закат Дана

Возвращение стало для человека новым рождением - мучительным, исполненным боли и страданий. Человек хотел избавиться от пыток, он готов был просить вернуть его обратно - в сладостную негу прежнего забытья. Лишь бы исчезла проклятая боль в мышцах и судороги, выворачивающие наизнанку все внутренности. Его тело слабо трепыхалось, приходя в себя, заново пыталось делать нелегкую работу - жить. Сердце отчаянно рвалось из груди, легкие надрывно глотали свежий воздух, как после длительного погружения под воду. Ему помогали; пустили раствор по венам, подключили искусственное дыхание, разминали онемевшие, атрофированные руки и ноги.