Ошибка природы (СИ) - "Le Baiser Du Dragon и ankh976" - Страница 16

“Намеревался покинуть здание тюрьмы в полицейском фургоне, взяв в заложники одного из сотрудников…”

Этакое сочетание слабоумия и отваги вызывало невольное восхищение, и Людвиг отсалютовал кофейной чашкой пластиковому мешку. Покойся с миром, Уго Леман, отличная смерть для такого омеги.

Он прождал Кевина три с половиной часа, прежде чем решил спуститься к нему — не хотел мешать. А потом забеспокоился, вдруг у Кевина началась эта псевдо-течка, о которой предупреждал профессор Мерн. Людвиг выключил телевизор (криминальная хроника давно закончилась, показывали повторение футбольного матча), сполоснул чашку и пошел к Кевину.

— Ты здесь не заснул, дорогой?

— Нет, — ответил Кевин и отступил на шаг.

И тогда Людвиг понял, что случилось что-то плохое. Эти заплаканные глаза его беточки, растерянный взгляд и безвольно опущенные руки — все это остро отдалось страданием в его собственной душе.

— Все в порядке, ну что ты, — он сгреб Кевина в объятия, прижимая к себе. — Кевин, ты же знаешь, все вопросы решаются, просто расскажи мне что случилось. Это Хольгер тебя опять расстроил, да? Давай запретим ему к тебе подходить ближе чем на три метра.

Кевин опять заплакал, а потом сказал:

— Марио убили.

Людвига как оглушило. При чем здесь Марио, разве Кевин до сих пор помнит его? А может не просто помнит, а… любит до сих пор?

— Что? Ты что, пускаешь сопли по своему бывшему? Из-за него ты чуть не сел, и теперь страдаешь, что его убили?

— Он был такой красивый и молодой, — всхлипнул Кевин.

Людвиг едва сдержался, чтобы его не ударить. Он сжал кулаки и аккуратно отстранился от Кевина, не в силах даже смотреть на того — боялся сорваться.

========== Глава 9 ==========

Наверное, Кевин по-настоящему никогда его не любил, просто пользовался. И расплачивался задницей, как шлюха, причем, весьма дорогая шлюха, а Людвиг на все был готов ради него, фактически на преступление пошел, вытаскивая из тюрьмы. И тех уродов-альф наказал, приплатив охранникам, чтобы живого места на них не оставили. Даже верность хранил, как идиот последний.

От злости он ничего не замечал вокруг — только бледное запрокинутое лицо Кевина, такое красивое, с прямым тонким носом и идеальной линией рта. И Людвиг, почти не соображая, впился в этот рот, кусая и грубо проталкивая внутрь язык. Раньше он никогда не целовал Кевина так — насильно.

— Уго Леман мертв, — хрипло сказал Людвиг, оторвавшись наконец-то от его губ. — И я вытрахаю из тебя даже малейшую память о нем. И обо всех других, кто был до меня.

Он потащил Кевина в спальню, на ходу сдирая с него домашние брюки. Тот не сопротивлялся, только вскрикнул, когда Людвиг швырнул его грудью на кровать, поддав под колени. Теперь Кевин был похож на собравшегося молиться омежку. Наверное, он и был уже больше омегой, чем бетой, и Людвиг, глядя на него, понял — ему неважен статус Кевина. Да будь он хоть альфой — все равно принадлежал бы Людвигу. И сейчас никакие мертвые Марио и прочие бывшие не смогут помешать их любви. Точнее, любит тут только Людвиг, не стоило врать себе.

Кевин вздрогнул и поджался, пытаясь сползти с кровати, когда его шлепнули по белой ягодице ладонью.

— Нет, так и стой, — сказал ему Людвиг, судорожно ища по карманам тюбик со смазкой и расстегивая ширинку — напряженный член больно упирался в брюки.

И Кевин не посмел ослушаться, прогибаясь и выставляя обнаженную задницу.

— Дай сюда руку, — Людвиг опустился за ним на колени, взял его руку в свою, выдавив на пальцы прозрачный гель, и приставил их к закрытой пока и сухой дырочке.

Кевин охнул, когда Людвиг толкнулся ему в задницу его же пальцами, а потом застонал и подался назад. И это зрелище — насаживающийся на собственные пальцы Кевин — сводило с ума, Людвиг почти сразу оттолкнул его руку и засадил одним толчком до самых яиц. Кевин даже не вскрикнул, приняв его член, только прошептал:

— Страшно.

— Так и должно быть, потому что ты мой омега.

— Я бета, — выдохнул Кевин между толчками и закусил покрывало, когда Людвиг просунул руку ему под живот, начиная ласкать.

— Ну уж нет, так не пойдет, детка, — он перевернул его на спину, не снимая с члена, и схватил за руки, не давая зажимать себе рот. — Покричи, тебе же нравится, когда я тебя трахаю, ну, нравится же, — он вколачивался на каждое слово, голова Кевина моталась по кровати в такт толчкам.

Это продолжалось довольно долго, Людвиг склонялся, впиваясь в его рот, кусал соски и лизал шею, и все никак не мог насытиться Кевином. А потом грубо провел по его члену несколько раз, сжимая под головкой, и почувствовал влагу на своих пальцах — Кевин кончал под ним, извиваясь и так и не издав ни звука.

— Упрямый бетка, — прошептал Людвиг, его самого неотвратимо затягивало в оргазм.

Эти последние движения были самыми сладкими, и так хотелось втиснуться поглубже в горячую задницу и остаться во влажном и тесном, но нельзя, еще нельзя со сцепкой. Людвиг выдернул член в последний момент, с набухающим уже узлом.

***

Он осторожно покосился на Людвига. Тот лежал на спине, подгребя Кевина себе под бок, и смотрел в потолок. И рука его легко скользила по спине и заднице Кевина, но эта ласка не могла обмануть. Людвиг до сих пор злился на Кевина, даже сейчас, после секса, губы его были плотно сжаты, а брови слегка нахмурены. И еще Кевин чувствовал запах огня, открытого злого пламени, полыхающего сейчас в Людвиге.

Раньше он и представить себе не мог, как страшна ярость альфы. Сколько раз он видел их, бесящихся по малейшему поводу, но никогда не думал, какую чудовищную тягу к насилию они сдерживают в эти моменты в себе. Может быть, потому тот убитый альфа и не испугался пьяных омег, что в нем полыхала такая же ярость и сила, как в Людвиге сейчас, а в Марио с дружками не было ответной? Или была? Интересно, как по-настоящему выглядят разозленные омеги, может так же страшно? Хотя вряд ли.

Кевин сполз к краю кровати.

— Куда? — спросил Людвиг, приподнимаясь, и в его обманчиво спокойном голосе снова полыхнул гнев.

Кевин почувствовал, как его задница встревожено сжалась, а пах окатило возбуждением.

— Что, и посрать нельзя? — буркнул он, с неудовольствием замечая, как собственный голос жалобно дрогнул.

— Ну-ну, — фыркнул Людвиг, тоже вставая.

Кевин, пугливо на него оглядываясь, проскользнул в ванную и заперся там, привалившись к двери и сжимая себя между ног. Опять все горит. Он вспомнил, как Людвиг швырнул его на кровать и шлепнул. И как страшно было стоять перед ним с выпяченной задницей, и как хотелось… Кевин жалобно застонал и содрогнулся, неожиданно кончив.

Людвиг стукнул в дверь, и Кевин подскочил и поскользнулся.

— Ты что там устроил? — спросил Людвиг.

— Упал! — крикнул Кевин. — И хватит на меня орать.

— Кто еще орет-то? — удивился Людвиг.

Из-за двери он казался не таким страшным.

Надо умыться и… и бежать, решил Кевин внезапно. Он быстренько ополоснулся, достал штаны из корзины с грязным бельем и принялся выбираться в слуховое окно под самым потолком.

Его квартира была на втором этаже, совсем невысоко, а еще на стене дома была куча всяких готических украшений, за которые очень удобно цепляться. Так что Кевин грохнулся с высоты только первого где-то этажа. Подвернул немного ногу при приземлении и, прихрамывая, побежал по улице. Надо поймать такси и ехать к папе. Папа заплатит за такси, только бы он был дома…