Тифлис 1904 - Свечин Николай - Страница 9

– Однако, – первым нарушил молчание питерец. – А лицо интересное. Не красавица, но есть какая-то изюминка.

– Кто сейчас ее дроля, а, Жорж? – спросил губернатор у полицмейстера.

– Да уж скоро год, как никого нет.

– Что ты говоришь! Самому, что ли, за ней приударить?

– Так Виктория Павловна свободна? – оживился Лыков.

– Ишь как встрепенулся, – рассмеялись тифлисцы. – Не суетитесь, господин приезжий ловелас. Там и не такие зубы обламывали.

Начался типично мужской разговор, вроде бы не пошлый, но на грани. Алексей Николаевич узнал, что врач Фомина-Осипова – личность в городе известная. Разводка, бывший супруг командует саперным батальоном. Умная, с сильным характером, докторша поставила цель самой себя содержать и не зависеть от мужчин. Воспитывает сына, общается с узким кругом друзей. В целом человек доброжелательный, Виктория Павловна имела пунктик: ей казалось, что на службе к ней относятся недостаточно серьезно оттого, что она женщина, и потому иной раз в борьбе за чистоту жевешка[14] перегибала палку. Вот давеча нашла у себя на участке сразу двадцать семь торговых заведений, не имеющих патента. И потребовала все их закрыть. А еще в ее участок входит деревня Вера со всеми гульбищными садами. В Тифлисе веселятся по окраинам: в местности Ортачалы на востоке и в Вере на западе. Там лучшие шашлычные, с оркестрами народной музыки. И госпожа Осипова регулярно терроризирует их, находя на кухнях буфетов различную заразу. Чем, конечно, сильно восстанавливает против себя духанщиков. А еще привередливая врачиха обнаружила в персидском лимонаде, популярном в Тифлисе, вредные для здоровья анилиновые краски. Персы добавляли их для придания напитку яркого оттенка. И теперь лимонад в городе под запретом.

Разговор о женщинах, как это всегда бывает, сблизил мужчин. Они выпили много вина, но не опьянели. Заодно тифлисцы научили гостя правильно есть хинкали. Оказывается, их не надо портить соусами. Никаких ткемали или сациви, только посыпать черным молотым перцем! Но пора было расходиться. Условились, что завтра утром сыщик явится в полицейское управление, где его будет ждать поручик Абазадзе. Георгий Самойлович даст инструкции и выделит служебный экипаж. Вдвоем с поручиком Лыков поедет в Гомборы. И по итогам первой беседы, скорее всего, доставит штабс-капитана Багдасарова в Тифлис.

Иван Николаевич взял на себя другие важные хлопоты. Ведь нельзя же просто так арестовать офицера и посадить его в тюрьму. Оттого лишь, что его фамилия оказалась записана на бумажке у какого-то вора за тысячи верст отсюда… Свечин взялся оформить задержание честь по чести. А именно получить распоряжение следователя и согласие штаба военного округа, а также известить начальника дивизиона.

Фаэтон доставил сыщика на Эриванскую площадь. Лыков поднялся в номер и переоделся в партикулярное платье. Было три часа дня. Куда пойти? Хотелось увидеть Скибу, но того надо было еще сначала отыскать. Да и ввалиться без спроса неловко: мало ли что? Алексей Николаевич послал курьера в адресную контору. Вскоре выяснилось, что Максим Вячеславович проживает в Михайловском участке, на Третьей Водосточной улице. Судя по названию, место непрестижное, хотя район Сололаки считался лучшей частью города.

Лыков набросал записку, спросив, когда Скибе угодно будет принять гостя из Петербурга. Послал на Водосточную того же курьера, а сам решил прогуляться.

Глава 4

Тифлис

Столица края с трех сторон окружена горами. С запада нависает Мтацминда, или гора Святого Давида. С востока глядит Махатский хребет. С юга прямо в городскую черту вторгается узкий Сололакский гребень. Только с севера город открыт.

Тифлис лежит в долине, поэтому летом здесь жарко, как на раскаленной сковородке. Наискось город рассекает Кура и делит его на две половины. Пять мостов соединяют берега. В самом узком месте, возле Метехского замка, ширина Куры – всего пятнадцать саженей. Тут сердце города с полуторатысячелетней историей. Есть и еще одно деление Тифлиса – на русскую и туземную части. С громады Сололакского хребта глядят вниз развалины древней крепости Нари-кала, но центр все равно внизу. На правом берегу – Старый город. Узкие кривые улочки передают восточный колорит. Татарский Майдан и Армянский базар, серные бани и тесные лавки, мечети и древние соборы, шум торговли, грязь и азиатчина. Новый город другой, он раскинулся по обоим берегам. На правом – это вся местность от Эриванской площади и до Веры. На левом – бывшая Колония, кварталы от Воронцовской площади и до сада Муштаид. Здесь правильная европейская застройка, все казенные здания, здесь живут русские чиновники и военные.

Еще на левом берегу скучились армянские кварталы – Авлабар, Чугуреты и Старые Куки. Тифлис многонационален, население его превышает, по последним данным, двести тысяч человек. В городе говорят на сорока языках! Доминирующая нация – армяне, их 36 %. Следом идут грузины (26 %) и русские (21 %). Татар совсем мало, по бумагам всего 2 %, но на самом деле больше. Особенно летом, когда они приходят на заработки. Остальные заметные нации – это персы, поляки, курды, греки, немцы и евреи.

Главная улица Тифлиса – Головинский проспект. Ширина мостовой – целых двадцать саженей. На Головинском проспекте расположены кадетский корпус, Казенный театр, Александровский сад, Александро-Невский военный собор, гауптвахта, лучшие магазины и рестораны. А кроме того, дворец наместника – он красив и представителен. В саду, окружающем дворец, сохранились два чинара, посаженные еще Ермоловым.

Продолжением проспекта является Дворцовая улица, на которой и поселился Лыков. Она тоже вся в модных заведениях. Штаб военного округа и гостиница «Кавказ» фланкируют ее выход на Эриванскую площадь. От нее вниз идет Пушкинская улица и упирается в Солдатский базар. Он называется так потому, что по воскресеньям солдаты гарнизона продают здесь свои изделия. Это граница между Старым и Новым городом: кончается Европа и начинается Азия. Солдатский базар соседствует с Армянским, а тот соединяется с Майданом. Тут же вблизи Куры стоит Сионский собор – главный грузинский храм.

Ниже по течению реки продолжается хаотичная застройка. Вдоль правого берега идет длинная Воронцовская улица. Она проходит весь Харпух – фабричный район с темным туземным населением – и превращается возле тюрьмы в Эриванское шоссе. Дальше только казачья застава и пригороды. Кура в этом месте создает большой остров – Ортачалы. Он покрыт садами и является излюбленным местом гуляний тифлисцев. Застолья там шумят, не переставая, и время от времени кончаются поножовщиной.

Напротив Харпуха, на левом берегу реки, раскинулся Навтлуг. Здесь тоже сады, скотные дворы, а дальше за городом – бойня. В Навтлуге много военных. Помимо огромного окружного госпиталя, тут находятся казармы знаменитого 44-го Драгунского Нижегородского полка. По общему мнению, это лучший полк всей армейской кавалерии. А еще интендантские склады и грузовая станция железной дороги. Живут здесь по преимуществу русские: офицеры, чиновники, госпитальная обслуга. Слобода Ново-Троицкая заселена отставными нижними чинами и их семьями.

Границей Тифлиса на левом берегу является железная дорога. Но городу уже тесно, он лезет за ее полотно. Там тоже царят военные: раскинулись громадные корпуса арсенала, дальше – пороховые погреба, ближе к вокзалу – казармы Кавказских стрелковых батальонов. А еще кладбища: католическое, молоканское, православное Петропавловское и армянское Ходживанкское. На Песках и в Молоканской слободе проживают старообрядцы. Они занимаются преимущественно извозным промыслом. Выше по Куре правильно застроенные «русские» кварталы, складочная таможня и вокзал. Вокруг последнего возникла Нахаловка – опасный район, сплошь заселенный пролетариатом. В очках и шляпе там лучше не гулять. Кроме того, железнодорожные мастерские стали рассадником революционной заразы.