Светлое будущее: вето на будущее (СИ) - Резниченко Ольга Александровна "Dexo" - Страница 44

— Значит точно не беременна? — отчаянно, режущим по живому сердце. Отчего я даже вздрогнул. Взгляд на Нику. Кривится, морщится, на ресницах заблестели слезы.

— Ну-у, — врастяжку. — Точно еще пока рано говорить, время покажет. Это тоже — не… стопроцентный вариант.

— Точно, — иступленное, мое… перебивая. Сильнее прижал к себе, машинально поцеловал в макушку. Сглотнул ком горечи. — Точно… — добавил уже шепотом.

* * *

— Ну, их хоть поймали? Наказали? — поспешное, взволнованное нам в спину акушерки.

Обомлел я, будто кто розгами меня хлыстнул. Сжалась от нехороших чувств и моя «пленница».

Не оборачиваясь гаркнул:

— Вопрос времени.

* * *

Едва вышли, как тут же буквально нос к носу столкнулись с Крягой: живо кинулся к нам.

— Ты, блядь, не мог не распиздеть всё, да? — злобно рявкнул на него я.

— А то так не видно! Хоть больше участия проявят. Ты думаешь… все тут «самаритяне»?

— Слышишь ты, альтруист-помогатель, я так-то к тебе не за бесплатно сюда хожу. Как и этим — по косарю на рыло отбашлял.

— Да ладно… тише-тише, — ухватил меня за локоть и потащил в сторону. Учтиво веду за собой и Нику. — Ну, че сказали?

— Норма всё. Заживает, — уже более сдержано я.

— Лекарства даешь? Витамины, еда полноценная?

— Ага, почти, — язвлю.

— Че? Не понял…

— Да ниче, шучу я. Даю-даю.

— Про анализы не забудьте. На гепатит скоро результат придет, но потом, как и ВИЧ, повторить надо будет через три месяца, полгода и год. Лучше через меня — чтоб тесты четвертого поколения были, а то наделаете делов… — Задумался вдруг. Странный, пронзающий взор на Веронику, отчего даже мне стало не по себе, не говоря, что эта поежилась, сжалась от страха. Сильнее обнял я ее, прижал к себе — поддалась. Решился договорить Серега: — А ты… знаешь, кто это был? Сама… как думаешь, могли чем-то таким заразить?

Окаменели мы оба. Причем — если я жаждал правды, то эта моя зараза буквально через миг дернулась, шарахнулась, но пресек, сдержал я ее.

Опустила очи. Молчит, дрожит. Чувствую, как просыпается этот ее гребанный вулкан паники и истерики.

Шумно вздохнул я, признавая поражение. Мигом гаркаю, круша неловкость и тишину:

— Да похуй, как уже есть.

— Че похуй? — неожиданно рявкнул на меня Кряга, но тотчас заткнулся. Прожевал злость. — Будьте осторожны. Хотя бы первые полгода.

— Ты ебанулся, что ли? — в момент взорвался я от злости.

— Да я не о том, — скривился от раздражения Серый. — Или, по-твоему, только таким путем оно передается? Раны, ссадины… прямой контакт. Расслабитесь — ипиздец всему, если…

— Иди нахуй! — резво перебил я его, уже едва сдерживаясь, чувствуя, как окончательно слетаю с катушек.

— Ага, — паясничая. — Именно, пойду. А ты потом… не от пули, так от этого…

— ДАВНО ЖДУ! — бешено рявкнул на него. Разворот — и пошагал на выход, свою «пропащую» утаскивая за собой.

Глава 26. Променад[22]

(Н и к а)

— Ну, че? — уставился на меня Мирон, едва сели обратно в машину. — В магазин? Эти твои, — кивнул головой, но учтиво не продолжил, смолчал. — Одежду еще… — отвернулся. Взор за лобовое. Движение — рук, ног — и взревел мотор. Задумчиво добавил: — Да еды… нормальной. А то вон, доктор уже переживает, что я, изверг, тебя голодом морю и не даю организму нормально восстанавливаться.

Взвизгнули шины.

* * *

— Почему ты мне помогаешь? — несмело, едва различимо шепнула, когда он притормозил на красный сигнал светофора. Живо устремил взор на меня.

Промолчал, отвернулся.

Расслышал. Явно расслышал, а иначе бы уже взорвался в своем раздражении, переспрашивая, что я там себе «блею».

Долгие, жуткие… убийственные минуты. Тронулось авто — мчим вперед по заданному курсу. Но… молчит.

— В счет долга, да? — уже громче, храбрее. — Так мы ж вроде еще тогда сошлись…

— Че? — резво метнул на меня взгляд. Но тут же отвернулся: — блядь! — задергалось авто. — Уебак! Куда прешь? — тягучие мгновения тишины — и поддался. Вновь короткое участие взора: — Че ты несешь? Какой еще долг?

— Да так… никакой, — и вновь усердие выдавить из себя громче.

Долгое, колкое безмолвие — и вдруг отозвался:

— А… про тех гадов, что в универе к тебе подкатили?

Смолчала, лишь усерднее спрятала очи.

— Да, в счет него, — лживое.

* * *

Выбраться следом за Мироном из машины. Благо хоть, что свитер и штаны темно-серые… да и на несколько размеров больше, чем надо, а потому не все мои «нелепости» видны.

— Я бы тебя не тащил, конечно, с собой, — внезапно отозвался Мирашев. Протянул руку — поддаюсь, берусь — шаги через проезжую часть. — Но… блядь, я ж нихура не понимаю в этой вашей… вышивке крестиком, — ухмыльнулся себе под нос.

* * *

Аптека.

— Дайте нам эти… прокладки женские, витамины какие-нибудь…

— А можно еще зубную щетку? — прижалась несмело к нему и закусила губу.

Взор на меня, добрый какой-то, веселый. Ухмыляется:

— А чем те моя не нравится?

— Лысая она какая-то.

Гыгыкнул. Обернулся к кассирше:

— И две волосатых зубных щетки.

Не отреагировала та на наше настроение, только еще сильнее скривилась:

— А прокладки какие? Название и на сколько капелек? — заплясал ее взгляд лихорадочно то на него, то на меня.

Учтиво вклиниваюсь я, несмело:

— Libresse, максимальные. Ночные.

— А че… еще и по часам разбиты? — гогочет. Глаза в глаза со мной. — А что, если днем пойдет? Или вечером?

Улыбаюсь в ответ, давясь благодарностью:

— Потерплю.

— Нет уж, — издевается. — Бери на все сутки — мы сегодня гуляем. Заверните нам побольше да «поассортиментнее», — гыгыкает.

Не выдержала — рассмеялась и я:

— Не слушайте его, — учтиво женщине. Но та и так была уже на своей волне, задумчиво пробивая товар.

— А, — внезапно улыбка спала, а голос Мирона стал серьезный. — Нам бы какое… успокоительное… легкое.

— Не надо! — будто, кто током ужалил в меня.

Отчего тотчас уставил на меня взгляд Мирашев:

— Уверенна? Ник… тебе же проще.

— Пожалуйста… — несмелым шепотом, а на глаза уже проступили предательские слезы: не хочу, никак не хочу опять в этот его изуверский плен наркотиков.

Шумный вздох. Отвернулся, взгляд на мадам:

— Не надо, — едва различимо, качнув отрицательно головой.

Поморщился:

— Зря ты… я же тоже буду срываться. — Глаза в глаза. Неожиданно вновь просиял, улыбка: — А так бы на пару бахнули… и, гляди, «очучения», что на Мальдивах побывали.

Рассмеялась, спрятав взгляд.

— Прошу, молодые люди. С вас…

Дернулся к окошку. Отсчитал необходимое…

— Не было там Мальдив, — не то с укором, не то давясь страхом. — Было только глухое дно.

— Спасибо, — забрал покупки.

Скривился. Ничего не ответил, не прокомментировал, даже взором не удостоил. Живо обнял за плечи и повел на выход.

Нервно, звонко сглотнул слюну.

* * *

— Ну, теперь в магазин за одеждой, а там — и за едой? — улыбнулся, но печаль (али вина) так и сквозила во взгляде.

Молча киваю головой, пристыжено улыбнувшись.

— Только я тебе потом… деньги отдам.

— За что? — тормознул тотчас на месте, заодно и меня останавливая. Ошарашенный взор в глаза.

— Ну, — пожала я плечами, давясь неловкостью. — За все, — кривая улыбка… спрятала очи.

Долгое, жуткое молчание. И вдруг:

— Я же дорого беру… за свои эскорт услуги, — будто вместо тока — пощекотали, — до конца века рассчитываться будешь. Хотя… с нашей инфляцией, — рассмеялся, — это и подавно неосуществимо…