Сотник (СИ) - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 9

А еще это рискованно. Ибо страшнее врага чем обиженная женщина, и вообразить себе трудно. Но куда страшнее обманутая женщина. Оно конечно, все зависит от нрава той или иной особы. Однако, Ирину Васильевну отличала решительность. Так что, по сути, у Ивана был выбор только меж двух зол.

- Ладно, герой любовник. Коль скоро ничего другого не остается, тогда уж давай получим то, к чему оба имеем склонность,- говоря это, Хованская потянулась к нему с недвусмысленными поползновениями.

- Побойся бога, Ирина,- сквозь поцелуй, произнес Иван,- не двужильный же я.

- Ты может и нет, а вот твой дружок, вполне,- игриво возразила она.

- Голову бы ему оторвать,- вздохнул парень, и решительно притянул женщину к себе…

Когда они усталые, и разгоряченные, наконец откинулись на мокрые подушки, их желудки практически синхронно выдали характерную трель. А то как же! Голод он ведь разный бывает. И если с одним более или менее они уже разобрались, то иной только еще больше раззадорили. Так что, пришлось подниматься, и дружно перемещаться за столик, предусмотрительно сервированный той самой Глашей, которой Ирина попрекнула было Ивана.

- Ну, рассказывай, что там было в походе?

- А то тебе неведомо,- вгрызаясь в куриную ножку, произнес Иван.

- Ну, мало ли, что мне ведомо. То все по реляциям Голицына, да письмам… Не важно,- отмахнулась княгиня.

Вот так вот. Не оставляют боярина без присмотра. Да и верно, чего уж там. Доверяй, но проверяй. Силу-то в его руки серьезную вверяют. А за удачливым полководцем, воины приведенные им к победе, куда хочешь пойдут. Просто потому что будут ему верить.

- У тебя иной взгляд. Так что, рассказывай,- подытожила Ирина.

- Да по сути и рассказывать-то там нечего. Плелись как беременные, в сутки проходили по десять двенадцать верст. Смех один, а не воинский поход. Помимо этого подготовка, курам на смех. Ну что мешало создать большие припасы в той же Запорожской Сечи коль скоро своих крепостей не имеем? Так нет же, потащили все припасы с собой. Обоз больше армии вышел, а его охранять нужно. Вот и шли мы от Рыльска до границы с крымчаками почитай полтора месяца. Степь к тому времени подсохнуть успела, вот татары ее и запалили. Оно бы остановиться, да начать ставить крепость, чтобы со следующего года было отчего оттолкнуться.

- На тот поход большие надежды возлагались. Нельзя было останавливаться,- возразила Ирина.

- То политика, до которой я касательства не имею. А по военной науке продолжать поход никак нельзя было. И кстати помощник Голицына, француз этот, де Атталь, высказывался именно за строительство крепости. Толковый вояка. Да только кто бы его слушал. Всем непременно победу подавай. Вот и поперлись по выжженным землям. Ни о колодцах, ни о речках, толком ничегошеньки не знаем. А тут еще и бескормица для лошадей. Половина-то войска посадская конница. Словом, только на день войска и хватило. Потом начался ропот, и Голицын решил все же повернуть обратно.

Иван взял ломоть хлеба, намазал сливочное масло, потом полил сверху яблочным вареньем, и с удовольствием впился зубами в получившийся бутерброд. Вкуснотища! Попутно отмахнулся от наигранно гневного взгляда Ирины, мол погоди пока. Не мешай. И только умяв-таки лакомство, продолжил рассказ.

- В армии чуть ни с самого начала маялись животами. А как двинулись по Дикому полю, так только хуже стало. И кстати, Бог весть, что было бы дойди-таки мы до Перекопа. Ну и на обратном пути легче не было. Помнишь как ты возмущалась дороговизной нашей полевой кухни?

- Еще бы,- фыркнула княгиня, Которая скрипя сердце, все же уступила доводам Ивана.

- Так вот, из ста двадцати тысяч, что отправились в поход, погибло и пропало порядка пятидесяти тысяч. И на эпидемию Черной оспы хорошо как пятая часть тех потерь приходится. А то и меньше. В основном же причина в том, что вся армия животами маялась. Кто кровавым поносом исходил, кто отстал из-за болячки, и в полон угодил. У меня же в сотне погибших только четверо. И все они погибли в бою, а не от поноса померли. Насчет прививки от оспы ты отмахивалась. Так вот, из моих парней никто не захворал. Ни одного случая. Ох и жуткая хворь, эта проклятущая оспа.

- Уж я-то ведаю, поверь мне,- с самым серьезным видом подтвердила Хованская.

- Ириш, позволь Павлу сделать прививку Софье,- посмотрев ей в глаза, попросил Иван.

- Ваня, говорено уж о том.

- Да пойми ты, опасности никакой.

- Рощин так не считает. А ты уж прости, ему я в этом деле куда больше верю.

- То что он сумел справиться с отравой, вовсе не говорит о том, что он прав. Сто тридцать пять человек, и никому никакого вреда от тех прививок не случилось. На востоке такой метод пользуют издавна.

- И Христофор Аркадьевич говорит, что смертей от той присадки заразы, случается ничуть не меньше, чем в случае болезни. Так Бог может и милует. Не все же хворают, в самом-то деле. А эдак, ты предлагаешь самим ту заразу малютке привнести.

- Да зараза-то не от человека, а от скотины. Она куда слабее.

- Все, я сказала! Не смей!

- Ла-адно,- выдохнув, решил прекратить препирательства Иван.- Скажи хотя бы, в чью семью отдала дочку?

- То тебе пока без надобности, Ванюша,- мило улыбнувшись, покачала головой Ирина.- Дальше о походе сказывай.

- О походе значит,- поиграв желваками задумчиво произнес Иван.

Впрочем, он очень быстро успокоился. Ну в самом-то деле. Далеко не все болели оспой, пусть она и гуляла вольно. Опять же, приемные родители будут со всем вниманием следить за девочкой, потому как кровно в ней заинтересованы. Так что, сейчас обострять отношения, нет никакого смысла.

Но только сейчас. А так. Вода камень точит. Да и Павел продолжит свою практику, и положительный результат постепенно переубедит Ирину. А Рудаков продолжит. Ивану вовсе не улыбалось, чтобы его подчиненные оказались жертвами очередной эпидемии.

Кстати, помочь справиться с болезнью в войске, у подлекаря не получилось. Нет, он нашел лошадку зараженную оспой, причем не одну. Вот только желающих привиться нашлось очень и очень мало. В прямом смысле этого слова, единицы. Н-да. А тут еще и когда до измайловцев дошло, что это с ними вытворили, они едва не вздыбились. Но ничего. Поглядели что творится вокруг, и как беда обошла их стороной, так и присмирели, и приняли. И уж тем паче, что их уж никто повторно заражать не собирался.

А вот над войском болезнь покуражилась от души. И положа руку на сердце, доктор Дробот со своей задачей, и при имеющихся возможностях, справился хорошо. Карантинные мероприятия дали результат.

Как впрочем, и разнесенная казаками по Дикому полю весть о напасти случившейся с русской армией. За все время татары так ни разу больше и не побеспокоили лагерь у слияния Самары и Днепра, предпочтя вернуться к своим шатрам.

Зато русские простояли на этом месте не просто так, а успели построить довольно внушительные земляные укрепления. Да еще и лес сплавили. Словом, получилось солидно и внушительно. В крепости оставили всю артиллерию, и излишки продовольствия. Впоследствии припасы должны были в значительной мере пополниться, и послужить следующему походу на Крым. А в том, что он состоится, никто не сомневался.

Вот только говорить об этом Ирине, не имело смыла. Она и так в курсе. Наверняка, лично и не раз, перечитывала все донесения. Царь, батюшка, и цесаревич, по многим вопросам советуются с ней. Если не по всем. Значит нужно выдать то, чего в официальных сводках не было.

Нет, об оспе лучше помолчать. Тут, что не говори, а Павел предстает в проигрышной ситуации. Подумаешь, никто из измайловской сотни не заразился. Находились на отшибе, вот и миновала их чаша сия. Именно этим все и объяснится, никаких сомнений.

- Знаешь Ириша, у меня сложилось такое впечатление, что нашу сотню специально на убой выставляли,- наконец заговорил он.

- С чего это такие мысли?- Насторожилась княгиня.

- А с того. Как пошли Диким полем, так нас все время в боковом охранении держали. Бессменно. А так не бывает. Оно конечно, с одной стороны, дышали свежим воздухом, не наступали никому на пятки, да и свои уберегли. Но с другой, ни один татарский наскок мимо нас не прошел. И то что, мы живы остались, заслуга от начала и до конца, только наша. Твоя, потому как согласилась снарядить сотню винтовками, и моя, потому как учил по новому. В последней схватке так и вовсе, кабы не гранаты, снабжением которых ты так возмущалась, нам нипочем не выстоять.