Роза Любви (СИ) - "Sumya" - Страница 1

Гвендаль фон Вальде считал себя самым терпеливым мадзоку на свете. Еще бы - кто кроме него смог бы выносить выходки этого 27-го Мао, одна хлестче другой? Или молча сносить те знаки внимания и обожание, которые его законный супруг этому Мао оказывал? Только такой терпеливый и разумный мадзоку, как он. Правда, последнее время он не был готов демонстрировать всю ту бездну терпения, которую хранил в себе. Виной всему была ревность. И было бы к кому! Точнее сказать, к чему! Он ревновал Гюнтера к цветам…

Все началось три месяца назад, когда внезапно обрушилась часть стены правого крыла Замка Клятвы на Крови, за которой открылось некое помещение. Пока Гвендаль громко отчитывал виновников обрушения (Юури, Вольфрам и Аниссина изо всех сил делали вид, что им стыдно, но опытному маршалу было абсолютно очевидно, что на деле раскаивается один лишь Мао), любопытные уже устремились к месту происшествия.

- Хм, - Великий Мудрец поправил очки на носу, - да это же лаборатория Эрхарда! Не думал, что она сохранилась до этих времен!

Едва услышав эти слова, Аниссина, забыв о том, что ей должно быть стыдно, рванула вперед, стремясь поскорее ознакомиться со всеми изобретениями прославленного в веках ученого. Целый месяц Гвендаль и Гюнтер не знали беды - изобретательница с упоением изучала записи и некоторые машины, найденные ею в тайной лаборатории. Но всему хорошему приходит конец, и однажды вечером она ворвалась в кабинет Гвендаля. Маршал и советник как раз закончили все свои дела и собирались пойти спать.

- А, вы еще здесь! – выкрикнула Аниссина, широко улыбаясь.

Два самых значимых и влиятельных после Мао мазоку синхронно вздрогнули.

- Гюнтер!

- Да, Аниссина, - фон Крист шумно сглотнул.

- У меня для тебя подарок!

- Да?

Это было необычно. Не то чтобы леди фон Хренников совсем не дарила подарков, но все же дарение всегда было к чему-то приурочено. Гвендаль нахмурился, неужели он опять умудрился забыть о важной для мужа дате?

- Вот! – изобретательница сунула Гюнтеру в руки какую-то колбу, наполненную не пойми чем.

- Спасибо, Аниссина, - советник, как и всегда, был потрясающе вежлив. - А могу ли я поинтересоваться, что это?

- Это Роза Любви! – радостно ответила изобретательница и жестом фокусника извлекла из кармана штанов маленькую потрепанную книжицу. - Вот тут рекомендации, как её выращивать, и прочее!

Посмотрев в спину удаляющейся леди фон Хренников, Гюнтер крикнул:

- За столько лет семена наверняка уже высохли и потеряли всхожесть.

- Тогда выброси, - донеслось из коридора. - Мне они все равно ни к чему!

- Хороший подарок, - ехидно заметил Гвендаль. - Буквально от сердца оторвала.

- А может, и не потеряли? – Гюнтер и не слышал супруга. Подняв колбу к свету, он немного потряс её.

Вечер прошел тихо и по-семейному. Гвендаль почитал немного на сон грядущий, его муж тем временем изучал записи Винкотта относительно розы и хмурился, изредка бормоча себе под нос «ничего не понимаю». Пресловутая колба стояла на прикроватной тумбочке. Ночью они занялись любовью. Безо всяких изысков, ведь утром рано вставать, но с упоением и наслаждением. А утром семена проросли.

- Ничего не понимаю, - сказал Гюнтер скорее самому себе. - Это что-то очень странное, на семена розы совсем не похоже. А этот цвет? Они же фиолетовые! Да и не принято как-то, чтобы розы размножались семенами…

- А как они обычно размножаются? – спросил Гвендаль, застегивая пуговицы на мундире. Не то чтобы ему было это очень интересно услышать ответ, но надо же было поддержать беседу.

- Укорененными черенками, отводками и делением куста, - ответил фон Крист, продолжая внимательно рассматривать сквозь стекло два проросших семечка. - И уж точно не дают подобных семян…

- Может, это просто не роза? – сделал предположение маршал.

- Очень может быть, - радостно покивал Гюнтер, которому эта идея пришлась по душе. - Проведу-ка я сегодняшний день в старой библиотеке, там наверняка можно будет что-то найти.

- А как же твое занятие с Мао? – удивился Гвендаль.

- Одно можно и отложить, - отмахнулся фон Крист. - Это же розы времен образования Шин-Макоку! Возможно, что эти семена помнят еще Шин-О и Дайкенджи.

И он унесся в архив. Гвендаль тогда даже порадовался, что Гюнтер так легко отмахнулся от юного Мао, а это эта почти болезненная увлеченность начинала смущать.

Он не видел мужа целый день. Ночью тот влетел в спальню и едва не натолкнулся на кресло, стоящее у стола. Фон Вальде оглядел супруга. Гюнтер выглядел возбужденным: глаза горели, на щеках румянец, а в руках он держал горшок с землей.

- Это просто фантастика! – воскликнул он, ставя горшок на тумбочку у кровати. - Оказывается, эти розы были выведены Эрхадром Винкоттом и подарены на свадьбу Великому Мудрецу и Истинному Королю. Представь себе, Его Высочество Дайкеджи лично ухаживал за ними!

Гвендаль, разбуженный появлением мужа, не очень хотел себе это представлять и демонстративно повернулся к супругу спиной, намекая ему, что хочет спать. Но Гюнтер, охваченный новой идеей, не обратил на это никакого внимания, продолжая возбужденно рассказывать:

- «Роза Любви» - это редкой красоты экзотический цветок, он зацветает один раз в году, цветение продолжается несколько месяцев! Цветки насыщенного сине-фиолетового цвета, соцветия крупные. Они издают потрясающий тонкий аромат, похожий на запах роз. Поэтому это растение и было названо розой, хотя скорее оно относится к семейству гортензиевых. Из него готовили очень вкусное варенье, а также ряд мощных лекарственных средств, способствующих скорейшему заживлению ран.

Поняв, что поспать ему не дадут, Гвендаль решил приструнить супруга одним из своих любимых способов - он просто перекатился поближе к супругу, потянул его за край накидки на кровать и накинулся на него с поцелуями, не давая сказать больше ни слова. Через пару секунд Гюнтер прекратил всякое сопротивление и с удовольствием включился в процесс.

Наутро из земли появился первый росточек. Роза Любви, нарушая любые известные лорду фон Кристу законы, росла по каким-то своим правилам. Изо всех семя проросло только два, но и это было в высшей степени удивительно, если учесть, сколько они пролежали. Очень быстро растения превратились из хилых побегов с маленькими листочками в достаточно крупные кустики в полметра высотой, с толстыми стеблями и сочными зелеными листьями. За две недели Гюнтер трижды пересаживал розу. Поскольку семена изначально были посажаны в один горшок, ветви их переплелись, и рассадить их теперь не было никакой возможности. Фон Крист искренне боялся, что повредит растениям, если все же решится сделать это. Он раз за разом перечитывал любые упоминания в архиве о Розе Любви, но находил все те же описания. Красивая, ароматная, полезная в медицине и хозяйстве. Записи Эрхарда Винкотта тоже ни о чем не говорили, они относились к тому периоду, когда изобретатель только пытался вывести растение, способное исцелять раны, и для этого пытался вывести новый гибрид, занимаясь перекрестным опылением разных растений, и делал прививки от кустов одних семейств к другим. На том месте, когда ему удалось получить куст, похожий по описанию на розу любви, записи обрывались.

Великий Мудрец покинул Шин-Макоку через два дня после того, как была обнаружена лаборатория, и с тех пор не возвращался – получить дополнительную информацию пока не представлялась возможным. Наконец, подготовив в своей оранжерее отдельный просторный парник из прочного дайшимаронского стекла, Гюнтер при помощи Вольфрама и леди Сесилии торжественно пересадил свою подопечную на новое место жительства. В первый же день Фон Крист полночи проторчал в оранжерее, переживая, прижился ли куст? В конце концов, Гвендалю пришлось прийти туда за мужем самолично и увести его в спальню. На следующее утро у Гюнтера едва не случилась истерика - Роза Любви завяла. Правда, по прошествии пары дней куст все-таки ожил, но больше уже не нарушал законов вегетации и рос, как и любое другое растение. И все равно Гюнтер был слишком к нему привязан. Трясся над ним - то поливал, то удобрял, то окучивал, то читал стихи и даже пару раз сыграл на флейте, утверждая, что растения очень чувствительные к музыкальным воздействиям. Через месяц приключилась новая беда. Набухающие бутоны стали отваливаться.